Даррен Шэн - Помощник вампира
И Сэм принялся жаловаться на взрослых, говорить о «коррумпированной, жестокой системе», о том, что пришло время начать революцию детей. Казалось, я слушаю какого-то сумасшедшего политика по телевизору.
— Если ребенок хочет открыть шоколадную фабрику, пускай открывает, — порывисто говорил Сэм. — Если он хочет стать жокеем — ради бога. Если он мечтает стать первооткрывателем и отправиться на далекий остров, заселенный каннибалами, — это его право! Мы рабы современного общества. Мы…
— Сэм, — прервал его Эвра, — хочешь посмотреть на мою змею?
Сэм улыбнулся.
— Спрашиваешь! — воскликнул он. — Я думал, ты никогда мне ее не покажешь. Пойдем!
Он спрыгнул с дерева и побежал к лагерю, позабыв про все свои гневные речи. Мы медленно побрели за ним, тихо посмеиваясь и чувствуя себя гораздо старше и мудрее, чем мы были на самом деле.
ГЛАВА 12
Сэм был просто в восторге от змеи. Он совсем ее не боялся, даже намотал себе на шею вместо шарфа. Завалил Эвру вопросами: какой она длины, что она ест, как часто меняет кожу, откуда она родом, что это за змея, быстро ли она ползает.
Эвра ответил на все вопросы Сэма. Он был специалист по змеям. Не было того, чего бы он не знал об этих опасных рептилиях. Он даже сообщил Сэму, сколько чешуек у нее на коже.
Потом мы провели Сэма по всему лагерю. Показали ему Человека-Волка (Сэм притих в тени фургончика, в котором жил злобный Человек-Волк, — он здорово испугался этого дикого, рычащего существа). Мы познакомили его с Гансом Золотые Руки. А после этого случайно наткнулись на Голодного Рамуса, который как раз репетировал свой номер. Эвра спросил, нельзя ли нам посмотреть, и Рамус милостиво разрешил. У Сэма чуть глаза не вылезли из орбит, когда он увидел, как Рамус разжевал чашку, проглотил ее, потом снова собрал осколки (причем в животе) и вытащил чашку — целую! — изо рта.
Я хотел принести мадам Окту и показать Сэму, какие трюки она умеет исполнять, но потом решил не делать этого — я был сейчас не в форме. То, что я не пил человеческой крови, все сильнее и сильнее сказывалось на моем здоровье: в животе у меня часто урчало от голода, сколько бы я ни ел, а иногда меня начинало тошнить, и тогда мне приходилось некоторое время сидеть не двигаясь. А вдруг я потеряю сознание или начнется приступ тошноты, когда мадам Окта будет на свободе? Я по собственном опыту знал, какой она может быть опасной, если потерять над ней контроль хотя бы на несколько секунд.
Сэму очень не хотелось уходить, но начало темнеть, и я знал, что скоро проснется мистер Джутинг. Да и нам с Эврой еще много чего надо было сделать, поэтому мы сообщили Сэму, что ему пора уходить.
— Можно, я еще немного побуду с вами? — попросил он.
— Тебя дома давно уже ждет ужин, — сказал Эвра.
— Я поем с вами, — выкрутился Сэм.
— У нас не хватит на всех еды, — соврал я.
— Ну и ладно, не очень-то я и голоден, — сказал Сэм. — Маринованный лук очень питательный.
— А может, ему все-таки остаться? — задумчиво сказал Эвра.
Я удивленно уставился на приятеля, но он подмигнул мне, чтобы я понял: он просто шутит.
— Правда? — радостно воскликнул Сэм.
— Конечно, — сказал Эвра. — Поможешь нам выполнить нашу работу.
— Я сделаю все, что захотите! — выпалил Сэм. — Я не против. Что нужно делать?
— Нужно покормить Человека-Волка, а еще помыть его и почистить, как следует, — сказал Эвра.
Улыбка пропала с лица Сэма.
— Че-че-лове-ве-ка Во-волка? — запинаясь, повторил он.
— Да ты не бойся, — сказал Эвра. — Когда Человек-Волк сытый, он смирный. Он почти никогда не кусает тех, кто его кормит. Ну а если все-таки нападет на тебя, так ты, главное, суй ему в пасть не голову, а руку — лучше уж потерять руку, чем…
— Знаете, — быстро сказал Сэм, — мне, наверное, действительно пора домой. Мама говорила, что сегодня к нам должны прийти гости.
— Надо же, какая жалость! — ухмыльнулся Эвра.
Сэм попятился назад, поглядывая в сторону клетки с Человеком-Волком. Похоже, ему было грустно, поэтому я спросил его:
— Что собираешься делать завтра?
— Ничего, — ответил он.
— Если хочешь, приходи поболтать с нами.
— Хочу, конечно! — воскликнул Сэм, но вдруг замолчал. — Но мне ведь не нужно будет кормить и чистить?.. — Он громко сглотнул.
— Нет, — заверил его Эвра не переставая улыбаться.
— Тогда я приду. До завтра, ребята.
— До завтра, Сэм, — сказали мы хором.
Он помахал нам рукой, повернулся и зашагал прочь.
— А Сэм — неплохой парень, верно? — сказал я Эвре.
— Да, хороший, — согласился Эвра. — Хотя мог бы, конечно, обойтись и без заумных словечек, да и трусишка он отменный, а, в общем, очень даже ничего.
— Как ты думаешь, ему было бы хорошо, если б он все-таки стал здесь работать? — спросил я.
Эвра фыркнул:
— Так же хорошо, как мышке в гостях у кошки!
— Ты о чем? — не понял я.
— Не всем подходит такая жизнь. Поживет здесь пару-тройку недель, вдали от семьи и друзей, почистит туалеты, приготовит еду на тридцать — сорок человек… И убежит отсюда с громкими воплями.
— Но мы же не бежим, — заметил я.
— Мы — другое дело, — возразил Эвра. — Мы не похожи на остальных людей. Этот цирк создан для таких, как мы. В мире есть место для каждого, это место — наше. Мы должны…
Эвра вдруг замолчал и нахмурился. Он смотрел поверх моей головы куда-то вдаль. Я обернулся, чтобы посмотреть, что его так взволновало. Сначала я вообще ничего не увидел, но потом заметил на востоке среди деревьев мигающий огонек факела.
— Кто бы это мог быть? — спросил я.
— Не знаю, — ответил Эвра.
Мы подождали, пока факел приблизится к нам. Теперь я уже видел, как среди деревьев мелькают какие-то фигуры. Я не мог сказать точно, сколько их там было, вероятно шесть-семь. Позже, когда они стали выходить из леса, я понял, кто это такие, и по коже у меня побежали мурашки.
Это были те самые маленькие существа в синих плащах с капюшонами, которых мы со Стивом видели во время представления, они продавали сладости и игрушки, а также помогали некоторым артистам. Я и забыл об этих странных помощниках. С той ночи прошло уже несколько месяцев, и все это время у меня и без того было полно проблем.
Они выходили из леса парами — одна за другой. Я насчитал двенадцать человечков, хотя был еще и тринадцатый — выше остальных, с факелом в руках; он замыкал шествие.
— Откуда они взялись? — тихо спросил я.
— Понятия не имею, — ответил Эвра. — Они ушли отсюда две недели назад, куда — не знаю. Они ни о чем не рассказывают.
