Андрей Лазарчук - Весь этот джакч (дилогия)
Тронутые ржавчиной ворота, в которых могли разъехаться два большегрузных аккумобиля, были раздвинуты во всю ширь и зачем-то ещё подпёрты камнями. Лимон вошёл внутрь и, держа руку на автомате, стал ждать, когда глаза привыкнут к полумраку. Он уже почему-то не сомневался, что внутри кто-то есть. Хотя не раздалось ни шороха, ни стука, и мягкий свет из застеклённого шатрового фонаря на крыше падал вертикально вниз, освещая какую-то выгородку с опущенным полосатым шлагбаумом.
Вот там, позади этой выгородки, точно кто-то был. Никакого движения, никакого звука… но Лимон поднял автомат, передёрнул затвор и прицелился.
– Кто там? – спросил Князь.
– Ещё не знаю… Эй! Выходи с поднятыми руками! Стреляю, потом бросаю гранату! Считаю до трёх…
А вот теперь что-то шевельнулось… скользнуло… и Лимон вдруг увидел буквально в двух шагах от себя грязно-белого пса с чёрными очками вокруг глаз…
– Илир! – воскликнул он.
Пёс кивнул, развернулся и потрусил обратно.
– Кто это? – ошеломлённо спросил Князь.
– Собака Рашку. Их Поль разводил, только всех поубивали… а этот как-то уцелел.
Позади шлагбаума на бетоном полу лежала массивная ребристая стальная плита; от четырёх колец по углам её к кран-балке тянулись провисшие тросы.
– Ох ты, – сказал подошедший Ин-Пи. – Это же водяной затвор. На случай затопления. То есть наоборот… ну, если дамбу прорвёт.
– Или взорвут, – сказал Князь раздумчиво.
– А так клеть вот тут и была, на этом месте. То есть лестница на нижний ярус, а там уже клеть… – продолжал Ин-Пи. – Я помню.
– Вон там – пульт управления, – показала Зее.
– Странно, что верхняя бригада куда-то делась, – сказал Князь. – То есть они закупорили ствол, а сами…
– Они могли спуститься в храм, – сказал Лимон. – Ну, в склад. Сколько их должно было быть? – спросил он Зее.
– Пять человек, – сказала она. – Иногда четыре. Если нет отгрузки.
– Там отдельный лифт? – спросил Князь, обращаясь к Зее. – Я там был всего один раз, – пояснил он, как бы оправдываясь, – не запомнил…
– Вон, слева, – показала она. – Такая труба…
– А пульт управления?
– Там же, рядом…
Они подошли к пульту. Два чёрных старообразных экрана с закруглёнными углами, множество циферблатов – больших, маленьких, круглых, полукруглых, секторных, – кнопки, тумблёры, рычажки…
– Ин-Пи, вы что-нибудь понимаете? – спросил Лимон.
– Только то, что тут всё обесточено, – медленно сказал тот, водя перед мёртвым пультом толстым искалеченным пальцем. – И реактор заглушен. Боюсь, что…
– Когда мы брали бандитов, в столовой горело электричество, – сказал Лимон.
– Могла быть аварийка, а скорее всего, бытовые помещения запитаны от местной линии, от ГЭС.
– От той, что на верхней дамбе? – спросил Князь. – Она что, всё ещё работает?
– А что с ней сделается? Санаторий-то она питает, потом проложена линия в горы – наверное, к заставе, не знаю, – и другая линия сюда и дальше – тоже точно не знаю куда, думаю, что к ближайшим фермам…
– Но мощности, чтобы запустить кран и клеть – там хватит или нет?
– А вот не знаю, надо разбираться – да и повспоминать. Я лет шесть как с шахты ушёл… Вы меня пока не отвлекайте, я тут полазаю.
– Пойдёмте посмотрим на лифт, – сказал Лимон.
Лифт, ведущий в подземный храм то ли Творца, то ли Хранителя, сохранил какой-то намёк на парадность: шахта его снаружи была облицована листами полированной бронзы. Бронзу с одного края пытались оторвать, но у воров что-то не заладилось. Дверь шахты была обычная, раздвижная. Лимон сунул клинок ножа в щель, повернул. Для виду посопротивлявшись, створки начали разъезжаться – а потом поддались и распахнулись. Он вовремя раскинул руки. Из шахты потянуло знакомой трупной вонью – причём сильно, резко, аж заслезились глаза.
Увы, ничего не было видно. Темно.
– У меня есть фонарик, – сказал Князь. Лимон охотно отодвинулся.
– Лифт вижу, до него метров десять, – сказал Князь. – И… двое… нет, трое мёртвых на крыше.
– Спрыгнули неудачно? – предположила Зее.
– Не знаю, – сказал Князь. – Скорее наоборот – пытались выбраться, но сорвались. Тут джакч уцепишься…
– А лестницы разве нет? Положена, вроде.
– Да вон она, как раз по ту сторону кабины…
Теперь Лимон разглядел скобы.
– Они поднялись по скобам, а потом пытались изнутри открыть дверь, – сказал он. – И свалились… по очереди…
– Наверное, так, – согласился Князь. – По крайней мере, это был не газ.
