Бренна Йованофф - Подмена
— И что из этого?
— Ничего. Просто странно.
Я кивнул, и мы немного постояли перед воротами, глядя друг на друга. За нашими спинами кто-то орал гимн школьной команды, очень громко, но очень фальшиво.
Мы вошли в ворота и побрели к черному входу в дом.
Дверь вела в огромную, ярко освещенную кухню, набитую посудой и разной утварью в виде коров или коровьей раскраски.
И еще там была Тэйт. Потому что теперь она была везде, лезла во все щели, всеми способами осложняла мне жизнь и не собиралась прекращать это занятие.
Увидев меня, она улыбнулась, но улыбка у нее вышла злой и торжествующей, будто она победила меня в какой-то игре.
Тэйт стояла, прислонившись к шкафам, между Дрю и Дэни. Она тоже была без костюма, зато с каким-то диким обручем на голове. Две светящиеся звездочки на длинных стерженьках-антеннах, раскачивались над ее макушкой, бросая разноцветные отсветы по всей кухне.
Я сделал глубокий вдох и, стараясь держаться, как ни в чем не бывало, прошел мимо Тэйт к холодильнику. Достал с полки на двери банку «Натти Лайт»[9] и побрел к стойке.
Дэни, стоявший возле раковины, возился с бутылками и ложками, смешивая какой-то коктейль. Для вечеринки он взял напрокат костюм скелета, а сверху нацепил толстовку с капюшоном на молнии, как герой фильма «Дони Дарко». Дрю, ясное дело, нарядился Фрэнком-кроликом из того же фильма, только сейчас его кроличья маска валялась на стойке.
Дэни добавил в коктейль терновый джин и каплю гренадина и толчком послал стакан по стойке к Дрю.
— Попробуй и скажи, чего не хватает.
Дрю отпил глоток, поперхнулся и отставил стакан.
— Гадость!
Дэни, насупившись, швырнул в него мерной ложечкой.
— Гадость — это ты! Я ждал конструктивного отзыва, поганый засранец! Говори, чего не хватает?!
Дрю тоже запустил в него ложкой.
— Того, кто возьмет на себя смелость вылить это в сортир!
— Тогда сам смешивай себе коктейль, бармен недоделанный!
Они затеяли дружескую толкотню, потом Дэни натянул на голову Дрю кроличью маску, и они вместе устремились в гостиную. По дороге Дрю натянул Дэни на лицо капюшон.
Росуэлл к этому времени уже испарился — видимо, отправился на поиски Стефани.
Я остался один на один с Тэйт, размышляя, стоит уйти или остаться. Меня абсолютно не привлекала перспектива обсуждать ее умершую сестру, но я не сомневался, что Тэйт все равно от меня не отвяжется, а значит, лучше обсудить это здесь и сейчас, без свидетелей.
Краем глаза я обратил внимание на изгибы тела Тэйт под футболкой, и мне вдруг захотелось до нее дотронуться, в то же время я помнил, что должен держаться ниже травы и тише воды.
Я остановился прямо перед Тэйт — так, по крайней мере, никто не мог слышать, о чем мы секретничаем. Она поджала губы в недоброй насмешливой ухмылке, с них вряд ли могло слететь что-то приятное. Волосы Тэйт пахли грейпфрутом и чем-то очень легким, трепещущим, совсем для нее нехарактерным, но почему-то милым.
— И кто же ты такая? — спросил я, щелкая пальцем по ее «антенне».
— Ох, даже не знаю — скажем, киборг-богомол. Нет, марсианин! Или алюминиевая фольга. А ты кто?
Я отставил в сторону пиво и уперся ладонями в шкафчик. Нет, это был не я — я стал кем-то другим.
«Я — нормальный, обычный человек, родившийся в нормальной биологической семье, с карими глазами и розовыми ногтями, которые не синеют, когда официантка в кафешке приносит мне порцию жареной картошки не на алюминиевом, а на металлическом подносе».
Нет, ничего такого я конечно, не сказал.
Глаза Тэйт были суровыми и загадочными.
Не отнимая взгляда с моего лица, она протянула руку и взяла забракованный коктейль Дэни.
А я опустил голову и уставился в пол.
— Хватит смотреть на меня так.
— Как так?
«Будто я глупый и жалкий, а ты меня ненавидишь».
Я пожал плечами.
— Не знаю. Никак. — Я поднял глаза, поймав ее беззащитный взгляд. — Слушай, а что ты вообще тут делаешь?
Тут кто-то в соседней комнате включил быструю попсовую песенку, вы все, конечно, ее знаете — про то, что все будет хорошо, что нужно быть собой и стараться изо всех сил, и тогда все сбудется, а остальное — вздор и полная чепуха.
Девчонки танцевали все вместе, подпевая себе вслух.
— Странная эта песня, — сказала Тэйт с каким-то напористым оживлением, будто давая мне понять, что не меняет тему. — А главное, совсем не смешная.
В ее неотступном взгляде сквозила острая и ничем не замутненная печаль, своими ржавыми лучиками окаймлявшая ее зрачки. Но Тэйт продолжала ухмыляться беспощадной улыбкой. Из-за этого вид у нее был такой, словно девушка едва сдерживается, чтобы не вцепиться кому-нибудь в глотку.
Я прислонился к стойке, пытаясь придумать Ударную фразу и одним махом положить конец всем этим разговорам. Требовалось что-нибудь окончательное и бесповоротное, такое, что решило бы проблему раз и навсегда.
Тэйт, продолжая ухмыляться мне в лицо, одним длинным глотком выпила коктейль Дэни.
Я никак не мог уразуметь, чего она добивается. Ее сестра умерла. Какая разница, где случилась эта смерть — в прелестной колыбельке на Уэлш-стрит или в каком другом месте? Смерть — это смерть. Она необратима. Неотменяема. С ней ничего нельзя поделать, но Тэйт, похоже, вбила себе в голову, что мой правильный ответ позволит ей все исправить.
Глаза у нее были злые, посверкивающие звездочки на ободке осыпали плечи ее куртки серебристым инеем.
— Ты веришь в сказки?
— Нет.
— Даже в сладкие сказочки для взрослых, о том, что нужно играть по правилам, упорно трудиться, найти хорошую работу, обзавестись семьей, и тогда все будет замечательно?
Я хмыкнул и помотал головой.
— Хорошо. В таком случае тебя не меньше, чем меня должна доводить до исступления общая игра «А давайте все дружно притворимся»!
— Слушай, ты говоришь не по делу. Я соболезную, честное слово. Это ужасно. Но ради всего святого — меня это не касается!
Ее улыбка заледенела, а глаза распахнулись еще шире. Когда Тэйт заговорила, ее голос прозвучал пронзительно, насмешливо и угрожающе.
— Ах, ну тогда давай притворимся, Мэки! Притворимся, что ты вдруг поведешь себя, как мужчина, взглянешь в лицо фактам и перестанешь делать вид, будто мы живем в сладкой сказке, а вокруг только радуги, котята и единороги! Притворимся, что ты не будешь обращаться со мной, как с полоумной, и расскажешь, как мерзкие маленькие чудища появляются в детских кроватках вроде той, где спала моя сестра! Почему ты не хочешь рассказать мне об этом?
