Сергей Лукьяненко - Спектр
— Куда? — полюбопытствовал Юрий Сергеевич. — Ты, наверное, лучше меня ориентируешься в едальных заведениях…
— Звони, я пока переоденусь, — велел Мартин. — Двести сорок пять пятьдесят один двенадцать. И вальяжным голосом заказывай столик. Если все занято…
— То объясню, какую организацию представляю, — ухмыльнулся Юрий Сергеевич. — Ладно, ты уж меня совсем за дурака не держи. А заведение это…
— Я плачу, — твёрдо сказал Мартин. — Чьи звёздочки обмываем?
Юрий Сергеевич поморщился:
— Сверхразум его знает чьи. Пока — все звёздочки у ключников в кармане…
Юрий Сергеевич смело сел за руль, авторитетно объяснив, что у него и корочка в кармане, и вообще привычка водить машину в любом состоянии не изжита. Улицы к одиннадцати ночи уже опустели, так что старенькая «волга» с рёвом и брызгами из луж пронеслась по третьему кольцу, обогнула Новодевичий монастырь и остановилась у непритязательного здания с вывеской «отделение милиции».
— Ты меня что, решил ментам сдать? — поинтересовался Юрий Сергеевич. — За шантаж и… А! Нам туда?
Он кивнул на светившуюся в отдалении рекламу ресторана «Мимино».
— Нет, грузинская кухня — это под другое настроение, — веско сказал Мартин. — Сейчас — европейская. Пошли.
Быстрым шагом — дождь продолжал моросить, а зонтов они не взяли, Мартин и чекист миновали парочку милицейских «газиков», вошли в дверь под вывеской «Старая мансарда».
— Лифт, надеюсь, есть? — поинтересовался Юрий Сергеевич.
— А он не нужен, нам в подвал, — ухмыльнулся Мартин.
— Мансарда же! — удивился чекист.
— Но ведь старая! — в тон ему ответил Мартин. — Культурный слой прирастает, город уходит вниз…
Спустившись в полуподвал, они и впрямь оказались в «мансарде». Старые деревянные балки, стены расписаны картинами из деревенской жизни, по ним развешаны ржавые железки — от замков и подков до мотыг и лопат. Сквозь маленькие окошечки с матовым стеклом пробивался совершенно неуместный в столь позднее время дневной свет.
— Затейники, — хмыкнул Юрий Сергеевич. — И не поймёшь, день на дворе или ночь…
— На то и рассчитано, — философски заметил Мартин.
Нельзя сказать, что он бывал в этом ресторане часто, но «Старую мансарду» любил — за хорошую кухню, за правильную атмосферу, за интересную публику, среди которой можно было встретить и бизнесмена, и артиста, и девушек правильной наружности, сбросивших лишние граммы в соседнем фитнесс-клубе и тут же решивших нагулять жирок.
Столик им достался угловой, уютный. Мартин вопросительно глянул на Юрия Сергеевича — тот вопрос понял и пожал плечами:
— Пиво.
Они заказали две кружки тёмного нефильтрованного пива и, по рекомендации Мартина, две порции свиной рульки. Пиво принесли быстро.
— Твоё здоровье, — сказал Юрий Сергеевич. — Оно понадобится.
Мартин глотнул пива и спросил:
— Почему всё-таки я?
— Не понял.
— Почему Эрнесто Полушкин пришёл именно ко мне?
— Я порекомендовал, — признался Юрий Сергеевич.
— Почему? — упрямо повторил Мартин. — Мне лестно, конечно же… Но есть Андрей Кузнецов, есть Лёша Филипов…
— Есть братья Бушуевы, есть Сыскарь, есть Тася Максимова… — кивнул Юрий Сергеевич. — Согласен, их работа впечатляет.
— Причём Тася и Андрей были в тот момент свободны, — добавил Мартин. — Я проверил. А Пётр Батуринцев, готов поклясться, давным-давно у вас в штате. Почему же ты рекомендовал именно меня?
Юрий Сергеевич вздохнул, одним глотком осушил полкружки и требовательно посмотрел на официанта. Сказал, бережно вытирая губы:
— Да потому, Мартин, что ты к тому моменту продвинулся дальше всех.
— Объясни, — начиная злиться, потребовал Мартин.
— Не могу, Мартин. Ради твоего же блага. — Юрий Сергеевич печально покачал головой. — Режь меня, ешь меня, все равно не скажу. Тебе после этого проблем прибавится, а пользы не будет.
— Вы следите за всеми, кто часто путешествует Вратами, — пробормотал Мартин. — Я понимаю… отчёты… использованные сюжеты… Вы что-то накопали?
Юрий Сергеевич молчал, мученически морщился, прятал глаза.
— Ключник хренов, — не удержался Мартин.
Официант принёс Юрию Сергеевичу пиво, расставил на столе приборы. Они на время замолчали.
— У меня было больше шансов спасти Ирину? — попробовал зайти с другой стороны Мартин.