Подошёл Ин-Ти.
– Бытовую линию мы не приспособим, – сказал он. – Там переменный ток, а на всех машинах постоянный. Надо запускать реактор.
– Вы сможете? – спросил Лимон.
– Дурацкое дело не хитрое. Но займёт время, – сказал Ин-Ти. – Часов десять.
– Помощь нужна?
– Да неплохо бы. Хотя бы один соображающий.
– Можно я? – из-под локтя Лимона выскочил Хвост. – У меня по физике…
– Да тут не в физике… ладно, годишься, – сказал Ин-Ти. – И, командир, распорядитесь, чтобы сюда к утру жратвы привезли горячей и чистой воды.
– Думаете, к утру?
– Ну, если ничего не поломается…
– Будет, – сказал Лимон.
Так, теперь надо разделить отряд… выделить охрану…
– Я знаю, о чём ты думаешь, – сказала Зее. – Хочешь сюрприз? Думала приберечь до момента, но…
– Что?
– Возможно, он наступил.
Она повела его наружу, к длинным рядам боксов для техники. Точно, подумал Лимон, надо ехать на бульдозере.
Зее подошла к неприметному в ряду прочих боксу, пошарила по карманам, достала ключ. Отперла замок.
– Помоги…
Вдвоём они оттянули скрипучую дверь. Потом Лимон ахнул.
– Ну? – довольно улыбнулась Зее.
Внутри тускло сиял запылённым хромом бамперов, решёток и фар древний «Импер-классика». Лимон почувствовал, как задрожали колени.
– Забирайся, – скомандовала Зее. – Нет-нет, на пассажирское.
– А ты что, умеешь водить?
– Это же имперских времён. Полный автомат. Даже автопилот есть.
Дверь была тяжёлая, а сиденье – слишком мягкое.
Зее повозилась с клавишами на приборной доске, раздалось мягкое рычание, автомобиль не то чтобы задрожал – скорее, шевельнулся где-то внутри и вдруг стал живым. Зее улыбнулась, тронула руль – нержавейка и какое-то красивое дерево, – и машина совершенно беззвучно, если не считать шуршания щебня под шинами, – выкатилась из бокса.
– Чуть-чуть постоим, – сказала Зее. – Пусть прогреется.
– Откуда ты знала, что он там есть?
– Это наш, – сказала она. – Мой отец был главным инженером на шахте. А может, он и… Не знаю.
– Думаешь, он внизу?
– Нет, он должен был уехать в Столицу. Вагон, ты помнишь, уходил накануне… ну… того дня. Но на шахте начались какие-то проблемы, и он мог задержаться… В общем, я не знаю. Стараюсь не думать. Кого возьмём?
– Дину, Эдона и Брюана. Эрта поместится?
– Ещё бы.
– Ну, тогда и её. Прочие остаются здесь под охраной всей нашей бронетанковой мощи…
– Джедо, – тихо сказала Зее. – Можно, я тут побуду? За руль Порох сядет. Он разберётся, тут совсем просто… А я вместо него – на броневике. Ну, пожалуйста…
– Конечно, – сказал Лимон.
Появился Князь. Он подошёл тихо, не хрустнув ни камешком.
– О! – воскликнул он. – Какой осколок Империи! Неужели на ходу?
– Ещё как! – сказала Зее, проскользнула мимо него и побежала к «Неустрашимому».
– Комендант, – сказал Князь, посмотрев Зее вслед. – Имею просьбу. Если в городе всё спокойно, то я прошу отправить сюда мой отряд. Вот записка для моего заместителя, его зовут Бессарт. Такой нос на ножках и в очках. Пусть прихватят два грузовика и побольше чистой воды. Впрочем, если отряд вам вдруг понадобится, то он полностью в вашем распоряжении. Об этом я тоже написал.
– Ясно, – сказал Лимон. – Займусь этим сразу.
Он сунул записку в нагрудный карман.
Вскоре появился Порох. Он со странным лицом обошёл «Импер», попинал колёса и сел за руль. Кажется, ему было страшновато прикасаться к дорогому резному дереву и пупырчатой коже.
– Вот так возьмём и поедем? – спросил он.
– А как ещё? – не понял Лимон.
– Да я не знаю…
Лимон поднял вверх ствол карабина Охотника, перевёл на самый малый… и почему-то не выстрелил. Вместо этого он сказал:
– Пух!
Порох изобразил, что смеётся.
Они подъехали к «Неустрашимому», переложили Дину на заднее сиденье «Импера», Лимон подозвал Эдона и Брюана, махнул Эрте.
– Командир, разрешите обратиться, – вытянулся Брюан.
– Слушаю.
– Мы можем взять с собой Элеру?
– Можем, но не возьмём, – сказал Лимон.
– Почему?
– Потому что я так сказал, – Лимон постарался произнести это ровно. – Брюан, одно из двух: или ты обращаешься ко мне по-дружески, или по службе. Одно из двух, ясно?
– Так то…
– Будем считать, что обратился по-дружески. Мы не знаем, что в городе, и ещё меньше знаем, что на дороге. Здесь безопаснее. Ясно?
