Гули (ЛП) - Ли Эдвард

- Да, мы с Гленом давние друзья. Кстати, меня зовут Курт Моррис. Вчера я был с Гленом, когда он нашел... руку офицера Сваггерта.

- Странное дело, скажу я вам, - сказал Уиллард, и улыбка его погасла. - Желаю вам удачи в их поимке. Почему они решили делать свою грязную работу на моей земле, я никогда не узнаю. Я могу понять браконьерство и распитие пива. Я ожидаю этого уже много лет. Но это... - Уиллард покачал головой. - В любом случае, если вам интересно, что я делаю, разъезжая по грунтовым дорогам в такой поздний час, - моя собака, коварный белый французский пудель, похоже, сбежала. Я ищу его уже несколько дней, но пока никаких следов. Я подозреваю, что он откликнулся на зов природы. А, ладно. В любом случае, если вы случайно увидите этого маленького засранца, схватите его для меня, хорошо? За это полагается награда. Он отзывается на имя Владимир.

- Владимир. Хорошо, - сказал Курт, но ему показалось, что Уиллард был последним человеком, который терпел домашних животных, особенно пуделя. - Если я его увижу, я заберу его для вас.

Позади них раздался нарастающий рев, и внезапная вспышка фар пересеклась с яркой синей вспышкой от патрульной машины Курта. Из-за поворота вылетела машина, значительно превысив установленное ограничение скорости, и скрылась на дороге, прежде чем Курт успел моргнуть. У него было время только на то, чтобы разглядеть проезжавший мимо автомобиль - темный (вероятно, черный) спортивный автомобиль иностранного производства. Который он видел раньше. Однако краем глаза он заметил, как Уиллард помахал ему рукой.

- Моя жена, - сказал Уиллард.

- Простите?

- Этот вдумчивый, законопослушный человек, который только что пролетел мимо, словно крылатое создание из Преисподней, была моя жена. Я должен извиниться за ее манеру вождения, и я поговорю с ней лично, когда вернусь домой. Однажды она узнает, что шоссе 154 - это не ее личный автобан.

Курту было все равно.

- Что это была за машина? Иностранная марка?

- Да, - пробормотал Уиллард. - "Порше". Мой прошлогодний рождественский подарок. Она скулит, как дьявол, при одной мысли о том, что ей придется ездить на автомобиле, который стоит меньше сорока тысяч долларов. Но это было то, чего она хотела, и я уступил. Через шесть месяцев она захочет чего-нибудь другого.

- Это отличный комплект колес, - заметил Курт, наблюдая, как исчезают задние фонари "Порше".

- Не так уж и отлично, если учесть стоимость ремонта, - рассмеялся Уиллард. - Ну, мне пора ехать. Рад был познакомиться с вами, офицер Моррис. Приятного вечера.

- Вам того же.

Курт стоял и размышлял про себя, пока Уиллард уезжал. Вращающийся фонарь на крыше его машины излучал в ночи зловещий синий свет, усиливая то, что, как он теперь знал, должно было быть правдой. Он был уверен, что видел тот же самый "Порше", припаркованный у бунгало Глена в тот день, когда они купили новый "круизер". Теперь он понял, почему Глен отказался рассказать о своей таинственной подружке, потому что она была женой другого мужчины.

Появился еще один свет фар, на этот раз со встречной полосы. Машина замедлила ход и остановилась на противоположной обочине. Глен Родз вылез из своего грузовика охраны и поспешил перейти улицу как раз в тот момент, когда Курт залез в патрульную машину и выключил фары.

- Обожаю этот зловещий синий свет, - сказал Глен. - Ты только что закончил писать на кого-то заявление?

Курт покачал головой и сунул сигарету в рот.

- Я увидел, как какой-то парень свернул с подъездной дороги, и остановил его. Это оказался доктор Уиллард.

- Ни хрена себе! Готов поспорить, ему понравилось, что его остановили за езду по его собственной земле.

- Да, не каждый день мне удается выставить себя на посмешище перед одним из богатейших людей в округе.

- Что ты о нем думаешь?

- Кажется, он неплохой парень. Правда, хитрый. В нем есть что-то лукавое, но, с другой стороны, в наши дни все такие хитрые по отношению ко мне, - лицо Курта стало оранжевым, когда он закурил сигарету.

