Клайв Баркер - Баркер К. Имаджика: Примирение. Гл. 37-62
— Давай пойдем и выясним, — ответила Юдит.
— Эти дети утонут, — заметила Хои-Поллои с ноткой чопорного неодобрения.
— На двухдюймовой-то глубине? Не говори глупостей.
С этими словами Юдит двинулась вверх, предоставив Хои-Поллои решать самой, идти ли ей следом. Но Хои-Поллои не собиралась отставать и снова заняла свое место на шаг позади Юдит. Икать она наконец-то перестала. Они взбирались в молчании до тех пор, пока в двухстах ярдах от того места, где они увидели первый поток, не обнаружился второй, текущий совсем с другой стороны и достаточно мощный, чтобы нести с собой не слишком тяжелый груз с нижних склонов. В основном это был мусор — обрывки одежды, утонувшие крысы-могильщики, куски обгорелого хлеба, — но среди этого хлама попадались и предметы, без сомнения специально брошенные в поток, чтобы он доставил их по назначению: аккуратно сложенные из бумаги лодочки-послания, небольшие венки из травы, украшенные крошечными цветами, кукла в саване из разноцветных лент. Юдит поймала одну из бумажных лодочек и развернула ее. Слова внутри расплылись, но поддавались прочтению. Вот что было написано в письме:
«Тишалулле. Меня зовут Симарра Сакео. Я посылаю эту молитву за мою мать, за моего отца и за моего брата Боэма, который умер. Я видела тебя во сне, Тишалулле, и знаю, какая ты хорошая. Ты в моем сердце. Пожалуйста, будь также в сердце моей мамы и моего папы и даруй им утешение».
Юдит передала письмо Хои-Поллои и проследила взглядом направление течения объединившихся потоков.
— Кто такая Тишалулле? — спросила она.
Хои-Поллои не ответила. Юдит оглянулась и увидела, что взгляд девушки прикован к вершине холма.
— Тишалулле? — вновь повторила Юдит.
— Это Богиня, — ответила Хои-Поллои, понизив голос, хотя никого вокруг видно не было. Произнеся эти слова, она бросила письмо на землю. Юдит наклонилась и подобрала его.
— Мы должны бережно относиться к чужим молитвам, — сказала она, заново сложив лодочку и отправив ее в плавание.
— Она никогда их не услышит, — сказала Хои-Поллои. — Ведь ее нет на свете.
— И все же ты боишься произнести ее имя в полный голос.
— Мы не должны произносить имена Богинь — так нас учил папа. Это запрещено.
— Так есть и еще Богини?
— Ну конечно. Есть еще сестры Дельты. А папа говорил, что есть даже Богиня по имени Джокалайлау, которая живет в горах.
— А Тишалулле где живет?
— По-моему, в Колыбели Жерцемита, но я не уверена.
— Колыбели чего?
— Это такое озеро в Третьем Доминионе.
На этот раз Юдит улыбнулась сознательно.
— Реки, снега и озера, — сказала она, присев на корточки рядом с потоком и опустив в него пальцы. — Они пришли сюда в воде, Хои-Поллои.
— Кто пришел?
Поток был прохладным. Он заигрывал с пальцами Юдит и подпрыгивал, чтобы лизнуть ее ладонь.
— Не будь такой тупой, — сказала Юдит. — Богини. Они пришли сюда. Они здесь.
— Это невозможно. Даже если они все еще и существуют — а папа говорил, что их давно уже нет, — то с какой стати им сюда приходить?
Юдит зачерпнула воду ладонью и поднесла ее ко рту. Вода оказалась сладкой.
— Возможно, кто-то позвал их.
Она подняла глаза на Хои-Поллои, с лица которой еще не сошло выражение крайнего отвращения перед тем, что сделала Юдит.
— Кто-то там наверху? — спросила девушка.
— Знаешь, это очень трудно — взбираться на гору. В особенности для воды. Не думаю, что она течет туда, чтобы полюбоваться видом. Ее что-то влечет, и если мы пойдем вслед за ней, то рано или поздно…
— Не думаю, что это благоразумно, — сказала Хои-Поллои.
— Но ведь зовут не только воду, — сказала Юдит. — Зовут и нас. Разве ты не чувствуешь?
— Нет, — откровенно ответила девушка. — Я, пожалуй, пойду домой.
— Ты уверена, что ты этого хочешь?
Хои-Поллои посмотрела на поток, протекавший в ярде от ее ног. Надо же было так случиться, что вода в этот миг несла мимо них не самый приятный груз — флотилию отрубленных куриных голов и частично обуглившийся труп маленькой собачонки.
— Ты пила это, — сказала Хои-Поллои.
— Вкус был очень приятный, — сказала Юдит, тем не менее отвернувшись, когда собака проплывала мимо.
Зрелище укрепило Хои-Поллои в ее намерении.
— Наверное, я действительно пойду домой, — сказала она. — Я не готова к встрече с Богинями, даже если они и ждут нас наверху. Я слишком грешна.
— Глупости, — сказала Юдит. — Это не имеет никакого отношения к греху и искуплению. Вся эта чепуха — для мужчин. А это… — она запнулась, подыскивая нужное слово, — …это — гораздо мудрее.
— Откуда ты знаешь? — спросила Хои-Поллои. — Никто по-настоящему не понимает таких вещей. Даже папа. Он говорил мне, что знает, как была создана комета, но это все вранье. То же самое с тобой и с этими Богинями.
— Почему ты такая трусиха?
— Если б я не была трусихой, меня бы уже давно не было в живых. И не надо быть такой высокомерной. Я знаю, ты считаешь меня нелепой, но если б ты была чуточку вежливее, то попыталась бы это скрыть.
— Я не считаю тебя нелепой.
— Нет, считаешь.
— Нет. Просто мне кажется, что ты любила своего папочку немного чересчур. В этом нет никакого преступления. Поверь мне, я сама тысячу раз совершала ту же самую ошибку. Сначала доверишься мужчине, а потом… — Она вздохнула и покачала головой. — Ну да ладно. Может быть, ты права и тебе действительно лучше пойти домой. Кто знает, может, папа тебя уже ждет.
Не произнеся больше ни слова, они развернулись и пошли в разные стороны. Юдит продолжила подъем, жалея, что не подыскала более мягких слов для изложения своей точки зрения. Одолев еще ярдов пятьдесят, она услышала у себя за спиной тихую поступь Хои-Поллои, а потом и ее голос, начисто лишенный прежних обвинительных ноток:
— Папа ведь уже не вернется домой, верно?
Юдит обернулась и постаралась встретиться с косоглазым взглядом Хои-Поллои, что было не так-то легко.
— Да, — сказала она. — Скорее всего.
Хои-Поллои посмотрела на потрескавшийся асфальт под ногами.
— Думаю, я поняла это с самого начала, — сказала она, — но просто не могла с этим примириться. — Потом она снова подняла взгляд, который, вопреки ожиданиям Юдит, не был затуманен слезами. Собственно говоря, она выглядела почти счастливой, словно это признание облегчило ей душу. — Мы ведь обе одиноки, верно? — спросила она.
— Да, похоже на то.
— Стало быть, нам лучше держаться вместе. Так нам обеим будет лучше.
— Спасибо, что ты обо мне заботишься, — сказала Юдит.
