Евгений Лукин - Требуется пришелец
Пошатнуло и Костика.
— Хм… — озадаченно сказал он и посмотрел на Мурыгина.
Потом шагнул к странным образованиям и с опаской одно отломил. Раздался лёгкий, но сочный хруст.
— Чёрт-те что, — помыслил вслух Костик. — Не гриб, не кактус… Может, правда что-нибудь инопланетное?
Осмотрел, понюхал. Судя по выражению лица смельчака, аромат от обломка исходил приятный, соблазнительный.
— Костик! — сипло предостерёг Сергей Арсентьевич. — Даже и не вздумай! Траванёшься — кто тебя вытаскивать будет?
Стоеростин глянул через плечо, но не на Мурыгина, а в сторону овражка. Спасатели уже прибыли. В крайнем случае впрыснут чего-нибудь… откачают…
Куснул, жевнул — и, приподняв брови, замер. На секунду Мурыгин испугался, что Костик вот-вот закатит глаза и грянется замертво оземь. Ничего подобного! Сунул отломленное в рот целиком и сладострастно захрустел. Уставил на Сергея Арсентьевича очумелые глаза, затем снова нагнулся над пнём. На сей раз оторвал сразу два отростка: один — себе, другой — товарищу.
Тот попятился.
— Даже не предлагай! — решительно предупредил он.
— Ну и дурак! — сказал Костик.
* * *Так Стоеростин и не уразумел, что ужаснуло Мурыгина. Отравиться боишься? Ну я ведь на твоих глазах только что ел — и хоть бы хны! Выглядит, что ли, чересчур экзотически? Да на рынках сейчас и не такую экзотику продают…
Нет, причина, конечно, была в другом. Вспомнилось Сергею Арсентьевичу им же самим произнесённое недавно слово «миска» — и ожгло подобно оплеухе. Всё предыдущее — ладно, спишем как-нибудь, переживём. Ну погладили, ну с постели утром стряхнули… Но миска!..
Большего унижения Мурыгин просто представить не мог.
— В город со мной пойдёшь? — отрывисто спросил он.
— Чего я там не видел! — хмыкнул Костик.
— Как знаешь, — холодно молвил Сергей Арсентьевич. Не прощаясь, подхватил сумку и двинулся по бывшей дороге, похожей теперь на коротко постриженный газон. Кстати, на месте исчезнувших домов травка тоже произрастала особенно охотно. Пожалуй, если произвести аэрофотосъёмку, вышла бы довольно подробная карта материальных убытков, где каждая пропажа отмечена зелёной заплаткой.
В Мурыгине просыпался бизнесмен. Не надо никакой аэрофотосъёмки! Выйти в Интернет, скачать снимок со спутника, распечатать, оформить и продать любителям уфологии, пострадавшим дачникам… Раисе Леонидовне, естественно, втридорога…
Спекуляции его были прерваны ласковым шершавым прикосновением большой незримой ладони, чудесным образом прошедшей сквозь одежду. «Иди, котик, иди, погуляй…» Вновь стало обидно за себя и за человечество. Фыркнул, встряхнул спиной…
К овражку успели подогнать чудовищных размеров автокран и теперь подводили тросы под брюхо амфибии. На прохожего внимания не обратили. Тот приостановился, поискал глазами старшего по званию, но все были настолько свирепы и сосредоточенны, что Мурыгин решил не связываться и пошёл дальше.
* * *В телецентр его не пустили. Остановили на проходной, спросили имя и фамилию, долго шарили по каким-то реестрам и наконец ошеломили известием, что пропуск на Мурыгина почему-то не выписан.
— Наверно, забыли. Сейчас спросим. Вы в какую редакцию?
Сергей Арсентьевич и сам бы хотел это выяснить.
Однако, стоило ему признаться, что явился он сюда, так сказать, самочинно, без предварительной договорённости, возле турникетика возник пожилой шкафоподобный охранник и попросил покинуть проходную. Вдруг террорист!
Вновь оказавшись на руинах тротуара с пробивающейся в разломах травкой (с советских времён, что ли, не ремонтировали?), Мурыгин сплюнул, закурил. Минуты через полторы турникет провернулся и стеклянная дверь отворилась, пропуская сутулого, смутно знакомого мужчину, чьё длинное лицо, казалось, состояло даже не из морщин, а из каких-то наплывов, как на том пеньке. Вышедший поправил на плече ремень кофра и тоже достал пачку сигарет. Бегло кивнул Сергею Арсентьевичу, затем всмотрелся попристальней.
— Никак Серёга?..
Пришёл черёд всмотреться Мурыгину.
— М-м…
— Мстиша Оборышев, — любезно напомнил телевизионщик. — Совсем, смотрю, олигархом стал — не узнаёшь…
Да-да-да! Мстиша Оборышев. Редакция культуры, если не изменяет память…
— Какими ветрами?
— Сенсацию пытался пронести… — сердито сказал Мурыгин. — Под полой. Через проходную.