— Нет… — Юрий Сергеевич заколебался. — Хотя… и да, и нет. Теперь, когда мы знаем, что Ирина ухитрилась скопировать себя, я могу гордиться. Ты и в самом деле оказался идеальным выбором. Но я ожидал совсем другого, Мартин. Я ожидал, что в поисках Ирины ты посетишь несколько планет, будешь отставать, идти по её следам… в общем, картина представлялась мне более простой.
— Дело не только в Ирине, дело и во мне, — решил Мартин. — Скажем, вы хотели, чтобы у меня с девчонкой завязался роман… потому отсекли Максимову и братьев…
Юрий Сергеевич фыркнул.
— Я же теперь не успокоюсь, буду копать до конца! — не выдержал Мартин. — Ну до чего же я не люблю намёков и недомолвок!
— Это как раз хорошо, — успокоил его Юрий Сергеевич. — Все, хватит о твоей уникальности. Ты не уникален, просто ты оказался в нужном месте в нужное время. Возможно, годом позже я нацелил бы на поиск девушки Кузнецова. А годом раньше — Поспешая.
— Володю Спешко, что ли? — удивился Мартин.
Он помнил этого интеллигентного очкастого паренька, быстро сделавшего себе хорошую репутацию, в разговоре к месту и не очень употреблявшего словечко «поспешим», но полгода назад внезапно прекратившего работу.
— Не слышал, чтобы его так звали. Спешок — слышал…
— Он в наших разработках проходил как Поспешай, — признался Юрий Сергеевич. — Но он больше не работает.
Официант принёс рульку, пожелал приятного аппетита и удалился. Мартин с удовольствием оглядел заказ: подкопчённая, нежная свиная рулька, сервированная пропаренной с грибками гречневой кашкой, с обжаренным в постном пахучем масле лучком и тёртым перепелиным яичком на большой матово-блестящей круглой белой тарелке. Сказал:
— Знаешь, в каждом блюде должна быть своя изюминка. Вот здесь — тёртое перепелиное яичко придаёт весь колорит!
— Я уже заметил, что ты к перепелиным яйцам неравнодушен, — согласился Юрий Сергеевич, берясь за нож с вилкой.
— И обязательно — пиво! Свежее тёмное пиво… А я в ваших разработках прохожу как Ходок? — решил блеснуть эрудицией Мартин.
Юрий Сергеевич, тщательно прожёвывая кусочек мяса с гречкой, промычал:
— У… и впрямь вкусно… Тебе честно?
— Честно, — легкомысленно попросил Мартин.
— Нет, ты у нас проходишь как Сноб.
Никогда ещё Мартин не чувствовал себя таким униженным. Впечатай его Юрий Сергеевич лицом в пропаренную гречневую кашку с пахучим маслом, лучком и тёртым перепелиным яичком — унижение было бы куда меньшим.
— Не обижайся, — попросил Юрий Сергеевич. — Это ещё до меня…
— А ты бы выбрал другое имя? — спросил Мартин.
— Честно? — спросил гэбэшник.
Мартин покачал головой и уставился в тарелку. Большую матово-блестящую круглую белую тарелку.
— Какая разница в именах, которыми нас назовут? — спросил Юрий Сергеевич. — Куда важнее, как мы сами себя зовём. Наедине с одиночеством, когда только Бог и дьявол могут услышать…
Мартин поднял взгляд на Юрия Сергеевича и спросил:
— Ты уверен, что в твоём роду не было ключников?
— Психиатр, поп, бухгалтер-растратчик… — начал перечислять Юрий Сергеевич.
— Кстати, психиатр был алкоголиком, поп — под конец жизни стал расстригой… что-то не везло предкам. Как положено, были татарин и еврей. Век назад даже красный латышский стрелок замешался… Ключников не было.
Мартин невольно улыбнулся:
— А как ты озаглавил бы собственное досье?
— Дятел, — не раздумывая сказал Юрий Сергеевич. — Не потому, что стучу… потому что нудно долблю в одну точку. Иногда достаётся вкусная личинка. Чаще — труха.
Он аккуратно отрезал и подцепил кусочек рульки. Прожевал, сказал:
— Вкусно, честное слово. Спасибо. Быть снобом — очень приятное занятие.
— Ты думаешь, мне не доводилось голодать или делить последний сухарь на три дня? — спросил Мартин. — Пить воду из луж, жрать плоды, от которых то ли понос на неделю прихватит, то ли вообще копыта откинешь?
— Я знаю, — просто сказал Юрий Сергеевич. — Я же не говорю, что поставил бы на твоём досье слово «Сноб».
— Тогда — какое?
— «Денди».
Мартин пожал плечами.
— «Джентльмен» — слишком длинно. Да и слово немножко опошлено, — пояснил Юрий Сергеевич. — Английский денди вовсе не всегда ходил во фраке. Если надо было — отправлялся в Индию болеть малярией во славу королевы. Когда надо — всё должно быть комильфо, когда надо — не испугается пота и крови… воды из луж… Знаешь, что такое «комильфо»?
