Сергей Трищенко - Каменный век деревянных людей
Проснулся Виш в ужасном настроении. И лишь предстоящая охота на гусениц немного радовала его.
Однако Виша волновало отсутствие у воинов каменных мечей. Да, каменные топоры у них имелись, но пронзённую копьём или приколотую к земле гусеницу лучше рубить мечом. Топором можно оглушить – если попасть по наголовнику, но попробуй подойди так близко! А удары по телу, случалось, даже отскакивали. Деревянные же мечи, которыми вооружились воины, не внушали Вишу доверия: если люрасу им ещё можно размочалить конечность, то шкуру гусеницы точно не пробьёшь.
Правда, почти у каждого воина на поясе висел кремённый нож, но длина ножа несравнима с длиной меча, поэтому пускать нож против гусеницы отважится не всякий.
– А почему вы не охотитесь на гусениц? – спросил Виш у Фика, когда они шли по тропе, раздвигая ветки Неподвижных Собратьев.
Фик пожал плечами:
– У нас как-то не принято… Гусеницы водятся далеко от деревни, в ближних местах их не бывает. И мы туда не ходим. Тем более что в тех краях случаются странные вещи… А за рекой, – он указал вправо, – живёт воинственное племя синекорых. Его воины убивают каждого, кто очутится на их земле. Жутко убивают. Мы с ними воюем. Нам не до гусениц.
– Кажется, я видел, – Виш рассказал Фику о плывущих по реке колодах.
– Это они, – кивнул Фик, – синекорые. Их ветверук дело.
Шедшие впереди воины замедлили шаг и разом обернулись. На их лицах легко читалось выражение ужаса.
– Ну, показывайте, где у вас гусеницы, – грубовато приказал Виш, нимало не сомневаясь, что они пришли на ту самую полянку, где гусеницы грызли круглоголовых Неподвижных Собратьев. Так он прикинул по пройденному пути и по виду местности. С другой-то стороны – море.
Так и получилось. Но добирались они другой дорогой, более короткой, чем получилось у Виша. И всё равно идти пришлось долго.
Гусениц стало значительно меньше. И это немного обрадовало Виша.
Однако, едва завидев гусениц, воины побледнели, покрылись крупными каплями пота и стали передвигаться медленно-медленно. А гусеницы, почуяв манящий запах, закрутили усиками и направились прямёхонько к ощетинившимся дрожащими копьями воинам племени Лил… Запах пота привлекал их.
У Виша подобных проблем не было: выросший в более суровом климате, он не привык потеть по пустякам. А особенно по таким, как схватка с равными по росту и по весу гусеницами. Поэтому ли, или же потому, что гусеницы остерегались атакующего врага, но они сторонились Виша, воротили от него жвала.
Вишу пришлось раз за разом колоть и колоть гусениц пикой в загривок. Это было утомительно, тяжело, и даже как-то неловко. «Как на мушиной бойне, – подумал он, очередной раз вытаскивая и вновь вонзая пику. – Даже неинтересно… рутина».
Зато помогало оттачивать мастерство. Несколько раз Вишу удалось повторить коронный удар Чера, мгновенно парализующий гусеницу. Воины, увидев, как Виш управляется с чудовищами, малость приободрились, и стали более активно обороняться от гусениц. А их отношение к Вишу в корне переменилось: все стали смотреть на него с благоговением.
И всё равно отваживались атаковать лишь группами по четыре-пять воинов. И то копья едва не выпадали из трясущихся ветверук. Не одного воина пришлось выручать Вишу. Когда гусеница придвигалась особенно близко, туземцы бросали копьё и закрывали глаза ладонями. Гусениц они боялись панически.
Пришлось принимать инициативу на себя.
– Смелее, бродяги! – зарычал Виш, подражая хриплому рёву Чера в моменты битвы. – Покажите этим жалким червячкам, на что вы способны! Заходите спереди и сзади по двое! Вы же видите, их совсем немного. Точнее разите копьями! Бей!!
