Ирина Крыховецкая - Поломанные Константы
– Даже красота у тебя нереальная, неземная. Тебе место среди твоих собратьев, – сказал Агей.
– Но вы же их уничтожаете! – Даша презрительно улыбнулась. – Я такой же человек, как и ты, Агей. Просто ты относишься ко мне как к чему-то иному. Даже Марина, при всем своем деградировавшем мировосприятии, тебе кажется больше человеком, чем я. Может, это с тобой что-то не так?
У Агея похолодело в душе, он понимал, что Даша права, но не собирался отступать.
– Тебе необходимо уехать, иначе ты попадешь на чистку.
– Ты меня отправишь? – голос Даши стал равнодушным.
Это взбесило Агея. Дашу он считал… ничем он ее не считал! Он не мог объяснить.
– Может, и я, – холодно проговорил Агей.
Даша встала с дивана и отошла на несколько метров.
– Агей! – позвала она странным тихим голосом. – Посмотри на меня. Ты уверен, что я не человек?
Агей уставился на Дашу как на привидение. Незнакомая волна невероятной тоски окатила его. Ему казалось, что он слышит тысячи тихих голосов, слившихся в потоке боли. Разбитое золотое счастье, кинутое на потрескавшийся циферблат времени, чья-то теплота и нежность, граничащая с безумной жертвой, замешенной на сумасшедшей, всеподчиняющей и всепобеждающей, оттого вечно борющейся любви. В центре хаоса чувств Агей ощутил присутствие человека. Маленькое, беспомощное, теплое существо, готовое броситься к любому огоньку, чтобы сгореть без остатка; но не принятое, непонятное и потому одинокое.
Что это было? Чья-то душа. Агей очнулся и понял, что Даша плачет, отвернувшись от него.
– Даша… – позвал Агей. – Прости меня, я не знал, что…
– Уходи! – сказала Даша. – Уходи, Агей, я не уеду. А знаешь, – Даша обернулась, ее лицо было уже спокойно, – со мной впервые случилось такое обычно-человеческое… Я благодарна тебе за помощь, но я не уеду. Моя судьба – моя забота. Иди с Богом, Агей.
Она опять отвернулась. Агей пошел к выходу, но у порога комнаты остановился. Поколебавшись секунду, он выключил свет и вернулся обратно. Даша чувствовала сильные руки Агея, обнявшие ее. Агей крепко прижал ее к себе и уткнулся лицом в черные волосы:
– Мне так легче, – сказал он. – Ты – человек.
– Уходи, уходи, потому что я – человек, – сказала Даша.
– Пожалуйста, – шепотом попросил Агей.
Может, он так ее захотел, эту необычную, неземную девочку, может, в нем проснулся инстинкт рыцаря, спасшего некогда прекрасную даму и теперь получавшего сказочную благодарность, а может, природа пошутила с ним сегодня, показывая ему, искушенному и опытному, что такое любить ангела? Агей летел, падал, терял сознание и не мог оторваться от нее, словно она – его обетованный берег. Сильнейшие импульсы, словно сладкие и колючие стрелы, медленно пронзали его тело. Он и не догадывался ранее, что возможно так желать бесконечных агоний в ослепительных оттенках невероятного блаженства плоти и души. Он не мог прекратить целовать ее губы, как тюльпаны весной, податливые и бьющие током, так непередаваемо прекрасно.
Когда он пришел в себя, на небе уже зажглась утренняя звезда, и сквозь развеивающийся туман блаженства и наступающий стремительно сон его глаза уловили слабый свет ее дивного тела, принадлежавшего сейчас ему, вспышка звезды, полет, сон.
Даша проснулась, потому что чувствовала, что на нее кто-то смотрит. Агей внимательно изучал лицо Даши при свете ночника.
– Ты думаешь, во сне я превращаюсь в чудовище? – спросила Даша и опять закрыла глаза.
– Нет, – ответил Агей. – Я думаю, ты слишком красива для живого человека.
Агей прикоснулся губами к Дашиной шее и почувствовал, как пульсирует венка. Словно успокоившись, он шумно вздохнул и, обняв Дашу, перевернулся на спину. Даша опять заснула у Агея на груди. Он не спал, думал о том, что он подонок и не любит Дашу, боится полюбить ее. Она слишком, невероятно красива и далека от мира, в котором он живет…
Марина ехала по темным улицам к Центру и размышляла. Агей действительно ушел, он испугался, но вот кого? Ее или Шовинскую?
Она притормозила у Центра и, оставив машину открытой, направилась к двери. Ее остановила охрана СС, но Марина предъявила удостоверение, и ее пропустили. По полутемным коридорам она шла к кабинету директора Центра. Сегодня проводилась ночная чистка, и дежурил отец Агея, сам директор, профессор-психоневролог Константин Аркадьевич Байкалов.
Марина ураганом ворвалась в его кабинет. Байкалов что-то писал, но когда влетела Марина, резко оторвался и поднял голову.
– Что случилось, Марина?
– Вот! – и Марина, достав из кожаной папки листы с графиками, положила их перед профессором.
Байкалов взял листы в руки и стал их изучать. Его лицо менялось и бледнело:
– Где ты их взяла? Это стопроцентная мутация. Только уничтожение.
Марина успокоилась. Завтра наконец-таки Дарья Зорина будет мертва. Это хорошая пощечина Агею.
– Ты знаешь же, Костя, у меня в кабинете датчики…
– Кто это был? – перебил Байкалов.
– Наш новый медтехник по очищению.
Агея разбудил пронзительный крик. Он резко вскочил с кровати и обнаружил, что Даши нет. Но тут же увидел, что Даша стоит на стуле, прижав к себе халат, и ее глаза переполнены ужасом. Она смотрела вниз. Агей бросил взгляд на пол и увидел… таракана. Агей громко рассмеялся. Ему стало легче. Дарья боялась тараканов, как обычная девчонка, и выглядела сейчас не менее обычно, зато очень притягательно.
– Агей, прогони его… – сдавленным голосом попросила Даша.
Агей откинулся на подушку.
– Не-а, – ответил он.
– Ну, Агей, я тебя умоляю! – Даша явно была в панике.
Агей рассмеялся и огляделся вокруг. Не найдя ничего подходящего, он вытащил из-под головы подушку и ею пришлепнул таракана.
– Мамочки, – прошептала Даша и начала падать в обморок.
Агей еле успел подхватить ее…
– Вот это номер, – услышала Даша голос Агея, когда пришла в себя. – А как насчет мышей?
Даша обиделась и отвернулась. Агей подумал, что если она не человек, то он просто динозавр. Он шумно вздохнул и опрокинул Дарью на кровать…
– Скоро? – крикнул Агей, допивая чай.
– Сейчас, – отозвалась Даша.
Она вставила линзы и накрасила лицо. Косметику ей постоянно дарила тетя Алина. Выбирая наряд, Даша остановилась на еще одном подарке Алины, который раньше надеть не решилась бы: сером костюме, состоящем из длинного приталенного пиджака с глубоким вырезом и короткой юбки. К нему надела красные лаковые туфли на шпильке. Даша собиралась не защищаться, а нападать…
Она вышла из комнаты в кухню:
– Все, я готова, – Дарья щелкнула блестящим тонким слайдером и спрятала его в карман.
