Виктор Пелевин - Священная книга оборотня
— А разве лисы верят в возмездие? — спросил Желтый Господин.
— Нам не надо верить или не верить. Возмездие наступает каждый раз, когда нас сильно дергают за хвост.
— Так вот оно что, — сказал он задумчиво, — значит, надо было дернуть ее за хвост…
— Кого?
— Несколько лет назад сюда приезжала замаливать грехи одна весьма развитая лиса из столицы. В отличие от тебя она совершенно не боялась ада — наоборот, она доказывала, что туда попадут абсолютно все. Она рассуждала так: даже люди иногда бывают добры, насколько же небесное милосердие превосходит земное! Ясно, что Верховный Владыка простит всех без исключения и немедленно направит их в рай. Люди сами превратят его в ад — точно так же, как превратили в него землю…
Обычно я любопытна, но в ту минуту мне было так плохо, что я даже не спросила, кто эта лиса из столицы. Но аргумент показался мне убедительным. Сглотнув слезы, я прошептала:
— Так что же, выходит, надежды нет совсем?
Желтый Господин пожал плечами.
— Понимание того, что все создано умом, разрушает самый страшный ад, — сказал он.
— Понимать-то я это понимаю, — ответила я. — Я читала священные книги и разбираюсь в них очень даже неплохо. Но мне кажется, что у меня злое сердце. А злое сердце, как правильно сказала эта лиса из столицы, обязательно создаст вокруг себя ад. Где бы оно ни оказалось.
— Если бы у тебя было злое сердце, ты не пришла бы на звуки моей флейты. Сердце у тебя не злое. Оно у тебя, как у всех лис, хитрое.
— А хитрому сердцу можно помочь?
— Считается, что при праведной жизни хитрое сердце может исцелиться за три кальпы.
— А что такое кальпа?
— Это период времени, который проходит между возникновением вселенной и ее гибелью.
— Но ведь ни одна лиса не проживет столько времени! — сказала я.
— Да, — согласился он. — Хитрое сердце сложно излечить, заставляя его следовать нравственным правилам. Именно потому, что оно хитрое, оно непременно отыщет способ обойти все эти правила и всех одурачить. А за три кальпы оно может понять, что дурачит только себя.
— А быстрее никак нельзя?
— Можно, — ответил он. — Если есть сильное желание и решимость, то можно.
— Как?
— Будда дал много разных учений. Есть среди них учения для людей, есть для духов, есть даже учения для богов, не желающих низвергнуться в нижние миры. Учение для волшебных лис, идущих сверхземным путем, тоже есть, но отнесешься ли ты к нему с доверием, если тебе расскажет о нем человек?
Я приняла самую почтительную позу и сказала:
— Поверьте, я с глубоким уважением отношусь к людям! Если мне и приходится иногда подрывать их жизненную силу, это лишь потому, что такой создала меня природа. Иначе мне не удалось бы добыть себе пропитание.
— Хорошо, — сказал Желтый Господин. — Я по счастливой случайности знаком с тайным учением для бессмертных лис и готов передать его тебе. Больше того, я обязан это сделать. Я скоро покину мир, и будет жалко, если это удивительное знание исчезнет вместе со мной. А другую лису я вряд ли успею встретить.
— А как же ваша гостья из столицы? Почему вы не передали учение ей?
— И Хули не годится, — сказал он.
Так вот кто была эта лиса из столицы! Оказывается, тайком приезжала сюда замаливать грехи. А на словах даже не соглашается, что грехи бывают.
— Почему сестричка И не подходит? — спросила я. — Ведь вы сами сказали — она приезжала покаяться в содеянном.
— Она чересчур лукава. Она кается тогда, когда замышляет совсем уж мрачное злодеяние. Старается облегчить душу для того, чтобы та могла вместить еще больше зла.
— Я тоже способна на такое, — ответила я честно.
— Я знаю, — сказал Желтый Господин. — Но ты при этом будешь помнить, что собираешься совершить преступление, поэтому мошенничество с фальшивым покаянием у тебя не пройдет. А вот И Хули, запланировав следующее злодейство, может настолько искренне покаяться в предыдущем, что действительно облегчит свою душу. Она слишком уж хитрая для того, чтобы когда-нибудь войти в Радужный Поток.
Он выделил эти два слова интонацией.
— Куда? — спросила я.
— В Радужный Поток, — повторил он.
— А что это?
