Ричард Лэймон - Кол
Ей было интересно, на что это он смотрел. Что бы это ни было, кажется, ему стало неудобно. Но Лейн решила не спрашивать.
— Извини, что побеспокоила тебя — она.
— Никаких проблем. Получше себя чувствуешь?
— Немного. Правда, проголодалась. Вы уже ели?
— Да. Мы поели час тому назад. Хочешь, я приготовлю тебе что — нибудь?
— Нет, все в порядке. Я сама справлюсь. А где мама?
— Поехала в магазин. Мы решили пригласить на обед Пита с Барбарой, поэтому она поехала купить кое — что.
— Барбара пришла в себя?
— Наверное. Мама заходила к ней. Она, конечно, смущена тем, что случилось, но готова принять участие в эксперименте. Пит уже купил новую видеокамеру.
— Будем надеяться, что эту Барбара не разобьет.
— Скорее всего она и в руки ее не возьмет.
— Если Пит начнет пугать всех снова. Когда они должны придти?
— Около шести.
— Если я еще не встану, то разбудите меня. Я не хочу ничего пропустить.
— Ты уверена в этом?
— Абсолютно. Привет. — Лейн закрыла дверь и пошла в кухню.
Пока она готовила себе жареную булку с сыром, мысли ее вернулись к папке, которую отец захлопнул так быстро. Она попыталась вспомнить, как выглядел листок бумаги. Глянцевая бумага с двумя или тремя фотографиями на ней.
Похоже на страницу из «Бафордских памятных записок».
— О, боже, — прошептала она. — Он должно быть вырвал их из ежегодника за 1968 год. А в папке была не одна страница.
Фотографии Бонни. Он рассматривал фотографии Бонни.
«Боже, если старуха Свансон как-нибудь обнаружит это… Я окажусь по уши в дерьме. Как он мог такое подстроить мне?»
Пит как-то раз назвал его «одержимым». Как раз здесь в кухне, когда отец рассказывал о своих странных снах.
Действительно, «одержимый».
Лейн положила свой сэндвич на бумажную тарелку. Поставила тарелку на стол и села.
«Просто отцу необходимы эти снимки для его книги, — сказала она себе, принявшись за еду. — Ничего странного в этом нет. А выглядел таким виноватым, потому что украл их из ежегодника и не хотел, чтобы я узнала об этом. Вот и все.
А может, и не все. Она все время снилась ему. Он ходил во сне. Отправился нанести ей визит».
Лейн вспомнила, как увидела его в гараже, смотрящего на обнаженный труп. Что, если он одержим ею? Может, он хочет, чтобы она оказалась вампиром, хочет увидеть, как она опять превращается в прекрасную девушку, хочет…
«Прекрати! Это ведь отец, а не Крамер. Отец не будет…
А что он говорил ей? Но ведь он спал. Он разговаривал с ней во сне. Наяву он не стал бы…
Наяву, десять минут тому назад, он рассматривал ее фотографии. О чем он думал? Может, представлял себе, что будет, если она сегодня оживет?
Он всего лишь мужчина.
Нет, не может быть. Это же мой папа. Ему это надо для его книги, а вовсе не потому, что он испытывает вожделение к девушке — школьнице».
Лейн не смогла доесть свой сэндвич. Она выбросила остатки, выпила воды и вернулась в свою комнату. Закрыла дверь. Кинула на стул халат. Сбросила тапочки. Натянула на себя одеяло до самой шеи и легла на бок, обхватив руками живот.
«Отец не такой, — говорила она себе. — Он — не извращенец. Он любит меня и маму.
Он даже Бонни сказал, что любит нас.
Так кто-нибудь мог бы сказать своей любовнице.
Утверждал, что любит нас, а сам пошел, чтобы вытащить кол.
Но, Господи, он же спал!
А что, если бы меня там не оказалось?»
«Эта девушка мертва, — убеждала себя Лейн. — Она мертва. Она никакой не вампир. Она не может ожить. Все это чушь собачья, и отец знает это.
Вот тебе и конец.
А вдруг…»
Лейн начала вполголоса читать «Отче наш», чтобы избавиться от этих мыслей. Чтобы немного успокоиться. Потом она еще раз прочитала «Отче наш», но на этот раз не вслух, а про себя. Потом еще раз.
Ее разбудил острожный стук в дверь. Она повернулась на спину. Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул отец.
— Что, Пит и Барбара уже пришли? — спросила она.
— Еще нет. Но к тебе гость.
— Она спала? — раздался голос из — за спины отца.
У Лейн перехватило дыхание.
— Она уже проснулась, — сказал отец.
— Ну что вы, — сказал Крамер. — Не стоило и беспокоить ее.
— Все в порядке, — сказал отец через плечо, входя в комнату. Ей все равно уже пора вставать. У нас скоро будут гости. — Он жестом пригласил Крамера войти.
— Пааапааа.
— Что случилось?
— Я же в постели.
«Мне, наверное, это снится».
— Если она…
— Все в порядке. Она просто делает вид, что стесняется. Как и полагается.
В комнату вошел Крамер.
«Он в моей комнате. Этот ублюдок в моей комнате!»
Лейн выдавила из себя улыбку.
Улыбка Крамера была озабоченной.
— Я только заглянул, чтобы проведать тебя. Надеюсь, ты не схватила простуду, когда мы ездили на спектакль в субботу?
«Хороша простуда», — подумала Лейн.
Он обошел отца и подошел к кровати. В руке он держал папку, такую же, как и та, в которой отец хранил фотографии Бонни.
— Это на тот случай, если ты проболеешь дольше, — сказал он. — Я решил завезти тебе домашнее задание на эту неделю.
— Спасибо, — пробормотала она.
— Очень мило с вашей стороны, Хэл, — сказал отец.
Крамер улыбнулся ему.
— Не хочу, чтобы моя лучшая ученица отстала в учебе. — Он положил папку на ее тумбочку. — Как ты себя чувствуешь?
— Не очень хорошо.
— Мне очень грустно слышать это. Когда ты собираешься встать на ноги?
Вдали зазвонил телефон.
— Пойду возьму трубку, — сказал отец. — Джина принимает ванну.
Он вышел из комнаты.
«Не верю своим глазам, — подумала Лейн. — Это просто кошмарный сон».
Крамер сел на край кровати и улыбнулся ей.
— Судя по всему, ты сохранила нашу маленькую тайну.
Лейн кивнула головой. Она не могла вымолвить ни слова.
— Вот и хорошо, дорогая. Но мне не нравится, что ты осталась сегодня дома. Я скучал по тебе. — Он сунул руку под одеяло. Глядя ей в глаза, он нежно сжал ей правую грудь. — Ведь ты тоже скучала по мне?
Лейн с трудом перевела дыхание и содрогнулась.
Крамер тихонько рассмеялся. Он посмотрел на открытую дверь, затем перевел взгляд на ее лицо и перевел руку вниз, к подолу ее ночной рубашки.
— Не надо, — вскрикнула она.
— Шшшш. У меня в кармане мой острый дружок. — Его рука нащупала обнаженное тело под задравшейся ночной рубашкой. Лейн сжала ноги. Но он сунул свою руку между ними. Лейн застонала. — Я ведь могу в мгновенье ока перерезать тебе горло. Затем то же самое сделать с твоим отцом. И с твоей матерью. Она ведь принимает ванну. Это будет весело.
