Татьяна Акимова - Антропофагия, как способ...
Сморщенная сушеная свекла головы просунулась за пределы порога. Эмма почмокала губами и произнесла:
- Лизон, поздно уже… А вы тут танцы устроили! – Сдув спадавшую светлую прядь, Лиза широко улыбнулась:
- Душка соседка, я что-то заработалась, и не заметила. – Вздернутая бровь Эммы заставила закончить фразу логически:
- Взяла на дом переплёты из типографии… Музыка меня отвлекает от рутины… Ответственный заказ, ручная работа… Но занятие, сами знаете, монотонное.
Эмма участливо кивала.
- А может, поможете перетащить макулатуру в комнату? – Приветливо распахнула дверь. - Сумки с папками тяжёлые… Как трупы!
- Эк! У меня ревматизм, Лизон.
- Если хотите, могу предложить чай с трюфелем... соседушка…
Сработавший реверс пробудил фуз AC/DC. Эмма вздрогнула…
- Нет уж! Я на ночь много не пью. Старость, знаете ли, Лизонька. Потом всю ночь вставай! – перекрикивала старуха Бона Скота. - И убавьте, наконец, эту адову музыку!
Ничего больше не слушая, Эмма, старчески потряхивая головой, стала разворачиваться спиной к собеседнице…
I'm on the highway to hell,
(Don't stop me!)
And I'm going down, all the way down
I'm on the highway to hell…[6]
Разогреть толстую сковороду, влить оливковое масло, кусок телятины натереть базиликом. Обжарить, быстро переворачивая, на сильном огне с двух сторон. Накрыть крышкой и, впустив чесночный соус, подержать пять минут, убавив огонь.
Лиза выложила стейк на тарелку, будоражащий запах жареного мяса ударил в нос.
С видом знатока она сказала, глядя в экран:
- Солить телятину – только после обжарки, иначе мясо будет сухим.
Отрез дал розовый сок.
- Медиум, - прокомментировала гурме. – Я люблю среднюю прожарку…
В квартире выше этажом заскрежетали ножки комода, передвигаемые по паркету. Лиза скривилась. «Старое, жилистое мясо с амбре…» - Единственная причина, почему Эмма до сих пор двигалась.
Глава 2
«Боль.
Неприятное чувствительное или эмоциональное ощущение, возникающее в момент или при угрозе повреждения тканей, либо описываемое в терминах такого повреждения».
Олег открыл глаза. Было темно, тихо и холодно. Он решил встать, чтобы закрыть окно, но тело отказалось выполнять команды лобной доли. Повернуть голову, пошевелить рукой или ногой, также не представлялось ни какой возможности. Олегу захотелось, что - нибудь произнести как в детстве, когда у него закладывало уши, и он проверял на «раз, два, три» - не прошла ли аномалия.
Однако и язык и челюсти были включены в общее состояние анемии. Он лишь мог позволить себе – слегка переводить взгляд, но это было бесполезно в условиях абсолютной тьмы. Темнота была настолько плотной, что мужчина наконец осознал - это не его дом.
«Примечание: Боль всегда субъективна. Каждая личность воспринимает и применяет это слово через свой индивидуальный опыт, связанный с повреждениями, перенесёнными ранее. Биологи считают, что её причина находится в повреждённых тканях. В соответствии с этим боль - это ощущение, которое ассоциируется с наступившим или вероятным повреждением тканей и возникающее в какой-либо части или частях тела».
Отложив в сторону медицинский справочник, Лиза встала, накинула фартук и прошла к двери.
Белая полоса над головой заставила зрачки рефлекторно сократиться. В висках застучало, а на лбу выступила липкая испарина. Олег вспомнил старый фильм, где немой от испытанного в прошлом шока учился говорить.
Свет стал слабеть. Свет менял свойства. Последнее что увидели глаза – было колеблющимся отражением бликов оранжевого спектра, и тени. Переворачиваемый на живот Олег поймал глупую мысль: «Свечи?»
«Но в то же время боль всегда неприятна и поэтому представляет собой эмоциональное восприятие. Ощущения, которые имеют с ней сходства, но не являются неприятными, например, покалывание, не могут называться болью. Неприятные, необычные ощущения (дизестезия) могут считаться болью, но не во всех случаях, поскольку они могут не обладать в полной мере чувствительными её качествами».
Перед воссоединением с Божественным началом, мучения добровольной жертвы неминуемы.
Они символизируют подчинение воли. Как в библейском сюжете, когда отец, сын, и Бог с обоюдного согласия решили совершить обряд приношения.
В случае воссоединения жертва передает все права второму лицу тет-а-тет, что и подразумевает сосредоточение правосудия, возможности созидания нового мира и его последующей проектировки в руках принявшего дар!
Многие люди отмечают боль при отсутствии тканевого поражения или других патофизиологических изменений. Обычно это происходит вследствие каких-либо психологических причин. Часто по субъективной оценке невозможно отличить их ощущение от ощущения, обусловленного повреждением тканей.
Боль обожгла Олега от правой ключицы до поясницы вдоль позвоночника. Он беспомощно замычал. Липкая густая сыворотка потекла по парализованному телу. Обоняние жертвы моментально обострилось: запах свежести, весны, дождя и подстриженной травы, прощально коснулся щеки. Новый порез левой спинной доли заставил скатиться лезу.
«Если они согласны оценивать своё ощущение как боль и, если они описывают его таким же образом, как и боль, вызванную повреждением тканей, то это ощущение должно быть ёю признано. Это определение избегает связывать боль только с раздражением. Боль это не только возбуждение, вызываемое в ноцицепторах и ноцицептивных путях повреждающими стимулами, она всегда представляет собой психологическое состояние, даже, несмотря на то, что в большинстве случаев имеет непосредственную физическую причину».
- Пытка «Кровавый Орел», появилась в пору восхождения легенд о Беовульфе.
Поздние приверженцы Эдды были нетерпимы к первым христианам. Чтившие Одина считали, что в Валгаллу уносят только умерших насильственной смертью, в бою!
Они рассекали спину чужака от лопаток с двух сторон. Ломали ребра с первого по десятое, и вытаскивали вместе с легкими сквозь разрезы. Человек мог при этом находиться в сознании до перехода за болевой порог!
Лиза перевела дух все-таки написание стоящей литературы, требовало не только вдохновения.
Выложив очередную главу, она открыла сайт «Готовим. ру».
