Эдуард Семенов - Кодекс Защитника
— О боже, — воскликнула она, — да мы это не унесем просто!
Она покачала головой:
— Не пойму, зачем это надо. Неужели нельзя указать точную точку на карте и открыть там портал.
— Нельзя, — ответила Светлана, держа в руках головку сыра, которая появилась из окошка кассы администратора станции. — Ты же читала письмо. В Китеж-град можно попасть только пешим ходом через непроходимые болота.
Мария тяжело вздохнула:
— Бред какой-то. Это же было давно. До открытия нуль-пространства.
Она обреченно посмотрела на Алексея, который живо включился в работу и начал набирать на мониторе названия предметов, тут же получая их в окне администратора и раскладывая по кучкам.
— Ладно. А где сам Тучков? — спросила она Светлану.
— Вышел на улицу. Посмотреть там обстановку и погоду.
— А что, нельзя через сеть получить метеосводку?
— Не знаю. Он сейчас вернется и сам все скажет.
Открылась дверь, и, подгоняемый ветром, в зал ожидания вкатился Тучков. Он был весь мокрый от дождя, в волосах его застряло несколько еловых иголок.
— Ну и ну, — воскликнул он, увидев, что все обитатели станции вопросительно смотрят на него, — Вот это непогода разыгралась! Тучи обложили небо со всех сторон. Думаю, что еще сутки придется здесь проторчать.
Он стряхнул с волос воду и несколько еловых иголок.
— Но есть и положительная новость. Первую часть пути мы сможем преодолеть на дрезине.
— На чем?
— На ручной самодвижущей тележке. Здесь рельсы остались еще с давних пор, они ведут в сторону туннеля в сопке. Вот рядом с ними я и нашел вполне приличную дрезину. Как погода наладится, мы с Алексеем сходим и поставим ее на рельсы.
Тучков увидел, как Алексей достал из окошка распределителя пачку патронов и охотничий карабин. Начал вертеть его в руках, пытаясь как-то удержать. Поняв, что Алексей совершенно не знает, как обращается с оружием, и держит ружье, как неандерталец дубину, Тучков засмеялся:
— Ну-ка, дай-ка сюда.
Он взял карабин из рук Алексея и передернул затвор. Вскинув карабин на плечо, прицелился в стену и нажал на курок. Ружье издала сухой щелчок. Тучков ласково погладил цевье: «Хорошая вещь. Тульская». Мария, увидев оружие в руках мужчины и услышав с детства знакомый звук затвора, ощутила холодок в затылке и инстинктивно спряталась за спину Алексея.
— А зачем нам ружье?
— Защищаться, — ответил ей Тучков, — неужели не понятно? От диких зверей. В лесу полно волков и медведей.
Мария опустилась на стул.
— Еще и этого не хватало. По международной конвенции убийство животного давно приравнено к убийству человека. Вы хотите снова попасть в тюрьму?
— Нет, но если встанет вопрос жизни и смерти, то лучше все же в тюрьму.
Султанова снова попробовала убедить всех, что проще всего будет попасть в нужную точку через нуль-портал. Если же туда нельзя попасть через нуль-портал, то такого места просто не существует, а значит и затея эта напрасна. Но ее никто не поддержал. Тогда, надув губы, Мария отсела в сторону, собираясь с мыслями. У нее возникло желание все бросить и вернуться домой, но неожиданно она поняла, что не хочет этого делать без Алексея. Она поймала себя на мысли, что не может оторвать от него взгляда. И губы ее еще не успели остыть от его жарких поцелуев.
Она почувствовала, что внутри как будто снова кто-то появился. Только на этот раз этот кто-то подсказывал ей, чтобы она не сопротивлялась и шла за Алексеем вопреки тому, что подсказывает ей разум.
* * *Дождь, несмотря на все прогнозы, не прекратился ни через два дня, ни через неделю. Мария с Алексеем, воспользовавшись моментом, уже успели слетать в Лондон, Нью-Йорк, Санкт-Петербург, Рим и Рио-де-Жанейро. Везде Алексея встречали как дорого гостя, обеспечивая беспрепятственные проходы на самые популярные мероприятия. Они успели посмотреть корриду, оперу, поучаствовать в знаменитом бразильском карнавале и покататься по каналам Невы. На Лазурном берегу они покрасовались на знаменитой красной дорожке Каннского фестиваля и дали несколько интервью в светские сетевые хроники. Информация о том, что сын первого Защитника справедливости и самый молодой профессор Московского университета теперь вместе, стала достоянием общественности и начала обрастать слухами и подробностями. Некоторые сайты, рискуя быть вызванными на Суд Божий, даже поспешили объявить о дне их свадьбы, а сайт «Самые красивые» объявил их самой привлекательной и счастливой парой на планете.
