Роберт Хайнлайн - Дорога Славы
Джим открыл налитые кровью глаза.
— Прекрати этот адский шум, — раздраженно сказал он.
— Джим-мальчик! — пронзительно выкрикнул Виллис и вспрыгнул ему на живот, где в порыве радости продолжал подпрыгивать.
Джим стряхнул его с живота и взял в руки.
— Успокойся. Веди себя хорошо. Ой!
— В чем дело, Джим-мальчик?
— У меня затекли руки. Ооо… ой! — дальнейшие попытки двигаться показали Джиму, что его ноги затекли тоже. И спина. И шея.
— Что с тобой? — спросил Френк.
— Я закостенел, как доска. Будет больше пользы, если я сегодня надену коньки на руки. Слушай…
— Слушаю.
— Возможно, сегодня нам не придется бежать на коньках. Я не удивлюсь, если весеннее половодье уже началось.
— Что? О чем ты бормочешь? — Френк осторожно сел.
— Ну, о весеннем половодье, конечно. Каким-то образом мы сумели перезимовать, хотя я и не знаю как. Теперь мы…
— Не будь глупее, чем ты есть на самом деле. Посмотри, где восходит солнце.
Джим посмотрел. Колонисты Марса больше знали о движении солнца, чем любой другой человек Земли, ну, может быть, за исключением эскимосов.
— Ох… — только и сказал он, а затем добавил: — Вероятно, это был сон.
— Либо сон, либо ты стал более сумасшедшим, чем раньше. Пошли, — Френк со стоном поднялся на ноги.
— Как ты себя чувствуешь?
— Так же, как и мой дедушка.
— Я хочу сказать, как твое горло? — сказал Джим.
— О, тут все нормально, — приступ кашля сразу же опроверг заявление Френка. С большим усилием он сдержал его; кашлять с надетым респиратором — плохая затея. Чихание — еще хуже.
— Завтракать будешь?
— Я пока не голоден, — ответил Френк. — Найдем убежище и там поедим со всеми удобствами.
— Ладно, — Джим снова посадил Виллиса в сумку; подвигав руками и ногами, он решил, что может встать и идти. Он заметил фонарик, сунул его в сумку к Виллису и вслед за Френком пошел к берегу.
Появилась растительность; но по мере того, как они приближались к берегу, растения вылезали из почвы и все больше путались под ногами. Еще твердые от ночного холода, они не успевали отдергивать стебли и листья из-под ног бредущих к каналу ребят.
Они подошли к берегу.
— Скат должен быть справа и совсем недалеко, — решил Френк. — Да… я вижу его. Идем.
Джим схватил Френка за руку и оттащил назад.
— Что за шутки? — спросил Френк.
— Взгляни на север, в канале.
— Что? О! — к ним приближался скутер.
Обычно такие суда развивают скорость до двухсот пятидесяти миль в час и даже больше, но этот двигался с минимальной скоростью. Два человека сидели на крыше скутера, свесив ноги в открытый люк.
Френк поспешно отошел назад.
— Хороший мальчик, Джим, — похвалил он. — Я чуть не попал к ним в руки. Думаю, что нам лучше пропустить их вперед.
— Виллис тоже хороший мальчик, — самодовольно вставил Виллис.
— Он хочет пропустить их вперед! — ответил Джим. — Разве не видишь, что они делают?
— Что?
— ОНИ ИДУТ ПО НАШИМ СЛЕДАМ!
Френк испуганно посмотрел на Джима и ничего не ответил. Он осторожно выглянул из укрытия.
— Смотри, — воскликнул Джим, — он достал бинокль! — Френк нырнул назад, но все же успел многое увидеть: скутер остановился примерно на том месте, где они остановились вчера вечером, и один из людей на крыше через купол наблюдения жестами показывал водителю, чтобы тот приблизился к скату.
Конечно, на поверхности льда остались следы от коньков; время от времени, до наступления зимних морозов, они сглаживались в дневную оттепель. Тем не менее маловероятно, чтобы кто-то, кроме двух мальчиков, мог забраться так далеко от поселений. На льду сохранились следы скутера, но Джим и Френк, как и все конькобежцы, отдавали предпочтение чистому льду. Этот след мог любому показать весь их путь от станции Циния до последнего ската.
— Надо забираться в гущу растений, — прошептал Джим. — Мы спрячемся там и дождемся, когда они уйдут. Как ты смотришь на то, чтобы очередную ночь провести б капусте?
— В конце концов они должны уйти.
— Конечно, но не очень скоро. Они знают, что мы поднялись на скат, поэтому останутся здесь и начнут нас искать. Искать будут долго, гораздо дольше, чем мы сможем выдержать. У них есть база, поэтому они могут себе это позволить.
