Роберт Шмидт - Бездна
– Не знаю, как ты себе это, дед, представляешь, – вздохнула Искра, когда они уже оценили открывающийся пейзаж.
– Это единственная дорога, – ответил он, не поворачиваясь. – Должен быть какой-то проход… Метрах в стах отсюда…
– Если хочешь, дурила, чтобы какой-нибудь мутант высосал содержимое твоей башки, причем через жопу, то давай, вперед, – буркнула девушка, – но на меня не рассчитывай. Я выбралась с вами, думала, что ты станешь меня охранять, а пока именно мне без конца приходится спасать ваши жалкие шкурки. Знаешь, дурачина, сколько проблем ты бы решил для нормальных людей, помри ты так, как это бывает со всеми приличными людьми?
Помнящий хотел сказать ей, чтобы заткнулась, иначе он охладит ее в полных хищных растений водах Одера, но в последний момент удержался. Ему хватало мозгов понять: девушка во многом права. Послушай он ее тогда – не рисковал бы жизнью сына, идя к укрытию сраного Фартового, а потом – по трубе вдоль моста Мира.
– Есть у тебя какое-то предложение? – спросил он.
– Есть, – ответила гордо Искра. – Но поговорим об этом тогда, когда спустимся в каналы.
Он развернулся сказать, мол, и пальцем не шевельнет, пока не будет уверен, что туннель, о котором она упоминает, – не вымысел и бред, но увидел только девчачий зад. Искра, пригнувшись, бежала вдоль балюстрады, направляясь к границе Нового Ватикана.
– Да чтобы тебя шарик приголубил, – проворчал Учитель, потянувшись к рюкзаку.
Кожаный плащ он уже успел надеть – на корабле, чтобы поберечь себя от заражения. Последние дозиметры перестали работать много лет назад, оттого он не мог проверить, насколько серьезную дозу получил, а без причины паниковать не хотел. Помнящий довольно долго наблюдал за собирателями из анклава Иного и знал, что даже длительное пребывание на поверхности уже не представляет серьезной угрозы. Но не был окончательно уверен, настолько ли низок уровень радиации так близко от Пепелища и Зоны, как и возле его бывшего дома.
Девушка была права еще в одном. Чем быстрее они спрячутся под землю, тем меньше шансов у мутантов их заметить. Крылачи улетели, остальные хищники тоже вернулись в свои охотничьи угодья, но хватит и единственного голодного сукина сына, чтобы устроить переполох, – и тогда вокруг станет тесно от тварей.
Учитель потянул за шнур, который снова соединял его и сына. «Идем».
Немой молниеносно повернулся – он тоже, хоть и не все понимал, жаждал как можно скорее вернуться под знакомое каменное небо.
Они добрались на берег быстро и без проблем. Искра сразу свернула налево и побежала вдоль колоннады, украшающей самое высокое здание кампуса. Остановилась лишь у противоположного здания и присела там на кучу обломков. Учитель и Немой присоединились к ней несколькими секундами позже.
– И что теперь? – поинтересовался Помнящий.
– Ближайший вход – вон там, – девушка указала на оградку, отделяющую тротуар от стены, которая спускалась под углом до самого старого русла реки. – Это выход обычного лаза, дед. Очень узкий.
Учитель тяжело вздохнул.
– Как я понимаю, другой дороги нет? – спросил он на всякий случай.
– Есть, – ухмыльнулась девчонка. – Там, – она показала пальцем за угол. – Можешь шлепать к ближайшему колодцу, найдешь его в конце улочки. Перед домами, что отделяют это место от площади, на котором вас чуть не растоптали.
– Очень смешно, – проворчал Помнящий, прежде чем перебежал под изогнутой балюстрадой, потянув за собой Немого. – Тут нет никакого входа! – крикнул он минутой позже.
– Да вон туда глянь, – Искра ткнула пальцем в направлении полуразрушенного пролета Грюнвальдского моста.
Учитель послушно повел взглядом по почерневшим камням. Метрах в пятидесяти от того места, где он сидел, заметил ржавый зев узкой – действительно узкой – трубы.
– Не влезу… – вздохнул Помнящий так, чтобы Искра услышала.
– А у тебя выхода нету, – обронила девушка, подбегая к оградке и подавая ему веревку. – Разве что снова рискнешь станцевать со ступачами, – она кивнула в сторону ближайшей аллейки.
Три больших твари как раз продвигались в сторону реки.
Глава 31
Проход
Час ползком по тесным трубам. Так выглядело возвращение к камере, из которой началось путешествие через мост. Когда они добрались до места, Помнящий внимательно осмотрелся. Голые бетонные стены, в углу небольшая решетка над стоком, идущие через помещение трубы – в том числе и одна прорезанная, – и никакого следа прохода, о котором раньше вспоминала девушка.
Он выразительно посмотрел на Искру. Это и вправду начинало раздражать. Учитель измазался в грязи и ржавчине, вспотел, все его тело чесалось, словно от аллергии. Оба понимали: хватит одной – nomen omen – искры, и он взорвется, разнеся все на куски.
