Энн Райс - Мэйфейрские ведьмы
– Каковы размеры наследия в целом? – спросила она, по-прежнему глядя на реку.
– Боюсь, у вас неверное представление о том, что оно собой представляет. Оно рассредоточено…
– Да, понимаю. Тем не менее я хочу знать, – и вы едва ли вправе винить меня за это, – сколько я стою на самом деле.
Ответа не последовало.
– Хорошо, – кивнула Роуан. – Скажите хотя бы приблизительно.
– Знаете, предположения в таких делах вещь опасная, и если судить с точки зрения…
– Семь с половиной миллиардов, – сказала Роуан. – Таково мое предположение.
Ее слова повергли всех буквально в шок. Судя по всему, она была недалека от истины.
– Вы имеете полное право получить достоверную информацию. – Тоненький голосок Лорен вполне соответствовал ее внешности, тщательно уложенным волосам и жемчужным сережкам в ушах. Она сидела очень прямо и нервно теребила в руках карандаш. – Вы имеете законное право знать, чем именно владеете. И если я говорю о том, что мы окажем вам в этом полное содействие, то имею в виду не только себя, но и всех остальных, ибо в том состоит наш долг и наша обязанность. Что же касается лично меня, то мне нравится ваш подход к делу и я готова обсудить с вами все до мельчайших подробностей. Единственное, чего я опасаюсь, это что скучная игра надоест вам прежде, чем все карты лягут на стол.
Сознавала ли она, как покровительственно прозвучали ее слова? Едва ли. Но в конце концов, эти люди управляли наследием более полувека и заслуживали терпения и уважения.
– Боюсь, что иного выхода у нас с вами нет, – просто сказала Роуан.
Женщина промолчала, по-прежнему поигрывая карандашом.
И внезапно Роуан поняла, что именно Лорен являлась «мозгом» фирмы – она, а не Райен. «Мы обе ошибались в оценке друг друга», – мысленно призналась она, гадая, сумеет ли Лорен прочесть это безмолвное признание.
Однако лицо Лорен оставалось бесстрастным.
– Позвольте задать вам один вопрос, – наконец обратилась она к Роуан и посмотрела ей прямо в глаза. – Поймите только правильно – это сугубо деловой вопрос, он касается исключительно бизнеса.
– Да, конечно, пожалуйста, – ответила Роуан.
– Сумеете ли вы выдержать бремя такого поистине баснословного богатства? Хватит ли у вас сил им управлять?
Роуан чуть было не улыбнулась, но вовремя сдержалась и ответила коротко и вполне серьезно:
– Да. Я хочу строить клиники и больницы.
Лорен кивнула:
– Идея мне кажется интересной. Насколько я понимаю, никаких проблем с этим не возникнет. И все мы в полном вашем распоряжении.
Наконец-то! Роуан добилась чего хотела. Теперь у нее есть дом. Есть семья. И есть наследие. Сон становится явью. Впрочем, она не сомневалась, что все будет именно так.
– Полагаю, некоторые безотлагательные вопросы мы можем обсудить прямо сейчас, – сказала она.
– Безусловно, – откликнулся Райен. – И прежде всего относительно особняка. Вы уже приняли решение?
– Я хочу реставрировать его и собираюсь в нем жить. В самом ближайшем будущем я выйду замуж за Майкла Карри. Вероятно, это произойдет еще до конца года.
Лица всех, кто сидел за столом, посветлели, словно согретые лучами солнца.
– Прекрасно! – воскликнул Райен.
– Рада это слышать, – поддержала его Энн-Мэри.
– Вы даже не представляете, как много значит для нас этот дом, – произнес Пирс.
– Все будут просто счастливы услышать эту новость, – добавила Лорен.
Один только Рэндалл сохранял невозмутимое спокойствие.
– Да, это поистине чудесно, – просто сказал он.
– В таком случае не мог бы кто-нибудь поехать туда и забрать вещи прежней хозяйки? – спросила Роуан. – Я не хочу там появляться, пока это не будет сделано.
– Конечно-конечно, мы завтра же приступим к инвентаризации. Джеральд Мэйфейр приедет за вещами Карлотты.
– И пусть пришлют уборщиков. Нужна профессиональная бригада, чтобы как следует вычистить помещения верхнего этажа и выбросить все грязные матрацы.
– Там еще эти ужасные сосуды, – с отвращением заметил Райен.
– Я вытряхнула из них все содержимое, – ответила Роуан.
– Все-все? – спросил Пирс.
Рэндалл пристально следил за Роуан из-под полуприкрытых век.
– В них давно уже все сгнило, – сказала она. – Как только удастся избавиться от мерзкой вони и от хлама, мы начнем реставрационные работы.
– Понимаю. Начинать следует с наведения порядка и чистоты. Не волнуйтесь, я позабочусь обо всем. Пирс может поехать туда прямо сейчас.
– В этом нет никакой необходимости, – возразила Роуан. – Я поеду туда сама.
– Глупости. – Пирс уже был на ногах. – Вы хотите заменить матрацы? Дайте подумать… Они двуспальные… Всего, кажется, четыре? Я организую замену в течение дня.
– Отлично. Комнату прислуги трогать не нужно. А кровать Джулиена можно разобрать и отправить в кладовку.
– Задача ясна. Что-нибудь еще?
– Этого более чем достаточно. Об остальном позаботится Майкл. Он сам займется реставрацией дома.
– Ведь у него, кажется, большой опыт в таких делах? И вполне успешный, насколько мы знаем.
Лорен мгновенно осознала свой промах и смущенно опустила глаза.
Интересно. Значит, они уже все о нем знают. А о силе его рук тоже?
– Если не возражаете, мы вас ненадолго задержим, – поспешил вмешаться в разговор Райен. – Речь идет о нескольких документах имущественного содержания, которые мы хотим вам показать. И о нескольких основополагающих документах, связанных с наследием…
– Да, конечно. Чем скорее мы приступим к работе, тем лучше. Мне не терпится начать.
– Тогда решено. А потом мы все вместе отправимся на ленч. Если, конечно, у вас нет иных планов.
– Великолепно.
Итак, начало было положено…
В три часа дня Роуан приехала в особняк. Было очень жарко, даже в тени, хотя небо над головой по-прежнему оставалось хмурым. Едва она вышла из такси, душу охватило радостное чувство: наконец-то она здесь, одна; проклятых сосудов больше нет в доме, а скоро увезут и вещи Карлотты.
Ключи от дома Роуан держала в руке. В конторе ей показали бумаги, составленные еще Кэтрин в 1888 году и подтверждавшие право собственности на особняк. Отныне она его единоличная владелица. Равно как и владелица наследия, о размерах которого юристы боялись даже говорить вслух.
Джеральд Мэйфейр, представительного вида молодой человек с неопределенными чертами лица и льстивой улыбкой, вышел ей навстречу и сообщил, что все сделано, последняя коробка с вещами Карлотты уложена в багажник его машины и теперь он уезжает.
Уборщики закончили свою работу примерно полчаса назад.
Джеральд слегка волновался. На вид ему можно было дать не больше двадцати пяти лет. Ни внешностью, ни манерой поведения он совершенно не походил на кого-либо из членов семьи Райена, однако в определенной привлекательности ему было не отказать. Словом, один из тех, кого принято называть хорошим парнем.
