Светлана Смирнова - Тринадцатый
— Иди, погладь. — Второе «я» строго прокомандовало приказ. Как будто через телефонную связь мятые брюки могла разглядеть жена.
— Нет, сначала позвоню. — Урезонил себя Ваня и вопреки самому себе, пошёл искать утюг. Он долго бродил по комнатам большой старой квартиры, открывая и закрывая многочисленные дверки шкафчиков. Утюг отсутствовал. Измаявшись, Ваня обиженно повалился на диван. Не мигающим взглядом уставился в хрустальную люстру девятнадцатого века.
Квартира и все, что было в квартире осталось Алёнушке в наследство от бабушки. Она была единственной внучкой и с пяти лет жила на попечение бабушки Насти. Старенькая Анастасия Михайловна заменила девочке мать и отца.
В первый же вечер знакомства Ваня узнал от Алёнушки о её горестной судьбе. Родители развелись, когда Алёнушке было четыре года. Целый год маленькую девочку родители изводили своей «любовью». Анастасия Михайловна наблюдала за происходящим с завидным терпением. Ей было жалко внучку, но идти вопреки дочери она не могла. Дочь — мать внучки Алёнушки — была единственным родным человеком на всём белом свете. Только, когда маленькая Алёнушка, после долгих родительских скандалов попала на два месяца в больницу, Анастасия Михайловна сказала своё решительное слово. Поставив у входа в палату двух дюжих молодцов, она не разрешила родителям навещать девочку в больнице. Тогда никто не знал, что бабушке Насте обошлось это в стоимость двух фамильных икон восемнадцатого века. Отбыв весь положенный срок в больнице, Алёнушка сразу же попала в квартиру к бабушке. Повозмущавшись ещё некоторое время родители девочки успокоились в новых семьях. А внучка и бабушка зажили новой жизнью. Здесь ей открылся новый мир: мир доброты, тепла и заботы. В шесть лет Алёнушка писала, читала и считала на уровне третьего класса общеобразовательной школы. С каждым годом нагрузки неизменно повышались. Мир познаний всё больше и больше захватывал девочку. Анастасия Михайловна умела искренне порадоваться с внучкой её успехам. А так же, при случае, строго наказать за лень и не аккуратность. Конечно, небольшой пенсии бабушки вряд ли бы хватило на обеспечение счастливого детства внучки. Тем более что родители Алёнушки, обидевшись на самоуправство Анастасии Михайловны, забыли о дочери. Но баба Настя не унывала. Всю жизнь, проработав преподавателем иностранных языков, она вдруг, на старости лет, вспомнила свои педагогические способности. Репетиторство сразу же начало приносить доход. Финансовые трудности больше не омрачали жизни бабушки и внучки.
К шестнадцати годам, Алёнушка, имела великолепные знания трёх иностранных языков. Она без труда присоединилась к репетиторству бабушки.
Весь год, до выпуска из школы, Алёнушка готовилась к поступлению в Московский университет и зарабатывала деньги на будущее обучение. Анастасия Михайловна помогала ей, как могла. Их совместные усилие увенчались успехом. Алёнушка окончила школу с золотой медалью. Без пяти минут она была студенткой Московского университета. Выпускной бал совпал с семнадцатилетним днём рождения. Алёнушка осталась вместе с одноклассниками встречать свой семнадцатилетний рассвет, а Анастасия Михайловна ушла домой отдохнуть и приготовить любимой внучке подарок. Через трое суток Алёнушка уезжала в Москву сдавать вступительные экзамены. Но судьба распорядилась иначе. На следующий день бабушка не смогла встать с постели — инсульт приковал Анастасию Михайловну к постели на пять лет. Теперь настало время для Алёнушки отдать всю любовь и заботу бабушке. Пять лет она старательно ухаживала за любимым человеком. Она успевала делать всё: ухаживать за больной Анастасией Михайловной и зарабатывать деньги. Тогда Алёнушке казалось, что обязательно произойдёт чудо, и бабушка встанет. Она молилась за исцеление на свой лад каждый вечер. Очень верила в чудо. Но годы взяли своё — Анастасия Михайловна так и не смогла справиться с болезнью. Двадцать второй день рождения стал для Алёнушки траурным. Бабушка поздравила внучку взмахом здоровой руки, закрыла глаза и умерла.
Напрасно старалась Алёнушка целый месяц, разыскивая родителей. Ни мать, дочь Анастасии Михайловны, ни отец не откликнулись на траурное извещение. Алёнушка осталась одна.
На сороковой день смерти бабушки, она, возвращаясь, домой, прямо на кладбище встретила Иванушку. Своего единственного, неповторимого, желанного спутника жизни. Через три месяца они поженились. Свадьбу отпраздновали скромно: жених, невеста, два свидетеля и брат с женой жениха.
Ещё до свадьбы, вопреки всем правилам приличия, Ваня переехал к Алёнушке. Их совместная жизнь протекала без скандалов и ссор. Они во всём старались угодить друг другу.
Ваня, окончивший художественное училище, работал в рекламном агентстве. Агентство только делало свои первые шаги в большом бизнесе и поэтому больших доходов не давало. Но Ваню там ценили, за его вкус, смекалку и ответственность. Основным доходом семейного бюджета опять стало репетиторство. Сначала, Ваня протестовал против скопления детей в их большой квартире. Но понемногу успокоился. Алёнушка назначала занятия только на дневные часы, когда муж был на работе. И со временем он понял, что без заработков жены ему семью не прокормить. До последнего дня, Алёнушка не распускала детей, зарабатывала деньги на пелёнки и распашонки. Ваня только диву давался, как у неё хватает сил и самообладание быть в таком интересном положение спокойной с ребятами. Провести несколько часов среди детей не желающих учиться, а потом ещё навести порядок в квартире, и ухаживать за ним.
Вот и сейчас он ощутил, что без неё он как без рук. Тщетно поискав утюг, он отказался от этой затеи. По крайней мере, Ваня точно знал, где лежат джинсы. Хотя на джинсы в агентстве был строгий запрет, но сегодня он имел право. С работы он отпросится и сразу поедет в роддом. Пятнадцати минутное пребывание в агентстве в джинсах не скомпрометирует лицо фирмы. Джинсы лежали там, где он и предполагал. Обнаружа их, Ваня обрадовался, как ребёнок старой любимой игрушке. Да, для мужчины, на людях, остаться без брюк, всё равно, что потерять зрение. Надев джинсы, он решил поменять и рубашку. Осмотрел себя в зеркало, и остался доволен. Теперь он готов к звонку в роддом.
Стоило ему поднести руку к телефонной трубке, как телефон затрещал, безжалостно напугав Ваню. Трясущейся рукой он снял трубку.
— Да, я вас слушаю.
— Иван Борисович?
— Да, это я.
— Вас беспокоит Наташа.
— Наташенька? А что случилось?
— Ничего. Вас нет на работе, вот я и подумала, что у вас что — то стряслось?
Голос у секретаря Наташи слегка дрожал. Ване вдруг стало приятно, такая забота о нём.