Он хотел упомянуть, что видел, как мимо проезжала жена Уилларда, чтобы уловить реакцию Глена, но решил, что это не его дело.

- Интересно, почему Уиллард бродил здесь так поздно, - сказал Глен.

- Он искал свою собаку. Сказал, что она сбежала пару дней назад.

- Забавно.

- Почему? - спросил Курт.

- У Уилларда нет собаки. У него не было домашних животных с тех пор, как он усыпил Владимира четыре года назад.

ГЛАВА 10

Вики начала думать, что природа прокляла ее. Она всю ночь просидела за работой, скрестив пальцы, а когда подошло время закрытия, поймала себя на том, что каждые несколько минут выглядывает из-за входной двери "Наковальни", чтобы посмотреть, не начался ли дождь. Небо затянулось черной пеленой, но по состоянию на 01:59 ночи дождя не было.

Гроза разразилась ровно в 02:00 ночи, в тот самый момент, когда Вики вышла из парадной двери.

Порывы ветра и дождя захлестывали ее, и вторую ночь подряд ей приходилось бежать домой в кромешной тьме. Всю дорогу она громко ругалась, используя слова, которые заставили бы отшатнуться даже шефа Барда. Шлепая по шоссе 154, она решила, что больше всего на свете ненавидит дождь. К тому времени, как она вернулась домой, у нее был такой вид, словно она только что побывала на мойке, но без машины.

Оказавшись внутри, она закрыла входную дверь, как крышку склепа, и отгородилась от брызгающего, шипящего дождя. Она повернулась в темноте, и когда включила ближайшую лампу, то увидела, что в гостиной все повторилось, как прошлой ночью, возможно, даже хуже. На полу валялись раздавленные банки из-под пива. Окурки сигарет, словно помет, заполняли пепельницу, и повсюду стоял густой дым от марихуаны. Ничто из этого не удивило ее, даже одежда, которую она увидела у своих ног. Вчера вечером это был лифчик, а сегодня посреди комнаты валялись выцветшие дизайнерские джинсы, похожие на сброшенную кожу. В "Наковальне" Джоанна Салли станцевала свой последний танец в половине первого ночи и, прежде чем уйти, хитро улыбнулась Вики. Опять же, она приходила сюда, пока Вики была на работе, и джинсы доказывали, что Джоанна все еще была дома.

Вики прислушалась, чтобы убедиться в том, что она и так знала. От приглушенных звуков, доносившихся сверху, у нее начала болеть голова. Они были наверху.

Вики изо всех сил пыталась справиться со своим возмущением. Не из-за вопиющего прелюбодеяния, а из-за того, что Ленни укладывал своих женщин в ту же постель, в которой приходилось спать Вики. Тогда она решила, что лучше будет спать на гладильной доске, чем когда-либо снова ляжет в эту грязную постель.

Она прислонилась спиной к двери, поднесла руку ко лбу и подняла невидящий взгляд. Каким-то образом на ее губах появилась улыбка, и она с облегчением подумала:

"Осталось недолго".

Незаметные крохи из ее недельной зарплаты начали превращаться во что-то существенное. Скоро, возможно, еще пара месяцев, и у нее будет достаточно сил и денег, чтобы уехать далеко-далеко.

Шум наверху наконец-то иссяк. В последующие минуты царила тишина. Затем она прислушалась и в конце концов услышала тихие шаги, удаляющиеся по коридору второго этажа, по лестничной площадке и, наконец, вниз по лестнице. Когда они спускались, послышался шепот:

- Черт, я надеюсь, ее еще нет дома.

Но зачем Ленни вообще говорить шепотом? Почему его это должно волновать? Вики не сводила глаз с продолговатой черной пасти, которая была основанием лестничного колодца. Она стояла очень неподвижно, и на ее лице проступали холодные морщины. Она ждала.

Через некоторое время из темноты выступили две фигуры: Ленни в джинсах Levi’s, обнаженный по пояс, и Джоанна в обтягивающем розовом топике. Волосы Джоанны свисали взъерошенными прядями; ее обнаженные бедра казались еще худее, как у подростка, как будто тени обволакивали ее. В тусклом свете лампы ее лицо казалось то темным, то светлым. От туши и подводки у нее под глазами образовались впадины, а яркая губная помада казалась темной, как кровь. Единственное, что мешало ей обнажиться полностью, - это крошечные розовые стринги, треугольник плоти между ног.