АРЧ СТРЭНТОН - 1992 год
Одна нога ударила по тележке с препаратами, стерилизатором и стоящим здесь же судаком с ужином. Тележка опрокинулась, и все это взлетело в воздух, разбрасывая вокруг себя капли спирта, дезинфицирующего раствора и густой оранжевой баланды. Шприц перевернулся в воздухе и, упав на кафель, раскололся на сотню блестящих в свете ярких ламп осколков. Никелированный стальной поршень покатился по полу, замерев у самых лап монстра.
Рипли не разобрала, КОГДА тварь убила Клеменса. Она знала, КАК ОНО это делает. Через секунду полиэтилен оказался забрызганным кровавыми сгустками. Бьющееся в агонии тело размазывало их по пленке.
Женщина скатилась с кровати на пол и поползла к выходу. Вонючие лужи покрывали кафель, осколки впивались в руки, но она не ощущала боли. Был только страх. Сводящий с ума, требующий жизни, собирающий все силы для спасения.
Ей оставалось проползти еще метров пять, - и тогда она сумела бы позвать на помощь,- когда за спиной раздался шелест сминаемого целлофана и глухой стук падающего тела. А следом звук шагов. Не человеческих,- размеренный и твердый, а иной - рваный, легкий, цокающий. Рипли перевернулась на спину и привалилась к ближайшей стене.
Все. Все. Гонка кончилась, и ОНО победило. Финиш оказался гораздо ближе, чем ей это представлялось.
Рипли увидела, как существо поднимает голову и быстро - идет? ковыляет? - к ней на длинных сильных задних лапах. Крохотная часть ее разума отметила, что ОНО выглядит не так, как ТЕ, которых она видела раньше. ЭТО было другим, но… Какая разница, каким будет тот, кто убьет тебя. ТАКОЕ ОНО или НЕТ, не имеет значения. Через две секунды подвижная внутренняя челюсть твари пробьет ей голову и… Все.
Чудовище приблизилось к вжавшейся в стену женщине.
Рипли почувствовала, что на лицо упала тень, а сразу за этим - ледяное прикосновение и липкая слизь. Капельки потекли по щеке, сползли на шею и скрылись за отворотом майки.
- Ну, убей меня. Убей. Сразу. -
ОНО страшно заскрипело. Пасть раскрылась, и из нее медленно появилась подвижная челюсть. Покрытая липкой белесой слюной, она доползла до шеи Рипли, а затем так же медленно убралась на место.
Женщина слышала, как жидкость, скатываясь с гладкой морды, падает на кафель. Она даже ощутила ее на ладони и растопыренных пальцах, цепляющихся за холодный пол. Но Рипли ничего не видела, потому что зажмурила глаза.
Она никогда раньше не представляла, до чего же это страшно, вот так беспомощно сидеть, зная, что через секунду тебя не станет. Раньше она не задумывалась над этим. На ЛБ-426 просто не было времени. Но это там, а здесь…
Здесь было тупое, покорное, ненавистное ожидание. Мерзкое, липкое, жуткое.
Чудовище застыло рядом с ней, медленно покачиваясь на задних лапах. Голову оно опустило почти до самой груди Рипли. Казалось, тварь впала в транс. Передние лапы рефлекторно подергивались.
От наступившей тишины женщине стало еще страшнее. Она стиснула зубы и открыла глаза.
Чудовища не было! ОНО ИСЧЕЗЛО!
Рипли судорожно огляделась и почти сразу заметила скользнувшую в черный провал воздухозаборника серебристую полоску хвоста.
По какой-то невероятной причине чудовище не тронуло ее.
- Рипли! Рипли!!! Осторожней! Ты знаешь, эти твари НИКОГДА
не останавливаются перед добычей! Что-то здесь не так!!! -
Но ей некогда было думать об этом. Цепляясь за гладкую поверхность стены пальцами, она поднялась. Колени подгибались, а в глазах мельтешило, словно перед лицом сыпали нарезанную бумагу. Конфетти.
- Давно забытое слово. Праздник. Чей? -
Рипли поковыляла к выходу на то и дело подворачивающихся ногах. Взгляд ее скользил по торчащему из-под окровавленной занавески месиву, бывшему пять минут назад человеком, врачом, Клеменсом. По выгнувшемуся в дикой неестественной позе сумасшедшему, на замершем лице которого навечно отпечатался ужас. Она почему-то подумала, что
- это лицо похоже на лист бумаги, по которому шлепнули резиновым клеймом. Сколько ни старайся, а то, что на нем выбито, уже не сотрешь. Можно размазать чернила по лощеной бумаге, и тогда оттиск - лицо - примет грязный неприятный вид. А можно еще скомкать и выбросить сам листок. -
Все эти мысли проходили в ее голове подспудно, параллельно основной. Сильной и требовательной:
- БЕГИ!!! -
И Рипли побежала. Да, страх. Она боялась. Дрожала от ужаса. Падала. Сходила с ума. Там, впереди, были люди. Охота началась.
- ЕГО ОХОТА! БЕГИ! БЕГИ, МАТЬ ТВОЮ!!! -
И их много. Она покажет им Клеменса. Эти люди пойдут за ним. Коридор хохотал ей вслед эхом ее собственных неровных шагов. И она слышала
- ТЫ СПЯТИЛА ОТ СТРАХА, РИПЛИ! -
над собой, сквозь металлические перекрытия, ЕГО дробную мягкую поступь и скрежет когтей по стенам воздухозаборника.
- ОН ИДЕТ!!! ИДЕТ ИДЕТ ИДЕТ!!! ЗА ВАМИ!!! БЕГИТЕ!!! -
Нет. Они соберутся все вместе и убьют эту тварь. Убьют. Размажут по стене, мать его. ОН один, а их много. И если
- ЕСЛИ, ЕСЛИ, ЕСЛИ… БЕГИ!!! -
люди соберутся, ему не справиться с ним.
- ЭТО ЕГО ОХОТА, БЕГИ! -
27
- Итак, снова контроль над слухами!- громогласно объявил толстяк, глядя на сидящих за столами угрюмых заключенных,- Вот факты: в восемь часов заключенный Мерфи совершенно случайно и благодаря только собственной неосторожности погиб в семнадцатой шахте…
Диллан, по своей привычке сжав кулаки в замок и уперевшись в него губами, зло смотрел на Эндрюса.
Кому ты лепишь дерьмо, приятель? По собственной неосторожности. Уж кого-кого, а Мерфи нельзя было назвать раззявой. Тупым - да, но неосторожным? Ты, браток, похоже, забыл, что этот парень в отличие от тебя, жил среди нас. Так что, лучше было бы, если бы ты захлопнул пасть и подумал о том, что сказала женщина в лазарете.
Он снял очки и положил их на серый пластик, покрывающий стол.
- …Судя по всему, его затянуло в вентилятор,- Эндрюс развернулся на каблуках и медленно пошел вдоль ряда столов, вперив глаза в сидящих за ним людей.
- Вы - мразь, ублюдки, выродки. Мне плевать, верите вы в то, что я говорю, или нет. Но когда прилетят эти говнюки из Компании, скажете так, и никак иначе. Все. Ясно вам, скоты?
Он ухмыльнулся.
- Далее. Примерно в 21 час, заключенный Голик появился в машинном отделении. Он пребывал в состоянии буйного помешательства. Говоря проще, заключенный Голик сошел с ума. Заключенные Боб и
