Андрей Лысиков - Инфекция
— Не надо, дружище, — Антон, превозмогая собственную боль, отполз в сторону и снова оперся спиной о ствол дерева, но перед этим ободряюще похлопал Макса по плечу.
— Я не понимаю…
— Он мертв, — голос Антона не выражал никаких эмоций, он просто сказал, констатировав факт. — Уже три минуты.
Максим огляделся вокруг, еще до конца не осознав, что же произошло. Затем перевел взгляд на свои руки — они были в крови и все еще сжимали скальпель. Резким движением он воткнул его в землю и уперся руками в колени, все еще сидя на земле. Ему хотелось либо разрыдаться, либо испустить вопль, подняв голову к небу, которое продолжало безучастно наблюдать за всем, что творилось внизу. Наконец, он предпочел второй вариант, и крик, полный боли и отчаяния, крик до хрипоты рванулся ввысь. Однако он уже не мог ничего изменить, и все осталось по-прежнему. Максим прекратил кричать, лишь почувствовав, что его голосовые связки сейчас разорвутся. Открутив пробку со второй бутылки водки (для дезинфекции прихватили две, а успели использовать лишь одну и то не целиком), он поднес горлышко к губам и сделал несколько глотков, словно не замечая, как спирт обжигает горло.
Он поднялся на ноги, сжимая бутылку в руке. После второго затяжного глотка его уже слегка покачивало. Ольга сделала попытку пойти за ним и уже открыла рот, чтоб его окликнуть, но Антон мягко остановил ее и просто покачал головой — Максиму необходимо было побыть одному. Сейчас главное было, чтобы он не начал винить себя в смерти мальчика. Остальным оставалось только ждать.
— Антон, ты не чувствуешь ничего в воздухе? — Егор внезапно принюхался, насторожившись. — По-моему горелым воняет.
— Да. Ветер сменился. Раньше он дул от нас к городу и относил дым с пожарища в другую сторону. Теперь же дует прямо на нас. Я не хотел говорить про пожар. Сначала это было не важно — если бы ветер не сменился, мы бы огонь даже не увидели. А потом стало просто не до того.
— Что будем делать теперь? — Ольга решительно вклинилась в разговор, за ее спиной с испуганным видом стояла Катя, прижимая к себе Дашу. — Надо ведь уходить…
— Знаю. Но у нас есть в запасе довольно много времени. Дадим Максиму побыть одному… У него на руках умер совсем еще ребенок. Не каждый врач спокойно сможет через это пройти, а обычный человек тем более. Будем ждать… Твое мнение, Егор?
— Я согласен. Девчата, соберите пока вещи. Антон… А черт, совсем забыл… — он кинулся к Антону, который потерял сознание. В поврежденной руке снова открылось кровотечение.
— Катя, посмотри там перекись водорода. Оля, мне нужен бинт, — сам он, отдавая распоряжения, с максимальной осторожностью распутывал кусок материи, жгутом стягивавший руку врача в районе запястья.
Он плеснул перекисью на открывшуюся рану и пару минут смотрел как жидкость пузырится на коже, смывая остатки крови. Сорвав упаковку с принесенного ему бинта, Егор крепко-накрепко забинтовал ему поврежденную руку и тихонько похлопал его по щекам, пытаясь привести в сознание. Через минуту ему это удалось.
— Что-то случилось? — Антон медленно открыл глаза и мутным взором огляделся вокруг. — Я что, был без сознания?
— Все нормально, — Егор усмехнулся. — На пару минут лишился чувств. Это у тебя от потери крови.
— Да, я знаю, — Антон застонал, пытаясь сменить позу, в которой полусидел-полулежал. — Сам как-никак врач.
— Ты сейчас нормально себя чувствуешь?
— Вроде бы нормально. В любом случае, завтра будет видно, подцепил я от волчьих клыков какую-нибудь заразу или нет. Пора собираться. Вы ведь шли на юг? Мы с Филом тоже, — он внезапно осекся, вспомнив, что его юный друг покоился невдалеке, с головой укрытый одеялом. — Кстати, нам ведь надо его похоронить. Жуткая эпидемия и так оставила после себя множество трупов под открытым небом, давайте хоть подростка предадим земле.
Яму копал один Егор. Антон попробовал копать одной рукой, но вскоре понял всю бесполезность этой затеи. Через два часа могила была выкопана. Тело Филиппа опустили вниз на веревках, и все они еще несколько минут стояли, и каждый думал о своем. Затем Егор снова взял в руки лопату и забросал яму землей. Ольга тем временем с помощью Кати сделала крест из двух более или менее прямых веток, и они водрузили его туда, где должно было находится надгробие.
Обернувшись, Антон увидел вернувшегося Максима. Тот стоял немного поодаль и молча наблюдал, словно боясь приблизиться.
— Это не твоя вина, — врач подошел к нему и положил здоровую руку ему на плечо. — Не твоя вина. НЕ ТВОЯ.
— А чья же тогда? — Макс не сбросил руку, но при этом смотрел собеседнику в глаза, и Антон готов был поклясться, что ни следа опьянения в этом взгляде не было. — Его оперировал я. Значит, и ответственность лежит на мне.
— Нет, не на тебе! — врач прокричал эти слова ему в лицо, не обращая внимания на новый приступ боли, которым отозвалась на крик рука. — На проклятой инфекции, выкосившей население нашего Богом забытого шарика, на волке, укусившем меня за руку, из-за чего я не смог оперировать самостоятельно, хотя я не поручился бы, что, оперируй я сам, итог был бы другим, на долбаном приступе аппендицита, прихватившем мальчишку в самый неподходящий момент, — на чем угодно, только не на тебе. Поэтому, во имя всего святого, перестань себя винить!
Ни один мускул не дрогнул в лице Макса, когда Антон кричал ему в лицо. Два молодых парня, за несколько последних дней превратившиеся в мужчин, они смотрели друг другу в глаза. Оба больше не произносили ни слова. Тяжелая тишина висела в воздухе не меньше минуты. Наконец, Максим тяжело вздохнул и опустил глаза.
— Мне надо побыть одному. Никто не возражает?
Возражавших не было. Егор отошел в сторону, Ольга с Катей с деланным безразличием занимались своими делами, Даша снова играла с щенком, хотя Крис периодически замирал и недоуменно косился на своего хозяина.
Максим постоял на месте несколько минут, глядя невидящим взором в пустоту перед собой. Затем отвернулся и медленно побрел в сторону города, над которым уже виднелась пока еще неясная дымка неумолимо приближающегося пожара.
Прошел час, а Макс все не появлялся. Налетавший порывами ветер доносил до путников пока еще смутный, но явно приближавшийся запах пожара. Антон несколько минут спустя уже почувствовал ухудшение самочувствия. Ему оставалось надеяться, что это было вызвано просто ослабленностью организма от потери крови. Однако как врач он продолжал опасаться заражения крови. В настоящее время это стало бы неразрешимой проблемой. Без антибиотиков они были бессильны.
Спустя еще полчаса он почувствовал, что у него сильно подскочила температура. Перед глазами все поплыло, и Антон оперся на багажник машины, чтобы не упасть. Резкое изменение состояния не укрылось от внимательного взгляда Ольги. Она подошла и пристально посмотрела на него.
