Патрик О'Лири - Невозможная птица
Три? Ну да, подумал Майк. Родственник, незнакомец и кто-то, кто тебе нравится. Он уже убил незнакомку – Дот. Он пока не встретил никого, кто бы ему нравился – кроме Дон, возможно. И он представить себе не мог, что убьёт родственника – это означало Денни. Что за бредовое уравнение.
– Как в точности это работает? Кио сказал:
– Насколько мы можем себе представить, это как-то относится к связям. Связующим узам. Ты разрушаешь семейные, братские и общественные связи, и ты можешь идти. Бах, бах, псст! О, что это за облегчение! Это ведь, по-настоящему, не смерть, ты же знаешь.
– Что?
– Это не настоящая смерть, разве не так? Если ты уже мёртв.
– Каким образом ты можешь произносить это слово? Кио улыбнулся и поднял вверх свою серебряную «зип-
по», словно это была медаль.
– Членство имеет свои привилегии. Майк сглотнул и спросил:
– Ты уже убил родственника?
– Нет, – признался Кио. – Нет, мои родители умерли очень давно. Я был единственным ребёнком.
Помолчав мгновение, Майк сказал:
– Так ты застрял здесь.
Майк понял, что попал в точку. В первый раз каменное лицо Кио не смогло скрыть своих эмоций. Это был талант, приобретённый Майком за то время, когда он был режиссёром. Он всегда мог сказать, когда актёры переигрывают, притворяются. Но когда они находили что-то действительно стоящее, что-то, что они на самом деле чувствовали, этого было не спрятать. Это был кадр. У Майка не было сомнений, что именно этого Кио желал больше всего на свете. И его небрежные слова не могли скрыть жажду.
– Ну да. Ты – мой единственный способ выбраться. Поэтому-то мне и нужна твоя помощь.
– Зачем мне помогать тебе? Кио улыбнулся.
– Тебе, возможно, стоит принять в расчёт, что Дэниел будет пытаться убить тебя.
Майк рассмеялся.
– Вот почему мы пытались убить его, – подтвердил Такахаши. – Серьёзно.
– Ерунда.
– Это единственное, благодаря чему Клиндер может победить.
– У него был шанс. Он даже не прикоснулся ко мне.
– Клиндер не может сделать этого. Только Дэниел. Перешедшие верят, что если Дэниел убьёт тебя, мы застрянем здесь. Все мы. Такое вот уравнение.
Хоть что-нибудь здесь имеет смысл?
– Каким, черт побери, образом ты можешь знать, во что верят Перешедшие?
– Я работаю на них. Клиндер приказал мне завербовать тебя и твоего брата. Он готовил тебя для схватки.
– На чьей ты стороне?
– Я на твоей стороне. Я Корректор.
Ну да: двойной агент. Дот говорила ему об этом.
– Ты не знаешь Денни. Он не сделает этого.
– Сделает, когда они расскажут ему о Джулии, – Кио внимательно посмотрел на него. – Я бы сказал, что это неплохой аргумент, как ты думаешь?
Бумажник, подумал Майк. Помолчав некоторое время, он спросил:
– Ты встречался с Денни?
– Да. Я нашёл его в Детройте.
– Почему же ты не убил его тогда?
– Мне ещё были нужны некоторые коды.
– Как… Как он там?
– Развалина. Спит круглые сутки. Думает о своей жене. Бедняга, подумал Майк.
– Каким образом он… они…
Кио предостерегающе поднял руку и покачал головой.
– Поверь мне. Ты не хочешь этого знать. Наступило долгое молчание. Наконец Кио спросил: – Итак. Ты с нами?
Майк встал.
– Думаешь, ты можешь показать мне пару чудес, ворох птиц – и бинго, и я убийца? Почему ты думаешь, что я соглашусь убить своего брата?
– Мы не хотим, чтобы ты убивал своего брата, Майк. Мы хотим, чтобы ты убил Птенца.
– Птенца?
– Шона, – сказал Такахаши. – Он представляет для птиц нечто особенное. Он единственный, с кем они говорят. Он их главное связующее звено, а для Клиндера он – ключ к власти. Мы планировали эту операцию годами, Майк. Мы хотим смертельно оскорбить пришельцев, пустить под откос все это существование. Мы хотим убраться отсюда. И ты – единственный. Ты – тот, кто может помочь нам. Все, что тебе нужно сделать – это убить мальчика и – что ещё? – кого-нибудь, кто тебе нравится, и ты свободен. Стёрт, – Кио улыбнулся. – Я бы предложил себя, но я не уверен, что достаточно нравлюсь тебе. Как ты смотришь на это?
– Как на самую идиотскую вещь, какую я когда-либо слышал в своей жизни! Ты предлагаешь мне убить ребёнка? Моего племянника?
Тот поколебался, словно хотел что-то открыть ему, но потом передумал.
– Ты что, мать твою, с ума спятил? Кио сказал:
– Подумай об этом как об акте милосердия.
– Меня тошнит от вас, ребята, – сказал Майк.
