Обитель зла: После рассвета (СИ) - "Sarma"
— Всё нормально? — вопрос Скотта заставил прийти в себя.
Поставив телефон на место, стрелок «Альфа» медленно поднялся и направился к выходу со словами: «Бывало и лучше».
Допрос на детекторе лжи завершился около трёх ночи. Зал для конференций постепенно пустел, пока Редфилд не остался один. Он сам вызвался замыкать круг: всё равно надо было дождаться окончания обыска.
Обвешанный проводами, Крис наблюдал, как из-под иглы полиграфа выходят ломанные чёрные линии. В который раз за сегодня он озвучил полное имя и должность, уже начиная сомневаться, что говорит о себе. Во время процедуры не было ни напряжения, ни тревоги, только бессилие, внезапно навалившееся под конец дня. После, под руководством Хейза, Редфилд подписал необходимые бумаги и присоединился к процессу пломбировки улик, который продлился в общей сложности ещё два часа.
— Здесь мы с Вами попрощаемся, — сказал адвокат, наблюдая, как в двери парадного входа выносят последний опечатанный ящик.
— Спасибо, Адам. Было приятно с Вами работать, — отозвался Редфилд, протягивая раскрытую ладонь.
Его голос эхом разнёсся по опустевшему холлу.
— Это взаимно, Крис, — Хейз ответил крепким рукопожатием.
— И… простите, что срывался не по делу, — искренне добавил Редфилд.
— Не извиняйтесь… — добродушно произнёс адвокат. — Я многое повидал за свою практику и скажу честно, вашей выдержке можно только позавидовать.
Редфилд с благодарностью кивнул. На этом их рабочий тандем закончился.
Крис вошёл в офис S.T.A.R.S., привычно щёлкнув кнопкой выключателя. Мерцающий хор ламп постепенно осветил разорённый кабинет. Шкафы и тумбы стояли, раскрыв двери. А пол был усеян вещами, будто мебель вывернуло наизнанку. Удручающая картина.
Редфилд направился к своему столу, осторожно переступая через следы разрухи. Забрав бумажник и ключи, он по привычке пошёл в оружейную — убрать «Беретту». Ящики для хранения в подразделении делились между двумя офицерами. Крис стоял в паре со стрелком «Браво» и своим лучшим другом Форестом Спейером. Код для замка они придумали вместе — табельные номера их пистолетов, «вшитые» один в другой. Крис мог назвать эту комбинацию, разбуди его посреди ночи.
Он потянулся к циферблату. На полпути рука задрожала. Редфилд замер, наблюдая, как трясутся пальцы. Мышцы вдоль позвоночника неприятно онемели — память вернула образ, который он никогда не сможет забыть: фигура Фореста в призрачном свете луны. Его серая кожа, неподвижная грудь, безвольно свисающие руки. Спейер сидел, ссутулив плечи, будто решил отдохнуть. Но он не устал. Он был мёртв.
— Вы уже закончили?
Крис вздрогнул от неожиданности, рефлекторно собрав пальцы в кулак.
— Я думал, ты давно ушла, — ответил он, всё ещё гипнотизируя шкафчик.
— А я думала, ты не из пугливых, — заметила Джилл.
Губы Редфилда тронула полуулыбка. Он повернулся к ней: Валентайн, как прежде, была рядом, отводя от него шторм.
— У тебя тут ещё какие-то дела? — уточнила она.
Редфилд снова бросил взгляд на металлический ящик, наконец вспомнив, что пистолет с остальными уликами конфисковало бюро.
— Нет, — ответил он то ли с тоской, то ли с принятием. — Здесь больше нечего делать.
Опустив руку, будто внезапно всё потеряло смысл, он тихо посмотрел на Джилл:
— Пойдём, отвезу тебя домой.
Звук двигателя стих. Джилл прислонилась к подголовнику и прикрыла глаза. В салоне пахло текстилем с примесью пластмассы, сигаретами, мятной жвачкой и бальзамом после бритья. Она вдыхала эту повседневность, словно морской воздух, впервые за минувшие сутки чувствуя, что не просто выжила, а что действительно жива.
Крис невольно скользнул взглядом по тонкой линии её профиля, остановившись на контуре губ. Тёмно-красный след от удара прикладом неестественно выделялся на её бледном лице. Он нахмурился, почувствовав зеркальное жжение в уголке рта.
— Что будет дальше? — вдруг спросила Валентайн.
