Ольга Манскова - Русь эзотерическая
Затем и природа, и участвующие в Магните люди будто бы почувствовали опустошение после послания ими в неизвестность потока. И вдруг, когда всё замерло в ожидании, с неба, как долгожданный лёгкий дождик, заструились благодать и спокойствие. Значит, всё было сделано, как надо. Все, повторив действия Николая, теперь стояли, раскинув руки и ощущая лёгкое, воздушное прикосновение этой незримой благодати. И никто не заметил, что все свечи давно потухли и подул, сначала лёгкий, ветер… Который затем усилился, стал холодным, мощным. Как осенью, сверху стали опадать листья. И даже сорвались, непонятно откуда, довольно крупные дождевые капли. Ветер, казалось, образовал вокруг этого места вихрь, воронку. И теперь здесь было полностью, совершенно, до кромешной тьмы межзвёздного пространства — темно. Даже оставленный неподалёку костёр давно погас… Но вот ветер, погуляв немного между деревьев, умчался прочь…
Когда Наталья вышла из того состояния, в котором находилась во время работы, то осознала, что стоит одна, в лесу, а вокруг не видно и не слышно людей. Никого нет рядом, и темнота — хоть глаз выколи. Направляясь, как она подумала, в направлении костра, она наткнулась на дерево, а потом, продолжая блуждать, упала, попав ногой в небольшую ямку. После этого Наталья решила, что некоторое время лучше никуда не двигаться. Но орать «ау» казалось ей унизительным.
— Наташа! Ты где? — услышала она впереди себя, совсем рядом, тихий голос Сергея.
— Я — здесь.
И они, пробираясь в темноте друг к другу, ориентируясь на голос, встретились, наконец, и взялись за руки. Проблуждав немного вместе, по-прежнему полностью без ориентации, они набрели на небольшой пень. Ощупав его, Наталья присела, а Сергей примостился рядом с ней на корточках.
— И что теперь делать? — спросила Наталья, — У меня очень странное состояние: будто координация нарушена, как бывало в детстве после того, как накружишься вокруг собственной оси или на качелях накатаешься. Кажется, будто земля уходит из-под ног, а всё вокруг слегка плывёт и вращается. А ещё — хочется сесть, положить голову себе на колени, и немного поспать. Прямо здесь.
— Давай, посидим пока здесь немного. А дальше — видно будет, — предложил Сергей.
— Я сейчас, на мандале, думала об Андрее. Тревожно стало: как он там, на большой Поляне, а почему — не знаю.
— Я тоже думал о нём.
Они помолчали немного, взявшись за руки.
— Смотри! — сказал Сергей. Вдалеке показалась маленькая красная точка: кто-то пытался разжечь костер, — Пойдем?
Когда они, идя на огонь, подошли к скамейкам, костёр, прежде совсем потухший от ветра, пылал вовсю. Трещали подложенные в него дядей Юрой поленья.
— Садитесь, дать, — предложил тот по-хозяйски, — Чайку попейте со мной вместе. А помолчав немного, добавил:
— Потом — сразу спать идите. Я с фонариком провожу вас до палатки, если хотите. Чтоб не заблудились. Сил, дать, много ушло. Но к утру — как новенькие будете, и даже, дать, лучше. А чаёк не игнорируйте, пейте: он не простой, а восстановительный!
— А Николай где? — спросил Сергей, — Фонарик его здесь…
— Дать, на лагуну побрёл. Он здешние места хорошо знает, дойдёт и без фонарика. Да и по грунтовке пошёл, а не по лесу. А там посветлее будет. Не заблудится — не маленький.
Глава 28. Повальный исход
Раннее-раннее утро. Бодрящая прохлада, легкий туман стелется над землёю. Прямо из скалы бьёт чистая, ключевая вода. Как слеза камня. Андрей негромко поёт восточную мантру, обливаясь водой у родника и умывая лицо. Сзади, со стороны тропы, вдруг забренчала гитара, пытающаяся уловить ритм мантры, и вскоре здесь показалась длинная, долговязая фигура. Это был Гера. Андрей полуобернулся, продолжая обливаться. Бренчание прекратилось. Гера приблизился к роднику и сказал:
— Я т-тебя вчера искал… После Магнита. Но — как отключило. Будто — нет нигде. Обрыв связи. И в то же время, отчетливо ощущаю: будто с-сражение какое где идёт. На другом плане бытия.
Андрей не реагировал. Будто и не услышал ничего вовсе. Потом он отошёл от родника и пошёл по направлению к лагерю Дианы. Следом за ним потрусил и Гера, навязчивый, как банный лист.
— Ч-что, первый тайм мы уже отыграли? — спросил он в упор спину Андрея, ни на шаг от него не отставая.
— Похоже на то, — не оборачиваясь, ответил ему Андрей грустно, — Многие «учителя» сегодня уедут. Им все «каналы» поотрубало. Пока ещё останутся Диана и некоторые одиночки. И основная их часть отправится в гости к Николаю: есть тут один такой человек, он подальше в лес забрался и стоит там с палаткой. Там есть и ещё люди, которые с ним вместе работают. Да и я сам сегодня туда отправлюсь, навещу его.
— Так что, победа? — наседал Гера.
— Пиррова победа. Вернее, ничья: полный ноль-ноль. Если дошло дело до драки — побед не бывает. А поле битвы скоро опустеет. И будет долгий штиль. Застой. И не только здесь — но во всём и везде. А Поляна… Станет просто… поляной. Пастбищем. ОНИ не проникнут в область духа и не смогут и там диктовать свои условия и расценки. И не смогут духовность полностью изничтожить. Но всех нас — и ещё сильнее, чем сейчас — сдавят тиски материальности. Нас всех постараются просто истребить физически.
Андрей, мрачно замолчав, не проронил больше на эту тему ни слова, вдруг присев на одинокий валун и мрачно уставившись вдаль.
— А М-мишка Возлюбленный уже уезжать собирается. Меня п-подвезти сегодня предложил, — проронил Гера, — И, по-моему, он совсем н-ничего не помнит, что вчера было… Просто Магнит — и всё тут.
— Никто не помнит. Кроме тебя. Не удивляйся этому. Ты же — свидетель. Я тогда не шутил, — серьёзно и хмуро ответил Андрей, — А ты теперь всегда смотри, что ДЕЙСТВИТЕЛЬНО происходит. Если отключить звук и эмоции. Правда, картина часто бывает неприглядной.
И Андрей вдруг посмотрел повнимательней на Геру. И только сейчас заметил и лёгкую припаленность его волос и бороды, и слегка оплавленные кроссовки… «Интересно, почему всё же занесло на Поляну этого кадра? Случайно? Или это — мираж? Некое подобие меня в молодости?» — подумал Андрей и неожиданно для Геры расхохотался.
— Что тебе — Мишка? Ты, я смотрю, уже принял огненное крещение. Не спеши уезжать: у нас тут с тобой ещё осталась парочка неотложных дел, готовься! Ты же заявлял здесь, что с детства мечтал быть ассенизатором? Мне рассказывали. Впрочем, не бойся, самую главную ассенизационную работу буду я проводить, а ты будешь на подхвате: инструмент подавать! Ты не против вместе с моей палаткой к Николаю перебазироваться? Я тебя провожу. А сам вернусь и задержусь здесь еще ненадолго. А потом, тоже туда приду. Ты меня там подожди.