– Я знаю. Это безумный мир. И мы хотим уйти из него. И мы готовы сделать все, что угодно, чтобы добиться этого.
– Даже убить ребёнка.
– Позволь мне спросить тебя кое о чем, Майк. Как ты думаешь, что они делают с Шоном там, в компаунде? Зачем, как ты думаешь, он им понадобился? Ты думаешь, Клиндер в игрушки играет? Учит его шахматам? – Он сунул руку в карман своего чёрного свитера и вытащил оттуда белого коня, держа его двумя пальцами. – Меня учил. Я был его любимцем.
Майк вспомнил чёрного коня, которого доктор дал ему. Когда ему было десять. И чем больше говорил Кио, тем более нервозным он становился. Потому что он слышал правду. И потому что он слышал и все то, чего Кио не говорил.
Кио положил белого коня обратно и вытащил зажигалку, в течение разговора открывая её большим пальцем и затем закрывая о ладонь руки. (Клик. Клак. )
– Тебя он тоже просил не говорить? Заставил пообещать молчать? (Клик. Клак. ) Послушай, я знал его большую часть своей жизни и всю свою смерть. Мы умерли вместе в авиакатастрофе девять лет назад. (Клик. Клак. ) С этих пор я всегда был его правой рукой, – Кио улыбнулся. – Он был единственным гипнотизёром на планете, который мог взять под контроль целую толпу. (Клик. Клак. ) Он доказал это на твоём классе, не так ли? Ты представляешь себе, насколько редко такое встречается? (Клик. Клак. ) Однажды он уже не смог меня больше гипнотизировать. Я не давался ему. (Клик. Клак. ) И в конце концов я увидел его таким, каков он есть. Клиндер – это человек, которого нет. (Клик. Клак. ) В этом его секрет. Он тот, кем ты хочешь, чтоб он был. (Клик.) Он скажет что угодно. (Клак. ) Он сделает что угодно. (Клик. ) Что угодно. (Клак. ) (Клик. Клак. ) Я был там, Майк. Я видел все своими глазами.
Майк смотрел на зажигалку. Наконец он взглянул в чёрные глаза Кио.
– О чем ты говоришь?
– Я был там.
Майк нахмурил брови.
– Где?
– На их корабле. В Буффало.
Все, что Майк мог сделать, – это не вскочить и не ринуться прочь из комнаты. Один взгляд на лицо Кио – и он вспомнил.
Кио был в аду вместе с ним.
АВРААМ И ИСААК
Клиндер выдвинул ящик из стола в комнате для совещаний и вытащил оттуда книгу в коричневом кожаном переплёте.
– Когда мы спросили пришельцев, чего они хотят, они указали на этот пассаж из книги Бытия.
– Из Библии? – спросил Дэниел.
– Они цитировали её довольно часто. Слушай. Посмотрим, будет ли это иметь для тебя какой-то смысл. – Он прочёл:
Дай мне твоего единственного сына;
твоего единственного сына от Сарры, Исаака[57].
Клиндер сделал паузу, несколько раз моргнул и сглотнул. Это длилось всего несколько секунд, но его лицо на эти несколько секунд приобрело давно и хорошо знакомое Дэниелу выражение. Словно он пытался убедить себя в чем-то. В чем-то, чему не хотел верить, но по какой-то причине должен был. Оправдывающееся. Дэниел уже видел раньше такое выражение. На лице дядюшки Луи. После того, как тот устраивал Майку порку. Он до сих пор помнил его вопли.
– Авраам и Исаак?
– Именно, – сказал Клиндер, и его горделивая улыбка с облегчением поглотила это секундное помутнение. – Я же говорил им, что ты умница!
Что-то произошло с Дэниелом в это мгновение, когда он уловил отблеск возникшей на дне глаз Клиндера потусторонней печали, когда он читал ему отрывок. Мгновение пришло и ушло, как выскочившая из воды рыба. Но за это мгновение какая-то часть его, которая долгое время спала, внезапно пробудилась. После того как он вспомнил госпиталь, другие воспоминания полезли из него валом. Он пытался свести их воедино, слушая Клиндера.
Это как-то касалось рыбы. Какой рыбы?
– Здесь есть комментарий, который мне особенно нравится. «Авраам, будучи верным и преданным слугой Господа, должен был не просто убить своего сына, но убить его в качестве жертвы, убить его искренне, убить его согласно обряду, убить его со всей пышностью и церемониями, спокойствием и собранностью ума, с которыми он обычно приносил свои всесожжения. Считать ли отца всех верных чудовищем из всех отцов?» – Клиндер глубоко вздохнул. – Потом пришёл ангел…
Не поднимай руки твоей на отрока сего,
и не делай над ним ничего;
Ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога,
и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня.
Воистину Я благословляя благословлю тебя,
и умножая умножу твоё семя,
как звезды небесные
и как песок на берегу моря;
и овладеет семя твоё вратами врагов их.
И благословятся в семени твоём все народы земли
за то, что ты послушался гласа Моего[58].
Клиндер закрыл книгу.
