Роман Злотников - Ком
— Да почти до прежнего уровня, профессор, — отозвался Андрей. И это было правдой, но не полной. Действительно, по объемам хасса и скорости создания форм он вышел почти на прежний уровень. Почти. Но вот по внешнему воздействию этих форм он себя заметно превзошел. Все дело было в самих формах. То, чему научила его Тишлин, то есть работа с многоуровневыми структурами хасса, оказалось настоящим золотым дном. Поработав с давно известными и очень широко практикуемыми бродниками формами с использованием приемов, которым научила его кларианка, Андрей, неожиданно для себя, сумел почти в полтора раза увеличить их эффективность, при этом добившись падения затрат хасса на создание формы где-то от пятой части до четверти в зависимости от конкретной формы. Причем получилось это почти случайно. Поскольку основной задачей в тот период для землянина было забраться как можно дальше от Эсслельбурга и профессора, большую часть времени он проводил в дороге, двигаясь от поселения к поселению. И существенную часть этого маршрута он прошел в составе караванов, то есть — в окружении людей, вследствие чего возможностей для тренировки в использовании наиболее сильных форм у него было не слишком много. Вот он и нашел себе занятие, вызывая в памяти уже изученные формы, запитывая их минимально возможным объемом хасса и исследуя их инструментами и по методикам, которые преподала ему Тишлин. А потом и попытавшись оптимизировать их. Сначала, во многом, просто, чтобы как-то убить время в пути… А когда первая же оптимизированная форма, которую он испытал парой ски после того, как закончил оптимизацию, просто выбравшись из очередного поселения на следующий ски после прихода туда с караваном, побродить по окрестностям и подзаработать, при удаче, сотню-другую кредов, выдала подобные результаты, Андрей занялся этим уже целенаправленно. И хотя из почти трех десятков изученных им форм он пока сумел оптимизировать только одиннадцать, но зато это были самые убойные или наиболее эффективные из них. То есть сейчас он был в бою гораздо опаснее, чем это было даже сразу после окончания тренировок.
— И насколько это «почти» отстает от того, что было?
Андрей пожал плечами:
— Так не знаю, чем измерить… но, по ощущениям, как раз на упомянутые вами двадцать процентов.
— Это просто отлично! — воодушевился Бандоделли. — Тогда, действительно, Стоклберг будет лучшим вариантом. При таком уровне на шестом горизонте для тебя будет не слишком опасно, а возможностей для тренировок и дальнейшего развития, наоборот, там хоть отбавляй. Я думаю, уже через урм ты вполне можешь окончательно закрепиться на четвертом уровне оперирования хасса, а то и преодолеть границу пятого.
Андрей понимающе кивнул. Несмотря на то что каналы его энергетического тела позволяли оперировать хасса на четвертом уровне, Бандоделли почти не обучал Андрея формам, используемым на этом уровне. Они были порогово сложнее тех, которыми оперировали на третьем. Возможно потому, что первыми тремя уровнями, благодаря узору, способен был оперировать практически любой желающий, вследствие чего формы первых трех уровней были довольно просты, грубоваты и, так сказать, незамысловаты. А вот формы четвертого уровня были уже другими. Так что из почти полутора десятков форм четвертого уровня Андрей знал всего две — «регенерацию» и «сигнальную сеть». Боевых форм этого уровня профессор не дал ему ни одной, ибо пока не считал землянина способным с достаточной надежностью контролировать объемы хасса, характерные для четвертого уровня, и тот был с ним согласен… Но и оператором третьего уровня, несмотря на то, что форм для него Андрей знал целых восемь штук, он считаться, по большому счету, так же пока не мог, поскольку еще не обладал ни требуемой скоростью их создания, ни требуемым качеством их исполнения. К моменту покидания им клиники профессора Бандоделли, каждая четвертая-пятая созданная им форма третьего уровня либо просто срывалась, либо получалась этакой скособоченной, срабатывая едва на десять-пятнадцать процентов от необходимой эффективности. Впрочем, подобные цифры были получены в условиях комплексной тренировки-экзамена, которую три его учителя провели в конце курса его обучения. То есть в условиях, когда все трое увлеченно лупили Андрея в тренировочном покое, как клинками, так и формами хасса. В идеальных условиях его эффективность формирования форм третьего уровня оперирования хасса составляла сто из ста. Но Андрей такой подход понимал и принимал. Ну где ты в Коме отыщешь идеальные условия?.. Так что пока он тянул только на второй уровень владения хасса, но с перспективой очень скоро, максимум через блой, наработать практику для закрепления на третьем. А уж тогда можно было подступать и к четвертому.