— Ладно, что же нам делать?
— До следующего ската мы пройдем вдоль берега.
— Тогда пошли. Они скоро поднимутся сюда.
На четвереньках, собачьей рысью ребята двинулись на юг. Френк полз впереди, Джим следовал за ним. Растения, растущие вдоль канала, были уже достаточно высокими, чтобы закрыть их. Сумрак, царивший под развернутыми листьями и стеблями растений, защищал их от посторонних взглядов.
Была возможность напороться на змеистых червяков или водоискателя, поэтому Джим держал глаза широко открытыми и предупредил Виллиса, чтобы тот делал так же. Они двигались довольно долго. Спустя некоторое время Френк остановился, жестом попросил тишины, и ребята прислушались. Единственное, что мог расслышать Джим, было резавшее ухо дыхание Френка; если их кто-то преследовал, то преследователи были не близко.
Они проползли, по крайней мерей, две мили на юг, когда Френк внезапно остановился. Джим ткнулся в него, и оба мальчика чуть не свалились в другой канал, что заставило Френка остановиться. Он был проложен с востока на запад и был более узким ответвлением главного канала. Между Цинией и Чараксом было несколько таких каналов, некоторые из них соединяли восточный и западный рукава Страймон-канала, а некоторые просто отводили воду в небольшие лощины пустыни.
Джим заглянул в узкий и глубокий разрез.
— Боже мой! Мы чуть не свалились туда.
Френк не ответил. Он сел на колени и обхватил руками голову. Взрыв кашля сотрясал все его тело. Когда приступ прошел, он обессиленно опустил руки; его плечи все еще тряслись, словно от рыданий. Джим положил руку ему на плечо.
— Парень, ты, кажется, совсем расклеился?
Френк не ответил.
— Бедный мальчик Френк, — сказал Виллис и заохал.
Джим снова заглянул в канал и наморщил лоб. Френк поднял голову и сказал:
— Все в порядке. Просто у меня запершило в горле. Сейчас спустимся в канал и уже ничто не сможет нас остановить. Я немного устал, ползая на четвереньках.
— Послушай, Френк, — сказал Джим. — У меня появился новый план. Я пойду на восток вдоль этого канала и найду место, где можно спуститься вниз, ты же вернешься назад и сдашься…
— Нет!
— Я еще не закончил! Это только эмоции. Ты слишком болен, чтобы продолжать идти дальше. Если ты останешься со мной то можешь умереть. Ты хорошо это понимаешь. Кто-то из нас должен принести сообщение нашим родителям — это сделаю я. Ты вернешься назад, сдашься им и расскажешь байку, в какую сторону я пошел — можешь показать в любую сторону, кроме той, куда я пошел на самом деле. Если ты хорошо выполнишь эту миссию, мы обманем их и я смогу оторваться от преследования. Тем временем ты будешь сидеть в скутере, в тепле и безопасности, а вечером окажешься в кровати, в лазарете школы. Ну… сделаешь это для меня?
— Нет!
— Почему нет? Ты становишься упрямым.
— Нет, — повторил Френк, — так не пойдет. Во-первых, я не вернусь к ним. Лучше умереть здесь, чем…
— Болван!
— Сам болван. Во-вторых, твоя затея плохо кончится. Они удостоверятся, что тебя нет в той стороне, куда я указал, и вернутся назад, на скутере прочешут весь канал и не далее чем завтра, поймают тебя.
— Но… ладно, что же нам делать?
— Не знаю, но твое предложение не подходит, — он снова закашлялся.
Несколько минут они оба молчали. Наконец Джим сказал:
— Какой у них скутер?
— Обычный, грузовой. Я думаю, “Гудзон Шестьсот”; а почему ты спросил?
— Он сможет двигаться по этому каналу?
Френк заглянул в узкий канал. Стенки канала были наклонными, а у самого дна сужались еще больше; уровень воды был очень низким, и внизу ширина льда едва достигала двадцати футов.
— Не пройдет, — ответил он.
— Значит, они не будут искать нас в этом ответвлении — во всяком случае, на этом скутере.
— Я понял тебя, — вставил Френк. — Ты хочешь пройти по нему до восточного рукава Страймон-канала и идти к дому там. Но почему ты уверен, что это ответвление тянется до конца? Ты хорошо помнишь карту местности?
— Нет, не очень, но это единственный шанс оторваться от погони. Если мы этого не сделаем, преследователи всю дорогу до дома будут дышать нам в спину и наступать на пятки.
— После того как мы добежим до восточного рукава канала, нам еще останется пройти около пятисот миль до Чаракса. С этой стороны построены убежища, хотя мы и не нашли последний прошлой ночью.
