Валерий Атамашкин - Магистраль смерти
Он невольно скривился. Поэтому Сергея лучше не трогать, а оставить в покое: пусть паренек поразмышляет о своих проблемах в семье, об отношениях с женой... и об том дерьме, про которое не хотелось не то, чтобы вспоминать, а даже думать. Допускать такую мысль.
«Кажется, это тема закрыта,» - пресек себя Палыч.
Но если эта тема и была «закрыта», то другая, впрочем, и не такая уж далекая, была распахнута, как форточка. А ее уже нельзя было избежать. И как можно было раньше не думать об этом! Палыч сильно зажмурил глаза, пытаясь расслабиться. Миронову можно было объяснить все предыдущие поступки, кроме одного. Перегородив трассу, они перегородили движение.
«Похоже, у меня будет выговор» - подумал Палыч – «Или... уход на покой... за выслугой лет»
Майор глубоко вздохнул, наполнив тающим воздухом легкие. Если хорошо вдуматься в эту проблему, то она не так страшна, как кажется при ближайшем рассмотрении. Все же здесь ЧС, но движение перекрыто! Далее мысли возвращались на исходные позиции. В оправдание снова вставали самочувствие напарника, перегруженная линия связи, авария... Кроме того, на УАЗике были включены габариты, а тоннель был перекрыт лентой. Умный водитель всегда может дать заднюю и свернуть на другую дорогу, тем более на той трассе еще не было ни одного автомобиля.
«Чушь, черт подери! Ты сам себя слышишь? - Палыч вновь вздохнул. – Лучше об этом не думать, а ускорить шаг и добраться наконец до этого грузовика».
Палыч с легким раздражением заметил, что дорога стала расширятся…
«Пару километров и мы могли обогнать эту «десятку» не создавая себе проблем. Кто знал.»
Палыч ускорился, забыв о Сергее, которым теперь с трудом поспевал за ним.
«В грузовике водитель, а впереди город,» – вертелось в голове.
Конечно, в таком стремление было желание добраться до ближайшего телефона еще ночью, пока не начало светать и избежать затора на дороге, а вместе с тем и ненужных проблем с начальством.
Фонарик, батарейки которого постепенно разряжались, выхватил своим тусклым бледно-желтым лучом грузовик. Световое пятно расплылось по машине: так и есть, американский тягач «Man». В голове скользнула довольно глупая мысль: «Man» - один из штатов Америки или просто название «мужчина». Как можно скорее отбросив эту мысль, проходя мимо кузова, Палыч сильно и настойчиво постучал кулаком по грузовику.
- Водитель!
В кабине по-прежнему горел свет и, чтобы не тратить впустую батарейку в фонарике, Палыч передвинул переключатель на нем из положения «ON», в положение «OFF», краска на котором стерлась на половину. Читалось только «O...F» - без средней буквы, что впрочем, не мешало.
- Водитель!
Палыч поправил лямку ремня, на которой висел автомат, поудобней и, подойдя к кабине ближе, влез на одну ступеньку вверх.
- Милиция, черт подери!
Но эти слова никто не услышал, что через мгновение понял и сам майор: в кабине горел свет, но там никого не было. Все три обширные сиденья «Man»а из замши были пусты, а два из них, водительское и следующее посередине, были испачканы какой-то жидкостью, которая растеклась по ним огромными пятнами. Рядом валялась перевернутая кружка. Было видно что пятна «свежие». Видимо водитель облился и вылез, чтобы... переодеться. Майор протянул руку и нажал на клаксон. Развернувшись, он спрыгнул со ступеньки на асфальт.
- Водитель! – крикнул майор.
Никто не ответил.
Только Сергей, склонив голову вниз, подошел к Палычу и, не сказав ни слова, встал рядом. Палыч окинул его взглядом.
«Еще чуть-чуть, и я доставлю его в больницу. Хочет он этого или нет. Только где водитель?»
Майор огляделся по сторонам. Возможно, он вышел справить нужду, но раз сигнал собственного автомобиля не заставил его вернуться, то видимо дело важное, большое. Зов природы. Палыч потянулся в карман, где была припрятана сигарета и, закурив, выставил руку, собираясь облокотиться на одно из доброй дюжины колес «Man»а. Но рука, прорезав пустоту, уперлась в холодную покрышку. Майор нахмурил брови и бросил на колесо быстрый взгляд... Колеса не было.
- Сука! – звук слова, громкий, прорезанный истерической ноткой, вспахал темноту.
Сергей, стоявший с опущенной головой, вздрогнул и медленно поднял взгляд.
Колеса, действительно, не было. Точнее не колеса. Отсутствовала резина: шина была разорвана в клочья.
- Мать его женщина, и бес ему в ребро! Сука! – выругался Палыч – Я думал, это из-за наклона дороги. А тут... тут... – он запнулся и врезал ногой по остаткам колеса – Где водитель?!
По лбу Палыча заструились мелкие капли пота. Он сделал несколько глубоких затяжек и выкинул окурок на асфальт. Пульс бешенным ритмом, разрывая темп, отдавал в голове ударами. ТУК – ТУК – ТУК – двести ударов в минуту. Так и не далеко до инфаркта.
- Надо успокоиться, – прошептал он.
«Спокойствие, только спокойствие,» - пронеслось в голове.
Фраза из старого советского мультика «Малыш и Карлсон».
«Жаль только нет пропеллера, чтобы поскорее улететь отсюда».
Палыч сплюнул на асфальт, пытаясь тем самым избавиться от скопившегося неприятного осадка, и, не обращая внимания на все более назойливо звучащий внутренний голос, запрыгнул на ступеньку и вдавил кнопку клаксона. «Man» протяжно взвыл, напомнив звук мчащегося локомотива.
- Хватит! – это был голос Сергея.
Палыч убрал с клаксона руку и обернулся.
- Хватит, у меня болит голова... – Сергей не договорив, словно в подтверждение своих слов, нагнулся и открыв рот вырвал. Его тошнило, но из раскрывшегося в рвотных порывах рта донесся только громкий звук продолжительной отрыжки, как будто лейтенант только что выпил целое ведро газировки. Изо рта, обогнув подбородок, на асфальт скользнул комок мокроты, растянувшись словно спагетти.
Сергей, глубоко вдохнув, закашлялся, а затем, обхватив руками грудь, часто задышал. Палыч сделал движение в его направлении, но лейтенант поднял руку.
- Не надо. Со мной все в порядке, – сказал он.
Секунду поколебавшись, Палыч решил, что будет лучше не беспокоить его сейчас, когда напарник в таком состоянии. Он сделал несколько глубоких вдохов, наполнив до отказа легкие все еще раскаленным воздухом летней ночи и попытался успокоиться, а заодно привести в порядок свои мысли. В губах появилась сигарета. Щелкнул пьезоэлемент, и с кончика начатой сигареты заструилась тонкая вуаль дыма. Палыч повернулся к кабине и еще раз, на этот раз более тщательно, окинул взглядом покинутый водителем салон. Внутри кабины было практически пусто. Но были и некоторые мелочи, которые майор не заметил с первого раза. За исключением перевернутой кружки, которая наверное прошла не через одно советское поколение и пережила самого Брежнева, в салоне «Man»а лежал диск. Надпись на нем, изображенная темно-лиловым оттенком, говорила: «Лучшие хиты МТV 2009».
