Валерий Атамашкин - Магистраль смерти
- Заклеить вход и уйти отсюда, - прошептал лейтенант.
Дрожащими руками Сергей приступил к своей части работы…
Палыч вытащил из салона бронежилеты, выдернул ключ зажигания и вылез из салона, захлопнув за собой дверцу.
Что произошло этой ночью?
Палыч чувствовал легкую дрожь в коленях. На берега души одна за другой накатывали волны беспокойства и волнения. Это не был страх, не был ужас. Он просто знал, что то что произошло в тоннеле, не поддается объяснению, а все попытки, которые он предпринимал в порыве объяснить, это терпели крах, не выдерживая даже внутренней, своей собственной критики.
Палыч надел бронежилет.
***
Висевший на ремне переброшенном через плечо АК-47 ритмично бился о бедро Палыча...
Ночь постепенно приближалась к своему экватору, но в воздухе по-прежнему ощущалась крепкая хватка духоты минувшего дня. Как Палыч, так и Сергей вдыхали пары раскаленного летнего воздуха, широко раскрыв рты. Испариной были покрыты лица напарников. Палыч то и дело протирал платком взмокшее лицо и сплевывал на пыльный асфальт пропитанную никотином слюну. Сергей порой оступался, и его уводило в сторону, но он тут же восстанавливал равновесие и шел дальше, рассматривая расстелившийся по экватору горизонт. В глаза бросалась и его чрезмерная бледность. Лицо лейтенанта, разрезанное в нескольких местах полосами (особо контрастирующими на фоне дорожной пыли, которой было покрыто его лицо), оставленными крупными каплями пота, стекающими вниз от самого лба, блестело, приняв какой-то непонятный блекло-серый оттенок. Майор несколько раз интересовался его самочувствием, но Сергей отвечал, что с ним все в порядке. Но предчувствие майора все же говорило об обратном: отравление, полученное в тоннеле, давало о себе знать, ведь не просто так Сергей выглядел так отвратительно, чтобы он ни говорил. Конечно, по-хорошему можно было бы надавить на напарника, заставить его взять больничный, возможно, подумать о своем ближайшем будущем. А возможно, и просто отдохнуть, повалявшись на диване перед телевизором с банкой пива в руках.
Такие размышления несколько отвлекали майора. Палыч постепенно приходил в себя, успокаиваясь и остывая. Майор по-прежнему не видел смысла возвращаться в тоннель, считая, что для этого нет никакого резона – место происшествия было опечатано, то есть оставалось вызвать коллег-криминалистов и следователей. А сделать этого так и не удалось. Так что единственный возможный вариант сейчас – это найти какой-нибудь холмик с которого можно было бы связаться с диспетчером и наконец сообщить о происшедшем. А если нет (об этом, конечно, совсем не хотелось думать), то придется идти пешком до ближайшей станицы или села, а если такового не предвидится, то и до самого Ростова, чтобы наконец связаться с начальством там. И только тогда, скорее всего днем, вместе с патологоанатомом и следователем, вернуться в этот чертовый тоннель к «десятке», а точнее к тому, что находилось внутри... Палыча передернуло, но он тут же взял себя в руки. И все равно, что скажет Миронов против того, что место происшествия было брошено.
«Ни связи, ничего, - подумал Палыч. – Да и не бросать же пацана, не дай Бог ему станет только хуже. Я думаю он все поймет».
Палычу вспомнились слова, сказанные им в тоннеле: «У меня такое чувство, что мы не плывем, а идем вброд». Сейчас это ощущение только усилилось. Конечно же он рисковал, когда покидал тоннель, но, увы, ничего другого тут не оставалось. Либо пан, либо пропал. Возможно, стоило остаться в тоннеле, но сколько бы они тогда просидели там? Час? Два? А, может быть, до самого утра? Да, отрицать такое было бы крайне глупо. Еще глупее было бы закрыть глаза на это злополучное отравление. Невольно майору вспомнилась передача, которая шла по кабельному в прошлое воскресенье: Чернобыль и жертвы глобальной катастрофы. У героя той передачи кажется не было рта... Это, конечно, не Чернобыль, но и здоровье – это не паралоновая губка, в которую можно впитать, скажем апельсиновый сок. Чем черт не шутит, а если этот парень на «десятке» перевозил ртуть и то, чем нанюхался Сергей – ее испарения?
Майор попытался отбросить в сторону такие мысли. Конечно, такого не могло быть (а почему бы, собственно, и нет?), но не мешало бы Сереже все-таки показаться к врачу, желательно этой же ночью.
Да и что мог сказать им Миронов?
«Ребята, а что такого в том, что лейтенант отравился? Это ваш служебный долг, и вы должны его выполнять. Кто это вам разрешил бросить место преступления?!»
Палыч вздохнул и в очередной раз огляделся. Вокруг не было ни единого холмика или возвышенности, куда можно было бы взобраться и поймать нужную частоту, на которой заработает связь, или хотя бы служба экстренных вызовов.
Сказал бы и уволил... И если Палыч мог податься в неведомственную охрану, чтобы заработать там прибавку к весьма неплохой пенсии, которую он получал как ветеран Афганистана, то Сергей... Глупости, такого Миронов сделать не мог, ведь он не знал что было там – в ТОННЕЛЕ.
Майор зажмурился.
«Как ни крути, а этих мыслей не избежать,» - подумал он.
Сергей, шедший рядом, наконец повернулся и посмотрел на напарника.
- Наверное, Миронов не одобрит наших действий? – спросил он.
Палыч пожал плечами.
- Не знаю, Сергей.
Это было все что мог сказать сейчас майор. НЕ ЗНАЮ.
- И я не знаю, Палыч. А мне очень хотелось бы это знать, – он вздохнул и на секунду могло показаться, что где-то в глубине его легких что булькнуло. – Может, нам не стоило уходить оттуда?
- Я не думаю, что был смысл там оставаться. Что толку? Связи не было, а здесь есть шанс ее поймать.
Словно в подтверждение своих слов, Палыч вытащил мобильный телефон из кармана и нажал на кнопку джойстика. Темноту разрезало приятное зеленое свечение подсветки, растекшееся от экрана, на котором по прежнему не было знакомой эмблемы оператора. Через несколько секунд свечение подсветки погасло и майор раздосадовано вернул телефон обратно в карман своих форменных брюк.
- Как ты себя чувствуешь? Ты в порядке? – спросил он.
Лейтенант кивнул.
- Со мной все хорошо.
Ложью от этих слов воняло за километр. Палыч вздохнул.
- Мне кажется, глупо не обращать на это внимания и делать вид будто бы ничего не произошло.
Несколько секунд Сергей молчал, но затем обернулся.
- Про что ты говоришь?
Палыч задумался.
- Сергей, ты понимаешь, что то, что было там...
- Ты хочешь сказать, что такого не может быть? – перебил его Сергей.