— Ты говоришь, ты читала священные книги. Тогда ты должна знать, что жизнь — это прогулка по саду иллюзорных форм, которые кажутся реальными уму, не видящему своей природы. Заблуждающийся ум может попасть в мир богов, мир демонов, мир людей, мир животных, мир голодных духов и ад. Пройдя все эти миры, Победоносные оставили их жителям учение о том, как излечиться от смертей и рождений…
— Простите, — перебила я, желая показать свою ученость, — но ведь в сутрах говорится, что самым драгоценным является человеческое рождение, поскольку только человек может достичь освобождения. Разве не так?
Желтый Господин улыбнулся.
— Я бы не стал открывать эту тайну людям, но, поскольку ты лиса, ты должна знать, что во всех мирах утверждается то же самое. В аду говорят, что только житель ада может достичь освобождения, поскольку во всех остальных местах существа проводят жизнь в погоне за удовольствиями, которых в аду практически нет. В мире богов, наоборот, говорят, что освобождения могут достичь только боги, потому что для них прыжок к свободе короче всего, а страх перед падением в нижние миры — самый сильный. В каждом мире говорят, что он самый подходящий для спасения.
— А как насчет животных? Там ведь этого не говорят?
— Я говорю про те миры, у обитателей которых существует концепция спасения. А там, где такой концепции нет, по этой самой причине спасать никого не надо.
Вот как, подумала я. Умный, как лис.
— А спасение, о котором идет речь — оно для всех миров одно и то же или в каждом разное?
— Для людей освобождение — уйти в нирвану. Для жителей ада освобождение — слиться с лиловым дымом. Для демона-асуры — овладеть мечом пустоты. Для богов — раствориться в алмазном блеске. Если речь идет о форме, спасение в каждом мире разное. Но по своей внутренней сути оно везде одно и то же, потому что природа ума, которому грезятся все эти миры, не меняется никогда.
— А как обстоят дела с лисами?
— Формально оборотни не попадают ни в одну из шести категорий, о которых я говорил. Вы — это особый случай. Считается, что иногда родившийся в мире демонов ум пугается его жестокости и уходит жить на его окраину, туда, где демоническая реальность соприкасается с миром людей и животных. Такое существо не относится ни к одному из миров, поскольку перемещается между всеми тремя — миром людей, животных и демонов. Волшебные лисы относятся именно к этой категории.
— Да, — сказала я грустно, — так оно и есть. Сидим между трех стульев, и все от ужаса перед жизнью. Так есть ли для нас выход?
— Есть. Однажды Будду и его учеников вкусно накормила одна лиса, которая, правда, действовала не вполне бескорыстно и имела на учеников виды. Но Будда был очень голоден и в благодарность оставил этой лисе учение для оборотней, которое способно привести их к освобождению за одну жизнь — учитывая, что оборотни живут до сорока тысяч лет. Времени у Будды было мало, поэтому учение получилось коротким. Но, поскольку его дал сам Победоносный, оно обладает волшебной силой несмотря ни на что. Если ты будешь следовать ему, А Хули, ты сможешь не только спастись сама, но и показать путь к освобождению всем живущим на земле оборотням.
От волнения у меня закружилась голова. О чем-то подобном я и мечтала всю жизнь.
— О чем же говорится в этом учении? — спросила я шепотом.
— О Радужном Потоке, — таким же шепотом ответил Желтый Господин.
Я догадалась, что он подшучивает надо мной, но не обиделась.
— Радужный Поток? — спросила я нормальным голосом. — Что это?
— Это конечная цель сверхоборотня.
— А кто такой сверхоборотень?
— Это оборотень, которому удастся войти в Радужный Поток.
— А что еще о нем можно сказать?
— Внешне он такой же, как другие оборотни, а внутренне отличается. Но остальные никак не могут об этом догадаться по его внешнему виду.
— И как же можно им стать?
— Надо войти в Радужный Поток.
— Так что это?
Желтый Господин удивленно поднял брови.
— Я же только что сказал. Конечная цель сверхоборотня.
— А можно как-нибудь описать Радужный Поток? Чтобы представить себе, куда стремиться?
— Нельзя. Природа Радужного Потока такова, что любые описания только помешают, создав о нем ложное представление. О нем нельзя сказать ничего достоверного, там можно только быть.
— А что должен делать сверхоборотень, чтобы войти в Радужный Поток?
— Он должен сделать только одно. Войти в него.
— А как?
— Любым способом, каким ему это удастся.
— Но ведь должны быть, наверное, какие-то инструкции, которые получает сверхоборотень?
