Валерий Михайлов - В лабиринте версий
Закончив петь, мужчины надели сварочные маски, а женщины притащили из светящейся пустоты странное устройство, похожее на сюрреалистический пылесос. Надев темные очки, они принялись тщательно пылесосить Трубопроводова до тех пор, пока мысли, чувства, а, потом, и плоть не переместились во чрево пылесоса. Теперь Трубопроводов был на столе в своем освобожденном состоянии.
Операционную сменила шикарно обставленная приемная. Трубопроводов ждал, сидя на стуле для посетителей. На нем был фрак, а роль бабочки играла висельная петля. Напротив, за столом секретаря сидела прекраснейшая из женщин, воистину – сама Красота.
Зазвонил телефон.
– Поняла, – сказала красавица в трубку, а, затем, уже Трубопроводову, – она ждет.
В кабинете, в шикарном кресле сидела Сивая Кобыла и листала журнал, посвященный квантовой литературе. Чуть в стороне работал телевизор.
Ожидавший увидеть все, что угодно, но только не это, Трубопроводов застыл на пороге.
Диктор сказал: – По прогнозам хронологов, завтра, на большей части России, ожидается вторник.
– Что таращишься, как дед-Таращ? – спросила Кобыла, глянув на Трубопроводова в двойной лорнет, – Проходи, садись.
Прежде, чем сесть, Трубопроводов произнес:
Три цвета познают покой
В той песни без нот
Что поют на заре Молчаливые Девы
Не открывая рта.
– Как трогательно, – немного язвительно заметила Кобыла, когда Трубопроводов устроился в удобном кресле. Отложив журнал, она взяла со стола небольшую шкатулку, в которой лежали уже забитые косяки, и закурила.
– Тебе не предлагаю, – сказала она, – ты и так уже докатился до того, что болтаешь с курящими дурь Кобылами. Ладно, прежде чем мы с тобой перейдем к более высоким материям, ответь мне на такой, казалось бы, известный любому идиоту вопрос: какова форма Земли? Можешь не вдаваться в детали.
– Тогда я скажу, что она округлая, – ответил Трубопроводов, предчувствуя, что в этом вопросе спрятан подвох.
– С чего ты взял? – удивленно спросила Кобыла.
Трубопроводов непонимающе уставился на неё.
– Тебе так сказали? – участливо поинтересовалась она.
– Нет, но существует масса способов это проверить. Достаточно сделать ряд измерений. К тому же, люди, ведь, летают в космос, смотрят в телескопы, и потом…
– Но ведь ты не делал никаких измерений, не был в космосе, боюсь, что не видел ни одного космонавта, ни разу не заглядывал в телескоп. Я права?
– Да, – признался Трубопроводов.
– То есть, о форме Земли, как и о многом другом, тебе просто сказали, причем, со ссылкой на авторитеты, с приведением внушающих доверие аргументов и голословных, для тебя, результатов экспериментов. И ты поверил. ТЫ ПРОСТО ПОВЕРИЛ. И, сейчас если тебе сказать, что миром правит масштабный сатанинский заговор, и ученые, вместе с политиками, выдумали все это для того, чтобы дискредитировать в глазах людей абсолютно истинный текст Священного Писания, ты назовешь это бредом. Причем, опять же, только потому, что уже веришь в округлость Земли и авторитет науки.
Но, если бы авторитетные люди, в свое время, сообщили тебе, что Земля плоская, а мир в руках сатаны и потому все говорят, что она круглая, и по телевизору показывают сварганенные в кинопавильонах фильмы, ты бы ни за что не поверил в то, что она Круглая. Причем, ты бы даже не стал бы и пытаться что-либо измерять. Ведь, так?
– Так, – согласился с ней Трубопроводов.
– Вот на этих, поистине общечеловеческих качествах, и играют долои.
– Долои? – переспросил Трубопроводов.
– Долои, – повторила Кобыла, – это такие человекообразные люди, которые поклоняются Догме, независимо от её содержания, и готовы убить любого, кто с ней не согласен. Любое мыслящее существо они считают врагом и набрасываются на него с криком: «Долой!». Это они распяли Христа, а уже их дети кричали «Долой!» с его именем на устах. Это они превратили науку в новую инквизицию. Это они придумали политкорректность и цензуру. Это они борются за нравственность. Везде, где есть нетерпимость и навязывание своего видения мира, там правят долои. Хуже всего то, что это даже не заговор – заговору можно противостоять. Это поведение свойственно природе самих долоев, и здесь уже ничего поделать нельзя. Или можно? – она хитро посмотрела на Трубопроводова.
Трубопроводов благоразумно промолчал.
– По-своему, долои – проклятый богом вид, – продолжила Кобыла, – они и шагу не могут ступить за пределы своей трехмерности. Даже того же таракана эти человекоподобные существа будут воспринимать исключительно в виде трехмерной проекции, которая бесконечно далека от поистине великолепной природы этого существа. Я, например, для них – говорящая лошадь в полном расцвете сил, тогда, как, на самом деле я, как минимум – это процесс от моего зачатия до моей смерти.
И, если бы не одно «но», долоям можно было бы даже посочувствовать. Это «но» заключается в том, что, вместо того, чтобы принять свою ущербность, они объявили, что весь Мир тоже трехмерный, а тех, кто с этим не согласны, надо сжигать на кострах, сажать в тюрьмы или лечить в психиатрических больницах. А с этим мы уже не можем согласиться ни под каким видом. Ну, да, бог с ними. В Африке живет племя догонов. И знаешь, что это означает?
Трубопроводов, конечно, читал о догонах, но что имеет в виду Кобыла, он не знал.
– А означает это только то, что раз они – догоны, то все остальные – недогоны.
Было субботнее утро и Трубопроводов наслаждался отдыхом после тяжелой рабочей недели. Он давно уже проснулся, но тело, буквально, требовало покоя, а душа была с ним полностью согласна. Но судьбе не было угодно даровать ему отдых.
Не удосужившись постучать, в палату-квартиру вошел Ты.
– Долой долоев, – сказал он, снимая пальто.
– Ты?! – от удивления Трубопроводов подскочил в кровати.
– Мне кажется, иногда ты очень эмоционально произносишь мое имя.
– Но как ты?..
– Узнал про Орден Сивой Кобылы? Если бы ты был Ватсоном, я бы сказал: «Элементарно». А так, я просто замечу, чисто вскользь, что имею к этому ордену некоторое отношение. Кстати, раз мы заговорили об ордене. Тебе уже сообщили, что твоя дальнейшая инициация возможна только после того, как ты разгадаешь загадку приветствия?
– Ты о «долой долоев»?
– Именно. В самой этой фразе зарыта целая стая собак и, пока ты не обнаружишь хотя бы одну, Сивая Кобыла не раскроет для тебя рта.
– Прямо звук хлопка одной ладони.
– Не совсем. Кстати, ты можешь думать и одеваться одновременно. Это не запрещено.
– Я не хочу никуда идти.
– А придется. Сегодня тебя ждет сюрприз. Причем, несмотря на твое пакостное настроение, весьма приятный.
