Лори Хэндленд - Охотничья луна
— Даже представить не могу, что ты пережила, — тихо сказала Джесси.
— Да, не можешь.
— Моя лучшая подруга была оборотнем и долгие годы водила меня за нос. Хотела сделать меня одной из них, а потом править всем миром. Я ее остановила.
Мы посмотрели друг на друга, и я поняла, как сильно на нее повлияло произошедшее в Миниве. Не каждый день увидишь, как тот, кому ты доверял, обрастает мехом и пытается тебя убить.
На какое-то мгновение мне захотелось посочувствовать ей, но Джесси приспичило снова открыть рот:
— Ты знаешь что-то еще, а я не хочу умереть из-за того, что ты боишься со мной поделиться.
Я потрясла головой, словно меня окатили ведром воды, а потом покачала ею, чтобы избавиться от звона в ушах.
— Боюсь?
— Ты меня слышала. Что же ты видела сегодня ночью, раз это напугало тебя настолько, что ты примчалась ко мне?
Может, Джесси и жутко надоедлива, но точно не глупа. Да и не тугодумка, и она уж точно не собирается никуда уходить, пока я не расскажу ей все.
По правде говоря, я была напугана. Так видела я белого волка или нет? Если да, то мы все в глубоком дерьме. А если нет, то большие проблемы только у меня. В любом случае спросить не помешает.
— Ты когда-нибудь слышала о Гекторе Менендесе? — спросила я.
— А должна была?
— Не знаю. Ты же шериф.
— Думаешь, он здесь?
— Возможно, — вздохнула я.
— Как он выглядит?— спросила Джесси.
— Рост — метр девяносто, весит килограммов восемьдесят пять, черные волосы, эспаньолка, голубые глаза, латиноамериканец. Очень... привлекательный, — наконец выдавила я.
Гектор был одним из самых красивых людей, которых я встречала. Красота являлась частью его шарма. К тому времени, когда я выяснила что скрывается за симпатичной внешностью, было уже слишком поздно.
— Я его не видела, — сказала Джесси, — но это еще ничего не значит. Люди приезжают и уезжают. А ты его заметила?
— Не уверена.
— Может, расскажешь, кто он такой?
— Гектор — тот оборотень, который убил мою семью, — ответила я.
— И ты видела его в Кроу-Вэлли? — вытаращилась на меня Джесси.
— Не уверена, — снова повторила я. — Я заметила волка на улице возле бара и пошла за ним. Но тот, которого я застрелила, был черным, а не белым.
— Ты же сказала, что у Гектора черные волосы.
— Так и есть.
— Тогда как он может быть белым волком?
— Его мать была блондинкой, и у Гектора в детстве тоже были светлые волосы.
Он как-то показывал мне фотографию с мамой. Малышом Гектор походил на альбиноса: густые кудри, не просто светлые, а почти белые. Я думала, что это так мило с его стороны — носить в кошельке снимок, на котором он вместе с мамой. Позже, когда Гектор рассказал мне остальное, это фото встревожило меня. К сожалению, не настолько, чтобы я прекратила с ним встречаться. Хотя к тому времени, наверное, уже было слишком поздно.
— Мать бросила семью, когда Гектор был еще мал, и он ненавидел ее. Поэтому перекрасил волосы в тот же цвет, что у его отца. Боюсь, Гектор немного псих.
— Как можно быть «немного психом»?
— Ну хорошо! — Я, сдаваясь, подняла руки. — Он буйнопомешанный.
— Просто великолепно. Оборотень-псих! — Джесси встала, оттолкнув стол. — Как раз то, что надо! — Вдруг она повернулась ко мне: — Подожди, мы же ищем каннибала. Теперь ты говоришь, что у нас в городе этот псих. Как-то слишком много совпадений.
— Но тела съел коричневый оборотень.
— Разве? Ты сказала, что видела коричневого волка, который убил другого. Позже мы нашли останки. Это, конечно, не значит, что каннибал наш парень. — Джесси нахмурилась. — Я имею в виду, волк.
— Но если это не он, тогда у нас два волка: коричневый убивает, а белый поедает.
— Или оба занимаются и тем, и другим.
— Черт, — пробормотала я.
Мы замолчали.
— Джесси?
Она глянула на меня, и, наверное, что-то в выражении моего лица подействовало на нее, потому что она снова села и развела руками.
— Что?
— Я не уверена, что видела Гектора. Я… — Было трудно в этом признаться, особенно ей. — Я была не в себе, когда моя семья погибла. Довольно долгое время у меня были галлюцинации. Может, я видела Гектора, — сделав глубокий вдох, я медленно выдохнула, чертовски мечтая о сигарете, — а может, и нет.
Я ожидала, что Джесси отпустит какое-нибудь колкое замечание, поставит меня на место, а потом пообещает позвонить Эдварду, чтобы тот меня забрал. Но она лишь пожала плечами, придвинула блокнот и взяла ручку.
— Как правильно? Ме-нен-дес? М-е-н-е?..
Я уставилась на нее. Джесси нетерпеливо вздохнула:
— Черт, как эта фамилия правильно пишется?
— Но…
— Но — что? Если этот псих в моем городе, я хочу об этом знать.
— А если это были просто глюки?
— А если нет?
— Разве тебя не волнует, что приходится работать с человеком, которого однажды признали невменяемым?
— Не больше, чем работать с такой большой занозой в моей заднице, как ты.
Несколько долгих секунд мы просто пялились друг на друга, потом Джесси раздраженно проворчала:
— Может, приступим, ненормальная ты наша? У меня осталось не так много времени, чтобы проверить твои видения.
Ух ты, еще один теплый и дружеский момент.
— М-е-н-е-н-д-е-с, — продиктовала я по буквам.
— Graсias, — поддела Джесси.
Мисс Нетолерантность.
— Сомневаюсь, что удастся многое раскопать, — продолжила я. — Когда убили мою семью... Ну, когда я уже смогла… — «Думать об этом и не кричать? Разговаривать, а не лепетать нечленораздельно? Дышать, не захлебываясь рыданиями?» — Внятно все объяснить, — наконец нашлась я, — Гектор давно исчез. Полиция проверяла его.
— И?
— Его смерть в результате несчастного случая на охоте констатировали еще в 1977 году. Потому-то копы и не встали на уши.
— Что же полиция тогда сделала?
— А ты как думаешь? — Я закатила глаза. — Когда они прибыли на место преступления, я сидела в углу и разговаривала сама с собой. А через три месяца обвинила в убийстве покойника. Они подумали, что у меня поехала крыша.
— Другими словами, ничего не предприняли.
— Джесси, а что им оставалось?
— Лучше позволь спросить: а что сделал для тебя Манденауэр?
Ее слова заставили меня улыбнуться.
— Он спас меня той ночью, потом вызвал полицию и исчез. В следующий раз я увидела его уже в больнице. — Я приподняла бровь. — В психиатрической больнице.
Джесси пожала плечами, потом нарисовала пальцем круг в воздухе: мол, тоже мне проблема, продолжай рассказ.
— Мне неделями твердили, что я сумасшедшая, а он мне поверил. Он вытащил меня оттуда. Только не знаю, как.
