Сара Шепард - Милые обманщицы
– М-м, а где моя сестра? – спросила она тихо.
– В магазине, наверное? Может, в «Вава»?
– «Вава»? – Спенсер резко отскочила от Рена и вернула упавшую лямку на плечо. – Это же в паре минут езды! Если она поехала туда, то наверняка просто за сигаретами или еще какой-нибудь ерундой. И вот-вот вернется!
– Кажется, она не курит, – сказал Рен, вопросительно глядя на нее.
– Ты знаешь, что я имею в виду! – Спенсер поднялась, схватила свое полотенце от «Ральф Лорен» и принялась яростно сушить волосы. Ей было невыносимо жарко, как будто ее только что сварили в кипятке, с кожей, костями, внутренними органами и нервными волокнами. Она выбралась из ванны и побежала в дом, где сразу налила себе гигантский стакан воды.
– Спенсер, – окликнул ее Рен. – Я не хотел… я просто пытался помочь.
Но Спенсер не слушала его. Она бросилась в свою комнату и огляделась вокруг. Ее вещи еще лежали в коробках, упакованные для переезда в амбар. У нее возникло острое желание привести все в порядок и рассортировать. В шкатулке с бижутерией надо бы разложить украшения по стилю и камням. Компьютер забит работами по английскому двухгодичной давности, и хотя в свое время они были сданы на «отлично», все равно безнадежно устарели, и их следовало удалить. Книги в коробках надо сгруппировать по тематике, а не по авторам. Это же очевидно. Она стала вытаскивать их и расставлять на полках, начиная с раздела «Адюльтер», в который полетела «Алая буква»[39].
Но и к тому времени, как она добралась до «Утопий», облегчения не наступило. Поэтому она бросила книги и села за компьютер, прижав к шее беспроводную мышку, которая приятно холодила кожу.
Она проверила свою почту и увидела новое письмо.
В теме было указано: «Словарь для оценочных тестов». Ей стало любопытно, и она открыла письмо.
Спенсер,
Вожделение. Запомнить легко. Вожделение – слишком страстное чувство, когда человек одержим желанием и похотью. Обычно вожделеют то, чего получить не могут. Хотя тебе лучше знать, не так ли? – Э.
У нее скрутило живот. Она огляделась по сторонам.
Кто. Черт. Возьми. Мог. Видеть?
Она распахнула самое большое окно и выглянула во двор, но на круговой подъездной аллее дома Хастингсов было пусто. Спенсер посмотрела по сторонам. Мимо пронеслось несколько машин. У соседей газонокосильщик обрезал живую изгородь возле ворот. Лабрадудли гонялись друг за другом по двору. Какие-то птицы возились на верхушке телефонного столба.
И тут что-то привлекло ее внимание в верхнем окне соседнего дома: ей показалось, что мелькнули светлые волосы, собранные в хвост. Но разве новые жильцы не темнокожие? Ледяной холодок пробежал по спине Спенсер. Это было окно бывшей комнаты Эли.
8. Скауты никогда не приходят вовремя
Ханна погрузилась глубже в мягкие подушки дивана и попыталась расстегнуть Шону джинсы от «Пейпер Деним».
– Эй, – сказал Шон. – Нам нельзя…
Ханна загадочно улыбнулась и приложила палец к его губам. Она начала целовать его в шею. От него пахло мылом «Левер 2000» и, как ни странно, шоколадом, и ей нравилось, как его новая стрижка подчеркивает все сексуальные выпуклости его лица. Она любила Шона с шестого класса, и с каждым годом он становился только красивее.
Пока они целовались, мать Ханны, Эшли, отперла переднюю дверь и зашла в дом, болтая по своему подростковому телефону-раскладушке «Эл-Джи».
Шон дернулся, вжимаясь в подушки дивана.
– Она увидит! – прошептал он, судорожно заправляя в джинсы бледно-голубую рубашку поло от «Лакост».
Ханна пожала плечами. Мама невозмутимо помахала им рукой и прошла в другую комнату. Эшли уделяла больше внимания своему «блэкберри», чем дочери. Из-за сумасшедшего графика работы она почти не общалась с Ханной, если не считать периодических проверок домашних заданий, обсуждения распродаж в магазинах и напоминаний о том, чтобы дочь убрала у себя в комнате на случай, если кто-то из гостей ее коктейльных вечеринок захочет воспользоваться ванной комнатой на втором этаже. Но Ханну это вполне устраивало. В конце концов, мамина работа служила источником пополнения ее кредитки – не всегда же она подворовывала – и оплаты дорогого обучения в дневной школе Роузвуда.
– Я должен идти, – пробормотал Шон.
– Приходи в субботу, – промурлыкала Ханна. – Моя мама целый день будет в спа-салоне.
– Увидимся на вечеринке у Ноэля в пятницу, – сказал Шон. – И ты же знаешь, мне тоже нелегко.
Ханна застонала.
– Так не должно быть, – заскулила она.
Он наклонился, чтобы поцеловать ее.
– До завтра.
Когда Шон ушел, она уткнулась лицом в подушку дивана. То, что она встречалась с Шоном, до сих пор казалось ей сном. Когда Ханна еще была неуклюжей пампушкой, она восхищалась его высокой и спортивной фигурой, его учтивым отношением к учителям и ребятам из простых семей, его вкусом в одежде, утонченным и сдержанным. Она никогда не переставала любоваться им, даже после того как сбросила свои последние ненавистные килограммы и открыла замечательные средства для стильной укладки. Так что в прошлом учебном году, когда они делали в классе домашние задания, она как бы невзначай шепнула Джеймсу Фриду, что ей нравится Шон, и уже через три урока Колин Ринк сообщила Ханне, что Шон собирается позвонить ей на мобильный вечером, после футбола. Ох, как жалела тогда Ханна, что Эли не сможет увидеть момент ее триумфа.
Они встречались вот уже семь месяцев, и Ханна была влюблена как никогда. Она еще не сказала ему об этом – словно боялась поделиться своим секретом, который хранила столько лет, – но теперь была почти уверена, что он тоже ее любит. И разве секс не лучший способ выразить любовь?
Вот почему обет целомудрия казался ей совершенно бессмысленным. Она бы еще могла это понять, если бы родители Шона были чрезмерно религиозными, а так… нет, все это никак не вязалось с представлениями Ханны о парнях. Как бы Ханна ни выглядела в прошлом, она должна была признаться самой себе: с темно-каштановыми волосами, точеной фигурой и безупречной – да-да, ни единого прыщика – кожей, она была секси. Кто мог устоять перед ней? Иногда она задавалась вопросом: может быть, Шон гей – у него действительно было много красивых тряпок, – или попросту боится вагинальных инфекций?
Ханна позвала к себе на диван своего карликового пинчера, Кроху.
– Скучал по мне сегодня? – ласково спросила она, когда пес лизнул ей руку. Ханна обращалась за разрешением приходить в школу с Крохой, который прекрасно умещался в ее безразмерной сумке «Прада», – в конце концов, так делали все девчонки Беверли-Хиллз, – но в дирекции Роузвуда ей отказали. Поэтому, чтобы собачка не так тосковала в ее отсутствие, Ханне пришлось купить Крохе самую уютную кроватку от «Гуччи», какую только можно было приобрести за деньги, и на целый день оставлять включенным телеканал «Магазин на диване».
