Сакс Ромер - Ведьмино отродье
— Роб, ты?
— Да, сэр. Хвала Господу, все нормально. Могу я с вами позавтракать?
— Конечно, мальчик мой. — Доктор Кеан взглянул на часы. — Ох, святые угодники, уже семь!
Глава VI. Жуки
День пролетел быстро, и когда лондонские часы били одиннадцать, жуткий спектакль достиг своей финальной стадии. Как и прежде, доктор Кеан склонился над рукописью сэра Майкла, но взгляд его то и дело возвращался к стоящему под рукой телефонному аппарату. Он строго наказал слугам его ни в коем случае его не беспокоить, а с десяти вечера держать у дверей готовый к выезду автомобиль.
С последним ударом часов раздался долгожданный звонок. Лицо доктора стало необыкновенно серьезным, когда в трубке он услышал голос сына.
— Что случилось, мальчик мой?
— Они здесь, сэр, сейчас, во время нашего разговора. Я борюсь, сопротивляюсь, как могу, уже полчаса. В доме пахнет, как в склепе, а пятна обретают форму, жуткую форму! У них есть… глаза! — Голос охрип. — Очень черные и блестящие, как бусины. Я постепенно сдаюсь, хотя и пытаюсь держать себя в руках. По-моему, я могу не выдержать. Аааа!..
Он замолчал.
— Алло! — кричал доктор Кеан. — Алло, Роб!
— Все в порядке, сэр, — тихо прошептал в ответ сын. — Эти… существа застыли на границе света от лампы и, как бы это сказать, жужжат. Стоит огромных душевных сил не пускать их внутрь круга. Пока говорил с вами, потерял над ними контроль. Одно… проползло… схватило меня за руку… волосатое, многорукое… Боже мой, еще одно касается меня…
— Роб! Роб, спокойнее, мальчик. Слышишь?
— Да, да, — раздался слабый голос.
— Молись, сын, молись… чтобы Бог даровал силу, и ты обретешь ее! Продержись еще минут десять. Десять минут
— понял?
— Да! Да! Боже милосердный, сэр, помогите мне, помогите, если можете, или…
— Не сдавайся, мальчик! Через десять минут ты победишь!
Доктор Кеан бросил трубку, выбежал из библиотеки, схватил шляпу с вешалки в холле, мгновенно спустился по ступеням и влетел в ожидающий автомобиль, прокричав шоферу адрес.
На Пикадилли было шумно и весело: пестрые толпы театралов и гуляк заполняли улицу. Доктор выскочил из машины и бросился к подъезду, где произошла встреча Роберта и Майры. Брюс Кеан пронесся мимо лифта на лестницу и начал подниматься, перепрыгивая через три ступени. Он давил на кнопку звонка Энтони Феррары, пока дверь не открылась и из проема не показалось смуглое лицо.
Посетитель ворвался внутрь, не обращая внимания на попытки одетого в белое человека задержать его.
— Эфенди, никого дома.
Доктор Кеан жилистой рукой схватил слугу, высокого араба, за плечо и толкнул так, что тот, вертясь, был отброшен практически на середину мозаичного пола мандары. Воздух казался тяжелым от запаха амбры.
Не говоря ни слова слуге, доктор Кеан вошел в дверь. Он рывком отодвинул занавес и оказался в темном коридоре. Сын подробно описал квартиру, поэтому Брюсу не составило труда понять, где находится кабинет.
Он повернул ручку — дверь была не заперта — и вошел в неосвещенную комнату.
В камине пылал огонь, стояла невыносимая жара. На столе тускло горела серебряная лампа, но остальное помещение тонуло во тьме.
Одетая в черный балахон фигура сидела на стуле с высокой резной спинкой; похожее на монашескую рясу одеяние закрывало часть стола. Человек приподнялся и оглянулся — в отблесках пламени Энтони Феррара показался вошедшему самим духом зла.
Доктор Кеан подошел и встал напротив хозяина кабинета.
— Покажи, что у тебя на столе, — коротко сказал он.
Феррара взглянул на противника: в глубине его странных глаз горел огонь. В Средние века одного такого взгляда было достаточно, чтобы послать человека на костер.
— Доктор Кеан… — хриплый голос растерял всю свою мелодичность.
— Ты слышал мой приказ!
— Приказ! Доктор, пока я нахожусь в собственном…
— Покажи, что у тебя на столе. Или я сам должен сделать это за тебя?
Энтони Феррара придержал ладонью черную ткань, закрывавшую стол.
— Осторожнее, доктор Кеан, — спокойно проговорил он. — Вы… рискуете.
Внезапно доктор перешел в нападение: он уверенно схватил лежащую на материи руку и заломил ее Энтони за спину. Другим быстрым движением он освободил стол. В раскаленном воздухе начал чувствоваться слабый запах разложения и затхлости.
На столешнице оказалось выцветшее полотно, испещренное почти нечитаемыми египетскими иероглифами, а на нем был выложен стройный геометрический узор — выложен многочисленными черными насекомыми.
Доктор отдернул руку, но Феррара сохранял спокойствие, держась прямо и глядя перед собой.
— Кожееды! Из черепа мумии! Ах ты, гнусный, мерзкий подонок!
Окончательно придя в себя, заговорил Феррара:
— Что предосудительного в изучении жуков?
— Мой сын видел их вчера, а прошлой и этой ночью ты создал их увеличенных магических двойников, гламоров, и наслал эти жуткие чары на него! Способом, который известен и тебе, и мне, ты пытался материализовать свои мыслеформы.
— Доктор Кеан, мое уважение к вам безгранично, но боюсь, чрезмерные ученые занятия свели вас с ума.
Феррара с улыбкой потянулся к шкатулке из черного дерева.
— Даже не смей ее трогать!
Энтони замедлил движение, вскинув брови:
— Опять приказы, доктор?
— Точно.
Доктор Кеан схватил тряпку и жуков на ней и, пройдя через всю комнату к камину, швырнул в него этот неаппетитный сверток. Языки пламени взметнулись вверх, сопровождаемые мерзким треском, словно иссохшие черные тельца по-прежнему хранили в себе жизнь. Доктор повернулся к молодому человеку.
С почти звериным криком Феррара вскочил и начал быстро что-то бормотать. Язык был явно не европейским. Высокий и зловещий, Феррара смотрел на доктора, все еще пытаясь нащупать шкатулку.
— Прекрати! — повелительно сказал Кеан. — Повторяю в последний раз, не смей ее трогать!
Феррара замолчал. Дрожь сотрясала его тело.
— Сейчас уже нет законов, мудрых законов старого времени, по которым тебя полагалось бы сжечь, — начал Брюс. — Правосудие здесь бессильно, но Бог еще способен покарать таких, как ты!
— Может быть, — прошептал Энтони, — вы хотели бы в придачу сжечь шкатулку, присутствие которой так сильно будоражит вас?
— Никакие силы в мире не заставят меня коснуться ее. Но ты, ты ее касался, и ты знаешь, что ожидает тебя за это! Ты пробудил силы зла, дремавшие столетиями, и попытался покорить их. Страшись! Я знаю, сколько человек ты убил, сколько несчастных оказались из-за тебя в сумасшедшем доме. Я клянусь, что теперь жертв станет меньше. Есть способ покончить с тобой!
