Деннис Этчисон - Калифорнийская готика
— А придумал это Хичкок.
— Ну...
— Интересно, как бы это выглядело в реверсе?
— Ты имеешь в виду обратное воспроизведение? — Пожалуй, это нарушит перспективу, подумал Эдди. Или все-таки нет? Он попытался представить себе подобную сцену.
— Кто-нибудь должен это сделать.
— Может быть, Джим Винорски сделает.
— Или Чарльз Бэнд.
— Или Фред Олен Рей.
— Или Энтони Хикокс.
— Или Альберт Пьюн.
— Или Харли Коклисс! — расхохотался Эдди.
— Я попробую что-нибудь сделать, — сказал Томми. — С помощью «Хай-8».
— Откуда у тебя такая камера?
— От отца осталась.
Эдди снова изобразил видоискатель и забежал вперед.
— Отлично! Начинаем с первого эпизода...
Вот он, миг успеха! Эдди почувствовал себя режиссером. Тротуар закончился, дальше лежала сухая, пыльная пустошь. Улица предстала перед ним как задний план: машины, въезжающие и выезжающие из «Эль Польо Муэрто», подчинялись его сигналу, посетители за столиками превратились в статистов, собравшихся перекусить во время перерыва. Он повернул «камеру» в противоположную сторону, туда, куда уходила грязная каменистая дорога и куда тянулись удлинившиеся тени. Горячий ветер хлестнул ему в лицо, и мираж растаял, оставив лишь плоские двумерные оттенки долины Сан-Фернандо, блеклые краски далеких холмов и вечернего неба.
— Что дальше? — спросил Томми.
— Монтаж. Готовим начальную сцену.
— Какую сцену?
— Начальную сцену из «Американского зомби-3».
Воображение унесло Эдди куда-то вдаль. Оттолкнувшись от недавно увиденного фильма, оно искало нить, достаточно прочную, чтобы провести их через лабиринт возможностей еще одного продолжения. А почему бы и нет? История ведь не закончена...
— Но третью часть еще не сняли.
— Снимут.
— На нее никто не пойдет.
— Но мы же сходили на вторую? Вот так же кто-нибудь пойдет и на третью.
— Ее сразу переведут на видео.
— Тогда нам не придется тащиться в кинотеатр, — сказал Эдди, — в любом случае наша будет лучше.
— Может быть. А какой ты предлагаешь сюжет?
— Ну... — Эдди задумался. — Сначала мы видим, как тела мутируют, и...
— Тела?
— Да. Тела Стейси и Шэннон. Они мутируют, меняют форму и превращаются в другого человека...
— Как в «Сканерах»?
— Нет. Из двух тел возникает одно, новое.
— Они обе мертвы, да?
— Верно. — Эдди мысленно прокрутил последнюю сцену из «Зомби-2», эпическую схватку двух женщин, такую надуманную и неубедительную. — Когда они дрались, то кусали и царапали друг дружку. Их ДНК смешались. А теперь, когда части тел начинают срастаться, уже невозможно определить, кто есть кто.
— Новое тело вдвое сильнее прежнего...
— И вдвое мертвее!
— Мне нравится. А место действия?
Уходящая вдаль улица словно сливалась с железнодорожным полотном, которое тянулось за магазином автозапчастей. Параллельные линии сходились в некой невидимой точке. Конечно, это была оптическая иллюзия, обман зрения, но Эдди вдруг показалось, что рельсы проходят через свалку.
— Там, — сказал он.
— На автомобильном кладбище?
— А что? Туда стаскивают покореженные, побитые машины. Но никто не знает, что в этих обломках сохранились частички тела Стейси. И Шэннон.
— Рауль нас не впустит.
— Можно поснимать и в темноте. — Глаза у Томми блеснули, как будто в них порывом ветра занесло пригоршню светящихся песчинок.
— Не получится.
— Не получится?
— Ты хоть раз был там ночью?
— Нет, — честно признался Эдди. — А ты?
— Один раз папа поймал меня, когда я лез через ограду. У него тогда чуть припадок не случился.
Ну вот, опять, подумал Эдди. Папа. Упоминание об умершем отце Томми вызывало у него желание сменить тему. Но его друг, похоже, воспринимал все иначе. Он говорил об отце так, словно тот был жив. Но это же не так.
— Почему?
— Рауль держит там сторожевых псов.
— Ну тогда, значит, свалка отпадает.
— Конечно. Твоя мама тоже с ума бы сошла, если бы узнала, куда ты собираешься забраться.
— Мне наплевать, — произнес Эдди. Совершенно искренне. Мальчики подошли к ограждению, представлявшему собой частую проволочную сеть, натянутую между металлическими столбами. Кроме того, сеть была укреплена полосками алюминия, согнутыми или полностью оторванными в некоторых местах то ли хулиганами, то ли неизвестными животными, пытавшимися проникнуть на территорию свалки. Или выбраться с нее. Вытащив из кармана шариковую ручку, Томми провел ею по сетке — та моментально завибрировала и зазвенела.
— Можно перебраться через забор, если захватить с собой куртки, — пояснил Томми.
— Как?
— Как делают при побеге заключенные в фильмах про тюрьму. — Томми показал на острые зубья проволоки. — Набрасываешь куртку на колючую проволоку и — вперед.
Пройдя вдоль забора, мальчики обнаружили прямоугольные ворота. Вечер еще не наступил, и ворота были открыты. Рядом с ними висела табличка:
У НАС ЕСТЬ, ЧТО ВАМ НУЖНО!
Не обнаружив никого у входа, друзья прошли по грязной дорожке, в конце которой стоял отведенный под сторожевую будку трейлер. Внутри него все было завалено старыми колесными дисками, снятыми с отбегавших свое автомобилей. В углу стоял стол.
— Где же Рауль? — спросил Эдди.
— Да пошел, наверное, отлить.
— А собаки?
— Еще не так темно.
Эдди пошел дальше, с интересом оглядываясь по сторонам, и остановился возле трейлера.
— Когда тебе нужно быть дома? — спросил Томми.
Эдди посмотрел на висевшие на стене часы. На циферблате была наклеена фотография девушки, ужасно похожей на киноактрису Монику Габриэль. Нанесенные краской по окружности лица буквы складывались в слова:
ЗАКУСОЧНАЯ НА КОЛЕСАХ
На стрелках часов было полшестого.
— Об этом не беспокойся.
За трейлером начиналась огромная, размером в несколько акров, площадка. Она была завалена отслужившими свой век или сошедшими с дороги до срока машинами, покореженным металлом бесславных сражений. Землю, там, где она не успела почернеть от пролитого на нее машинного масла, покрывал слой кроваво-красной ржавчины. В пружинистых челюстях капотов тускло поблескивали треснувшие корпуса двигателей. Под сбившимися набок шляпками воздушных фильтров виднелись приоткрытые в немом крике рты карбюраторов. В траве потихоньку крошились автомобильные шины, из сломанных ящиков торчали растрепанные бока буксировочных тросов, у тормозных цилиндров темнели лужицы просочившейся жидкости, среди одуванчиков валялись крылья и бензобаки, похожие на сброшенные неведомым рыцарем доспехи. В воздухе стоял сильный запах гари, словно сгустившейся под лучами солнца, балансировавшего сейчас на неровной линии горизонта как изъеденный коррозией серебряный шар, привязанный к краю разорванного шейного платка исполина-волшебника.