Дважды Марию приглашали выступить с лекциями в Ростове и Антверпене Каждый раз Алексей сопровождал ее и, как приличный влюбленный, ждал возле аудитории с охапкой цветов.
Ночь, когда за стенами станции номер тридцать три, наконец, закончился дождь, они впервые провели в доме у Марии. С молчаливого согласия приемных родителей, Валентины и Ибрагима, они остались спать в ее комнате. Это была их первая ночь любви. Она прошла тихо и нежно, а утром между ними случилась первая размолвка. И снова она была связана с тем, что Мария пыталась убедить Алексея не идти в тайгу.
— Ну как ты не понимаешь, что существуют элементарные законы физики. Земля круглая, вода мокрая, камень твердый. Через нуль-прстранство можно попасть в любую точку планеты. Отправляясь туда пешком, мы подвергаем себя неоправданному риску и сами себе противоречим.
— Понимаю, — ответил Алексей, стараясь покрепче обнять ее и прижать к себе. — Но Китеж-град — это не обычное место, и поэтому мы будем поступать нелогично. Неужели ты никогда так не поступала?
— Нет, я всю жизнь старалась не совершать глупых поступков.
Алексей замолчал на какое-то время, а потом сказал:
— Ну что ж. Ты можешь, конечно, с нами не идти, но тогда не сможешь описать этот уникальный случай и рискуешь не получить славы ученого-первооткрывателя, шагнувшего за пределы нуль-пространства, если нам, конечно, удастся доказать, что такое место все же существует.
Мария стукнула его кулачком по плечу.
— Противный. Так нечестно. Ты знаешь, что я не могу сказать «нет».
— Нет, я не противный. Я просто упрямый.
— Оно и видно.
Мария обиделась, но долго не смогла сопротивляться нежным поцелуям Алексея. К завтраку они через окно нуль-пространства вернулись на станцию, где узнали, что дождь наконец утих, и через час они смогут отправляться в путь.
Тучков позвал Алексея устанавливать дрезину, а женщин оставили упаковывать последние вещи.
Глава 7
Женская тайна
Когда Тучков и Алексей вышли со станции, Мария уселась на стул рядом со Светланой и принялась перешнуровывать свои походные ботинки. Она была одета в теплую куртку на пуху, свитер и спортивные штаны. Ее одежда была выдержана в розовых тонах. Светлана выбрала для похода приблизительно такую же одежду, только светло-зеленого цвета, и теперь только платок, покрывающий ее светлые волосы, напоминал о ее мусульманском вероисповедании.
Султанова не хотела разговаривать со Светланой и избегала встречаться с ней взглядом, но та сама начала разговор:
— Что, деточка, не нравится, когда тебя ведут?
Мария подняла голову:
— Что вы имеет в виду?
— Земля уходит из-под ног, когда ты не можешь контролировать ситуацию, не правда ли?
Мария пожала плечами:
— Да вы просто все спятили. Идти пешком, когда можно пройти сквозь портал.
— Да я сейчас не об этом, — ответила Светлана.
— А о чем?
— О великой женской тайне, которая позволяет управлять мужчинами. Тебя раздражает, что он тебя не слушает. Хотя ты вроде бы все для него готова сделать?
Мария удивилась. Как ни странно, но Светлана очень точно уловила то, о чем она думала, но не могла выразить словами.
— Да. А как вы догадались? — спросила Мария.
— Я, милочка, пережила четырех мужей, и все они, кроме первого, делали все, что я хотела. А я хотела многого. И никто не смел мне перечить. Хочешь узнать, как я этого добивалась?
Мария задумалась.
— А кто был первый?
Султанова усмехнулась.
— Я, наверное, неправильно выразилась. Он был мне не мужем. Я его считаю своим мужем. Только ему удалось заставить меня подчиниться.
— Кто это был?
— Отец Алексея. Он был великим человеком. Если бы он не погиб, он бы сейчас управлял миром. Его сын весь в отца.
— Управлять миром? А зачем? Сейчас есть механизмы саморегуляции и контроля.
Светлана подавила улыбку:
— Я не смогу тебе этого объяснить сейчас. Слово «власть» не имеет для тебя никакого значения.
— Ну почему, — ответила Мария, — я понимаю, о чем вы говорите. Однажды в детстве я испытала силу власти, когда смогла заставить человека сделать то, что он должен был сделать, но я поняла также, что власть — это плохо. Потом будешь мучиться всю жизнь, размышляя, правильно ты поступила или нет.