– И где этот твой канал? – рявкнул Помнящий, готовясь напасть.
Девушка, конечно, умела ругаться, словно довоенный сапожник, но на этот раз – ради исключения – воздержалась.
– Там, – ответила спокойно, игнорируя злобную гримасу мужчины.
Учитель посмотрел, куда указала Искра, но не заметил ничего необычного. В углу лежал вырезанный кусок трубы, а кроме нее там был только покрытый неонками бетон.
– Смеешься? – он перевел взгляд на девушку.
– Да с чего бы, дед? – возмутилась она театрально, но улыбка тут же сползла с ее лица. Наверное, поняла, что на этот раз перебрала. – Нужно перекатить эту трубу, – добавила поспешно девушка. – Помоги с этой поросшей грибами сранью, я сама не справлюсь.
Учитель толкнул вырезанный кусок, Искра вынула клинья, удерживающие трубу на одном месте. Они откатили ее под противоположную стену и вновь заклинили, Учитель подошел к невзрачно выглядящему лючку, находившемуся в самом углу помещения. Отгреб с него слой пыли и мусора, набросанного теми, кто раньше шел трассой. Скривился, увидав, что вход – в полметра. Если туннель под ним не окажется шире – жди очередных пыток.
Искра кивнула, Учитель вынул ломик и подцепил крепко проржавевшую железную плиту. Когда та со стуком уперлась в стену, заглянул в темное отверстие.
– И что это, сука, такое?! – рыкнул он, когда увидел покрытое засохшим калом дно неглубокого канальца. Путники раньше использовали это место для удовлетворения физиологических потребностей, а не для того, чтобы спускаться в потайные коридоры.
– Да не нервничай так, дед, – фыркнула Искра, – а то жилка на жопе лопнет и не увидишь тогда этой своей сраной Башни.
Она оттолкнула его, присела над краем дырки и принялась ощупывать верхнюю часть лаза. Помнящий услышал тихий щелчок, и дно медленно опустилось, словно было смонтировано на завесах. Глазам открылась глубокая, уводящая во тьму шахта. Из знакомо выглядящей кирпичной стены торчали сильно проржавевшие скобы.
– Изобретение Цыкача. Ну а к тому говняному камуфляжу – я приложилась, – заявила Искра с гордостью.
Учитель подкачал рычагом аккумулятор фонаря и посветил вниз. Колодец был метра четыре глубиной – а может, и того больше. Красные кирпичи казались даже темнее, чем в анклавах. Это и вправду мог быть очень старый канал. Вопрос только – действительно ли неизвестный.
– Говоришь, открыла его с братом?
– Говорю, – согласилась она охотно.
– Когда?
– Года два назад.
– Кому о нем рассказывала?
– Никому.
– Серьезно?
Искра глянула на него, иронически усмехнувшись.
– Сперва мы хотели его хорошенько исследовать, – пояснила она.
– И это заняло у вас два года?
Она тряхнула головой, сделавшись серьезной.
– Нет.
– Тогда почему…
– Да хрен тебе есть до этого дело! – рявкнула девушка.
Учитель проигнорировал этот взрыв.
– Отвечай!
Искра смерила его яростным взглядом, словно он нанес ей какую-то обиду, но через несколько секунд начала успокаиваться.
– Где-то с неделю после того, как мы открыли этот проход…
– Погоди, – оборвал он ее, вытягивая руку. – Это довольно посещаемое место. Что, никто раньше не заметил этого люка и не заглянул под него?
– Ты дашь мне рассказать, как оно было? – возмутилась Искра.
– Говори, но с самого начала! – потребовал он.
– Я родилась…
– Искра!
– Ладно-ладно… С этим проходом – забавное дело. Какие-то довоенные уроды его замуровали, когда делали вот это, – девушка указала на трубы и окружающие их бетонные стены. – Но так, чтобы типа суметь запихнуть все взад, – она погрозила Учителю пальцем, когда тот хотел было ее поправить. – Не говори ничего, дед. Слушай. Воткнули в стену несколько гвоздей, уложили горизонтально доски, потом вылили на них слой цемента. Тонкий, как хвост павлинорога, – она раздвинула пальцы на пару сантиметров, – но такой цементобетон, дед, с виду камень, скала. Люди под люк заглядывали, словно шипозмей в жопу дохлого ступача, а видели там лишь небольшую нишу, словно для инструмента. Мы ее тоже так воспринимали несколько лет. Движение здесь было небольшое, а в последнее время – и совсем сошло на нет, потому-то мы и присмотрели себе это место. Братишка работал курьером для цистерианцев. Он носил их смагу в укрытия по ту сторону границы, там ждал клиентов, получал деньги и возвращался. А поскольку голова у него была на плечах, то урывал малехо товара и для себя. Тут отлил несколько капелек, там – отцедил слегонца, а как бутылочка наполнялась, то сбрасывал ее в одном из ближайших анклавов – и было у нас, на что покушать.
