Брайан Ламли - Вамфири
— В свое время, — начал он, усаживаясь в кресло напротив письменного стола Геренко, — я был весьма близок к Юрию Андропову, во всяком случае настолько, насколько это вообще было возможно. Я был свидетелем его подъема — если можно так выразиться, следовал за восходящей звездой. И сколько я помню, с самого момента создания отдела экстрасенсорики между КГБ и вашими экстрасенсами всегда существовали трения и разногласия. А теперь, когда отдел возглавили вы, обстановка резко изменилась. Что у Андропова есть на вас, Иван?
— На меня у него нет ничего, — с уклончивой улыбкой ответил Геренко. — Но у него есть кое-что для меня. Видите ли, Тео, жизнь сыграла со мной злую шутку, она обманула меня, а Природа ограбила. Я хотел бы быть мужчиной атлетического телосложения, этаким героем, ну, например, как вы. Но я оказался заключенным в этой слабой и хилой скорлупе. Женщины даже не смотрят в мою сторону, а мужчины считают ненормальным чудаком, хотя и не могут причинить мне никакого вреда. Только мой разум и мой талант действительно обладают ценностью. Мой разум принес немало пользы Феликсу Краковичу — я снял с него значительную часть обязанностей по управлению отделом. А мой талант является сейчас предметом пристального внимания парапсихологов и усиленно изучается ими. Безусловно, никто из них не отказался бы иметь такого, ну, скажем, ангела-хранителя, как у меня. Вы только представьте: армия, состоящая из подобных мне людей будет воистину непобедимой.
Так что, как видите, я весьма важная персона. И в то же время я несчастный калека, маленький человечек, обреченный на недолгое существование. А потому, пока я жив, я хочу обладать властью. Пусть на короткое время, но я хочу стать важным человеком, великим! А раз жизнь моя продлится недолго, я хочу получить власть немедленно.
— Если исчезнет Кракович, шефом отдела станете вы, — понимающе кивнул Долгих.
— Это лишь начало, — вновь слабо улыбнулся Геренко. — Позже произойдет слияние КГБ и отдела экстрасенсорики. Брежнев, конечно, будет против такой интеграции, но, увы, генсек постепенно превращается в беспомощного старого идиота. Он долго не протянет. С другой стороны, у Андропова — именно потому, что он очень сильный и властный человек — много врагов. Вот и подумайте: сколько еще он сумеет продержаться? А следовательно, в конце концов, возможно... и даже почти наверняка...
— Вы получите полную власть! — Долгих не мог не признать, что во всех рассуждениях Геренко присутствует своя реальная логика. — Но к тому времени и у вас неизбежно появятся враги. Лидеры всегда совершают восхождение к вершинам власти по трупам своих предшественников. — Возможно, — улыбнулся Геренко. Улыбка его была холодной, хитрой и одновременно несколько болезненной. — Но в моем случае все иначе. Какое мне дело до врагов? Никто и ничто не сможет причинить мне вред. А я, в свою очередь, избавлюсь от них, уничтожу одного за другим. Я маленький и сморщенный — таким и умру, но умру великим и могущественным. А потому, что бы вы, Тео Долгих, ни сделали, будьте уверены — вы будете мне другом, а не врагом...
Долгих с минуту молчал, обдумывая слова Геренко. Этот человек, несомненно, мегаломаньяк. Долгих предпочел тактично сменить тему.
— Вы сказали, что в скором времени мне предстоит много работы. О какой работе идет речь?
— Как только будут получены все необходимые сведения от Алека Кайла, мы немедленно используем Краковича, его помощника Гульхарова и второго британского агента — Квинта. До настоящего времени Кракович в случае необходимости обращался ко мне, а я передавал его просьбу Брежневу. Не ему лично, конечно, а одному из его помощников — обыкновенному лакею, хотя и обладающему достаточно большой властью. Генсек испытывает особую симпатию к отделу экстрасенсорики, а потому Кракович всегда получает требуемое. Возьмите, например, этот поистине неслыханный союз с англичанами, совместную работу с британской разведкой! Но я одновременно работаю и на Андропова. Ему известно все, что здесь происходит, он в курсе всех наших дел. И именно он приказал мне, когда наступит нужный момент, использовать вас в качестве орудия в борьбе против организации Краковича. Однажды наш отдел экстрасенсорики уже значительно пострадал — он был практически уничтожен. Брежнев хочет знать, как и почему это произошло. Интересует это и Андропова. Наш отдел имел мощное оружие в лице Бориса Драгошани, но их человек, мальчишка по имени Гарри Киф, оказался намного сильнее. Откуда он брал силы, какими талантами обладал? А теперь нам стало известно, что с помощью британских экстрасенсов Кракович уничтожил кого-то или что-то в Румынии. Я просмотрел записи Краковича и, мне кажется, теперь знаю, что именно: он ликвидировал то, что было источником таланта и могущества Драгошани. Кракович считал, что это существо способно нести только зло, но я вижу в нем лишь еще одно наше оружие. Очень мощное оружие! Вот почему англичане с такой готовностью помогают Краковичу! Этот идиот последовательно, один за другим уничтожает корни и истоки будущего советского господства в мире!
— Но в таком случае он — предатель? — прищурившись, спросил Долгих. Советский Союз был для него превыше всего. Одно дело — внутренние распри и борьба за власть, и совсем другое — предательство интересов страны.
— Да нет, — покачал головой Геренко, — он просто дурак и простофиля. А теперь слушайте: в эту самую минуту Кракович, Гульхаров и Квинт задержаны на пограничном контрольно-пропускном пункте в Молдавии. Все это мне удалось организовать с помощью Андропова. Я знаю, куда они собираются поехать, и вскоре пошлю вас туда же. Именно там вам придется иметь с ними дело. Когда это произойдет, зависит от того, что нам удастся узнать у Кайла. В любом случае мы не должны позволить им вредить дальше. Дорога каждая минута и нельзя терять времени. Их не удастся держать там вечно — придется разрешить въезд в страну. Следует также учитывать, что им известно, где именно расположен интересующий нас объект, а мы этого не знаем. Во всяком случае, пока не знаем. Завтра утром вы должны быть на границе, и оттуда вы последуете за ними к месту их назначения. Надеюсь, что вам это удастся.
— Вы говорите, они уже уничтожили что-то и собираются проделать нечто подобное еще раз? А что именно они уничтожили?
— Если бы вы тогда в Румынии проследили за ними во время поездки в горы, то смогли бы увидеть все своими глазами. Но не беспокойтесь. Будем надеяться, на этот раз они не добьются успеха. Мы со своей стороны должны сделать все возможное.
Едва Геренко замолчал, как зазвонил телефон. Он поднял трубку, и на лице его явно отразилась тревога И настороженность.