— Удачно?
— Нет.
— А! Ну да… Вижу-вижу… Что за сенсация?
Мурыгин нахмурился:
— Как у тебя со временем?
— На пару затяжек хватит, — сообщил Мстиша, горбясь над зажигалкой. Огонёк задувало. — На разговор — вряд ли. Сейчас машина должна подойти…
— А ч-чёрт… — Сергей Арсентьевич подхватил полузабытого знакомого под ручку, попытался в двух словах передать суть дела, и почти сразу же был прерван.
— Погоди, старик, — озадаченно молвил Оборышев, высвобождая локоть. — Этот сюжет прошёл вчера… В новостях.
— Как прошёл?!
— Знаешь, очень неплохо. Можно даже сказать, симпатично… Дама там одна была, дачница, из потерпевших… — Умолк, моргнул. — Погоди-погоди… То-то я смотрю, фамилия знакомая — Мурыгина… Родственница, что ли?
— Жена, — глухо сказал Сергей Арсентьевич. — Бывшая…
— Во-от оно что… — протянул Мстиша, соображая.
На кургане, где возвышалась телебашня, было, как водится, ветрено. Сигаретный дым буквально выхватывало изо рта. Головные уборы норовили уйти в свободный полёт.
— И что она там наплела? — спросил сквозь зубы Мурыгин, придерживая козырёк кожаной кепки. — Паранормальщину всякую?
— Да нет… — Оборышев пожал свободным от кофра плечом. — Больше на справедливость нажимала, на бездействие властей… А паранормальщину плёл экстрасенс… Всё как положено.
— Это которому ногу подшибло?
— Ну да… Был ещё забавный такой мужичок… Председатель дачного товарищества, кажется…
— Тарах?! Быть-мыть? И он тоже?.. — Мурыгин задыхался от злобы.
— Кстати, колоритно смотрелся… Так что, прости, старик, но с сенсацией своей ты припоздал.
— Думаешь, всё на этом закончилось?
— Думаю, да, — невозмутимо отозвался мудрый Мстиша Оборышев. — Жизнь-то убыстряется: что ни день, то новость… Подумаешь, посёлок исчез! Тут мосты исчезают, каналы со шлюзами… О людях я уж не говорю. Мэр вон под суд загремел! Недели ещё не прошло, а кто о нём помнит? Нигде ни слова, будто и не было его…
Что-то заурчало, решётчатые ворота раздвинулись, на потрескавшийся асфальт выкатился телевизионный микроавтобус. Оборышев извинился, отправил окурок в урну и отбыл, оставив Мурыгина в состоянии столбняка.
Как говаривал в студенческие годы Костик Стоеростин: «Меня обворовали ещё до моего рождения».
* * *День не сложился. Наполеоновские планы Мурыгина разлетались в дым, не успев соприкоснуться с действительностью. Наиболее грандиозный, а стало быть, наиболее безумный прожект был связан, помнится, с получением крупной ссуды (уже фантастика!) и последующим приобретением за бесценок всей пострадавшей территории «Орошенца»… За каким, интересно, лешим? Предъявить тому, кто поселился на пустыре, свидетельство на собственность?
В подавленном настроении Сергей Арсентьевич купил на вечер кое-какие продукты и пустился в обратный путь. Пробирала тревога, одолевали недобрые предчувствия: вот, скажем, приедет он, а там уже и впрямь всё обнесено тремя рядами колючей проволоки…
Предчувствия обманули. Дамба и грунтовка изрыты траками, овражек пуст, нигде ни единой пятнистой робы, ни единого морковного берета. Дачников тоже не видать. Одна живая душа на всю округу — Костик Стоеростин, умывающийся возле бетонного колодца. Стоящая рядом с ведром колба жидкого мыла, заимствованная из мурыгинского несессера, опустела на четверть.
— Ты хоть… поэкономней, что ли… — расстроенно заметил Сергей Арсентьевич. — Знаешь, сколько оно сейчас стоит? При наших финансах…
Костик поднял раскрасневшееся мокрое лицо, проморгался.
— Что это на тебя чистоплотность нашла? — упрекнул Мурыгин. — Самоходку, я гляжу, вытащили?
— Амфибию, — безрадостно поправил Костик.
— Ну амфибию…
Выждал, пока Стоеростин соберёт в пластиковый пакет умывальные причиндалы и смоет следы жидкого мыла с досок. Пошли к палатке.
— Представляешь, что эта сука сделала?.. — сдавленно начал Мурыгин.
— Какая?
— Раиса Леонидовна, естественно!.. Какие ещё суки бывают?.. На телевидение вылезла… На день опередила! Даже здесь! Ты прикинь! Даже здесь… Сейчас, погоди, успокоюсь — подробнее расскажу…
Успокоился — и совсем уже было собрался приступить к подробному рассказу, но тут Костик повёл себя крайне странно. Совершил резкий нырок, словно уворачиваясь от чего-то, отбежал на несколько шагов, обернулся, сжал кулаки.