Вечер прошел неожиданно хорошо. В конце его Андрей даже поймал себя на том, что уже начинает сомневаться в словах Стука и почти дозрел до того, чтобы признаться профессору, как-то внезапно вновь безоговорочно превратившемуся в любимого учителя и лучшего друга, во всех своих грехах и непотребных мыслях. Остановило его только опасение, что все эти побуждения вполне могли оказаться вовсе не его собственными, а наведенными. Бандоделли же очень давно общался с Тишлин и вполне мог перенять у нее некоторые приемы и методики… Но когда они, наконец-то, выбрались из бара, то попрощались очень тепло. Профессор посетовал, что должен уже завтра утром тронуться в дальнейший путь, а Андрей воодушевленно заявил, что рассматривает возможность сунуться даже не на шестой горизонт, а куда ниже… но тут же успокоил взволновавшегося Бандоделли, заявив, что не собирается переть напролом, а планирует лезть ниже только в составе караванов или экспедиционных конвоев. А потом они разошлись.
* * *Следующие четыре ски Андрей шлялся по поселению, старательно пытаясь вычислить соглядатая, которого приставил к нему профессор. Но тот все никак не вычислялся. Скорее всего, виноватым в этом был уровень оперативных навыков Андрея, который отличался от нуля на крайне незначительную величину. Нет, он, конечно, читал детективы и смотрел криминальные сериалы, а также не раз разглагольствовал в компаниях, с авторитетным видом громя полицию, эфэсбэшников, местные власти и всех, кто, по мнению собравшихся в этой компании, являлся ответственным за все, что творится в области правопорядка в стране, но… это было все, на что он мог сейчас рассчитывать. И этого явно оказалось маловато. А, может, дело было в том, что никакого соглядатая и не было. Но он в это напрочь не верил.
Вечером, сидя все в той же «Темной кошке», Андрей вызвал через линк свой счет и дал команду полностью закрыть кредит. Денег хватило как раз в обрез. Все то время, пока он поднимался с десятого горизонта на первый, Андрей старался не упустить ни одной возможности заработать. Нанимаясь в караваны, он сразу же взвалил на себя дополнительную загрузку (с его нынешними физическими кондициями это уже не было особенной проблемой), а добравшись до очередного поселения, регистрировался в самой дешевой ночлежке, но не отсыпался в ней, ожидая следующего каравана, а, посидев пару часов в ближайшем кабаке и собрав информацию об округе, тут же уходил «в поле», стараясь с максимальным толком потратить время ожидания попутного каравана. Так что необходимая сумма уже была собрана, и землянин не закрыл кредит до сего момента только потому, что все еще раздумывал, как поступить. Ведь деньги, они никогда лишними не бывают, а исчезнув, он оставлял все свои долги на своем старом нике. Но, с другой стороны, наличие долга на сгинувшем в Коме броднике с ником Найденыш давало его кредитору, которым выступал уважаемый профессор Бандоделли, существенные дополнительные возможности по розыску изчезнувшего. Несмотря на отсутствие здесь полиции, чего-то типа интернета, а также иной постоянной связи между поселениями, процесс поиска должников в Коме был вполне отработан. Кстати, совершенно не исключено, что профессор смог так быстро отыскать место его официального нахождения именно потому, что Андрей как раз был его должником. Запрос на установление местонахождения должника — вполне себе стандартная процедура. Если же землянин закроет кредит, у профессора не будет никаких оснований для того, чтобы запустить процесс его официальных поисков. А неофициальные… что ж, от этого никуда не деться.
К тому же, позже, когда Бандоделли его все-таки опознает, — а это, если он собирался стать известным и влиятельным, непременно произойдет, как бы он не пытался шифроваться (дай бог, чтобы это произошло попозже), — подобный финт сможет весьма негативно повлиять на репутацию землянина. Так что, поразмыслив над всем этим, Андрей решил, что разумнее будет закрыть кредит. Да и честнее тоже. Поэтому он дал команду линку отправить деньги на счет Бандоделли, сопроводив перевод коротким сообщением, в котором поблагодарил профессора за все, что тот для него сделал, и сообщил, что из искреннего уважения к нему он решил сначала максимально сосредоточиться на том, чтобы как можно быстрее закрыть свой долг. И сегодня рад сообщить «учителю и другу», что смог-таки это сделать. Так что теперь он приступает к выполнению обговоренных планов со спокойной душой.