Редфилд бросил взор на тротуар у её дома. Прохладный воздух медленно проникал в салон через открытое окно, касаясь кожи, дуя на саднящие раны…
— Ничего хорошего, — ответил Редфилд. — Уверен, через три дня Айронс снова будет наглаживать чучел у себя в кабинете, строя изощрённые планы мести. Впрочем… Этот клоун меня мало волнует: собака лает — караван идёт.
— Думаешь, он не причастен ко всему этому? — задумчиво произнесла Джилл.
Крис опустил глаза на приборную панель. Красные стрелки выделялись на чёрном фоне, точно капли крови.
— Скорее… Его роль незначительна. Ему заплатили, он без задней мысли поставил человека «Амбреллы» на должность командира S.T.A.R.S. Шериф не похож на особо соображающего человека, — заключил Редфилд. — Но вряд ли его посадят за взяточничество. Следы этот прихвостень заметать умеет.
— Он этого так не оставит… — произнесла Валентайн, открывая глаза.
— Да… — мрачно согласился Крис. — Жизнь у нас теперь будет не сахар.
Джилл повернула к нему голову:
— А что насчёт «Амбреллы»?
Редфилд провел ладонями по лицу.
— Боюсь, мы проиграли, Джилл, даже не начав борьбу, — произнёс он то, что она и сама уже поняла. — К этой корпорации не подобраться. Что бы мы ни говорили, что бы ни показали результаты экспертизы — всё это исказят и направят против нас…
Повисла пауза, с которой пространство растворилось в шёпоте спящего города с отдалённым гулом мотора и редким эхом шагов. Крис невольно обвел глазами улицу, задержавшись на рекламном штендере, одиноко стоявшем у одной из витрин. Надпись на нём гласила: «Честность, принципиальность, верность делу. „Амбрелла“ всегда на страже вашего здоровья и благополучия».
— Кто мог подумать, что за сиропом от кашля и упаковкой бумажных салфеток скрывается такая гниль… — озвучил он свои мысли.
Джилл глянула в ту же сторону и спросила:
— То есть это конец?
Редфилд молча разглядывал металлический щит с выцветшей краской. Он не раздумывал над ответом, потому что давно всё решил. Просто не хотел снова тащить всех на дно.
— Нет, — наконец сказал он.
— Хорошо, — отозвалась Валентайн и добавила. — Барри тоже в деле.
Крис тяжело вздохнул, не одобряя, но принимая. Затем перевёл на неё взгляд и спросил:
— Что собираешься делать в эти внезапные дни «отпуска»?
Она усмехнулась тому, как буднично он оборвал разговор об их мушкетёрских планах, будто понимая — для одного дня это перебор.
— Высыпаться, — ответила она, с горечью добавив, — если получится. А ты?
— Доеду до Клэр, пока есть возможность. Неизвестно, что будет потом.
— Она же ещё не знает…
— Хочу сообщить ей лично, — почти шёпотом сказал Редфилд. — Она любит наших парней, как родных…
Джилл понимающе кивнула. Ещё какое-то время офицеры делили тишину этого утра, наблюдая, как небо над Раккун-сити постепенно светлеет. Когда цифры на магнитоле сложили 06:00, Валентайн коснулась руки Криса:
— Я пойду. Набери меня, как вернёшься.
— Хорошо, — отозвался он.
Она вынырнула из машины в летнюю прохладу последних дней июля. Лёгким жестом откинув тронутые ветром волосы, наклонилась к открытому окну и бросила:
— Передавай Клэр привет.
— Обязательно, — сказал Крис, подмигнув ей на прощанье.
Обогнув машину, Джилл быстрым шагом направилась к дому. Редфилд провожал напарницу взглядом, пока та не скрылась за дверью парадной. Теперь он остался один. Зажав кнопку прикуривателя, Крис достал из-за уха сигарету. Солнце поднималось, расправляя лучи вдоль сонных улиц. Редфилд выдыхал клубы дыма в открытое окно, отпуская минувшие сутки. Ровно двадцать четыре часа с момента, как «Ирокез» взмыл в воздух, оставляя за собой стену отчищающего огня. Колесо сансары дало оборот.
Стряхнув остатки пепла на асфальт, Крис затушил окурок о край пепельницы и повернул ключ зажигания. Мотор издал низкий хрип, тут же сменив тембр на равномерное гудение. Редфилд включил радио, чтобы не вырубиться по дороге домой. Из колонок раздался психоделический струнный ритм от Blue Öyster Cult. Автомобиль мягко тронулся, медленно выезжая на главную дорогу. Золотая пыль опускалась на лобовое стекло в такт песни. «Don't fear the reaper» — взывали солисты. Крис дал по газам, и машина рванула вперёд.