И прибавил пару ругательств, на которые был так щедр Чер. Может, в подобных сочетаниях эти термины здесь не применялись, но необычные выражения прозвучали для воинов как заклинания и воодушевили их. Да и поведение Виша немало способствовало повышению боевого духа: воины успешно разобрались по двойкам и тройкам и прикончили четверых гусениц. Оставшихся добил Виш.
– Ф-фу! – произнёс он, стирая со лба потёки гусеницыной крови. – Ну и битвочка была!
И закрепил фразу витиеватым ругательством из старых запасов. Воины вряд ли что поняли из арсенала Черовых ассоциаций, но отозвались одобрительным ропотом. Отважный воин и после смерти продолжал сражаться.
Но дальше случилось то, что вселило в Виша недоумение: воины, подобрав сломанное оружие и немногочисленных раненых, вознамерились отправиться в селение! Бросив убитых гусениц на поле боя!
С таким расточительством Виш смириться не мог.
– Подождите! – остановил он воинов. – А добыча?
– Какая добыча? – удивился Фик.
– Гусеницы, – указал Виш. – Их надо унести с собой… и съесть!
– Мы никогда не едим врагов, – покачал головой Фиг.
– Как можно не есть гусениц? – удивился Виш. – А как же…
Он лихорадочно искал слова, которые позволили бы ему сохранить привычную диету – за время пребывания в селении Лил он несколько ослаб без мяса гусениц и ящериц. И нашёл!
– А как же вы станете такими же сильными и ловкими, как гусеницы? – вкрадчиво спросил он.
Фик и Фиг недоумённо переглянулись.
– Да! – продолжал Виш. – Разве вы не знаете? Победитель получает силу врага, когда съедает его. Все воины моего племени едят мясо гусениц, и поэтому мы все сильные и смелые.
Мысль показалась воинам интересной, и они, подбадривая друг друга, взвалили на плечи четырех убитых гусениц и понесли. Продолжая при этом покрываться потом.
Виш с сожалением провожал взглядом оставшуюся на поле добычу, но, чтобы потеря показалась не столь значительной, взвалил себе на плечи две штуки самых маленьких.
Положение руководителя обязывало. Хотя идти было тяжеловато.
В селении Вишу пришлось взять на себя и приготовление жаркого: никто не осмелился подойти к брошенным тушам.
По его подсказке воины освежевали гусениц и нанизали на вертелы. При этом с особым удовольствием вырезали челюсти и привешивали к поясу.
Увидев это, Виш понял, как спасти оставшиеся на поле боя запасы мяса. Он подмигнул Фигу, и тот с молодыми воинами, которые не принимали участия в битве и потому выглядели достаточно свежими, устремился в лес.
Спустя некоторое время они вернулись, таща остальных гусениц. Жители селения встретили их одобрительными криками. Виш облегчённо вздохнул: мясо не пропало.
Воины отсутствовали ровно столько, чтобы Виш успел изжарить первую партию гусениц над раскалёнными угольями.
Огонь здесь добывали так же, как и на родине Виша: при помощи двух кремешков, ударяя их друг о друга. Вот только искры падали не в плошку с горючей жижей, и не на высушенные останки морской живности, и не в стружки гусеницыного сала, а на… Но Виш не хотел присматриваться, куда попадали искры.
«Значит, кремни у них всё же встречаются, – заключил Виш. – Да, наконечники копий-то кремнёвые!»
Начался пир.
Вначале с опаской, но после нескольких капель аммиака немного расхрабрившись, воины откусили по куску мяса.
Виш уписывал за обе щёки: гусеницы попались мелкие, молоденькие, и жаркое получилось нежнейшим, тающим во рту.
Глядя на Виша, подтянулись и остальные, и вскоре в пиршественном кругу зазвучали сначала здравицы в честь великого воина Виша, а затем и возгласы, что неплохо бы и завтра снарядить экспедицию по ближайшим окрестностям, за мясом и челюстями.
– Вот видите! – провозгласил Виш, еле удерживая в руках шатающийся глиняный бокал с аммиаком. – Я же говорил, что тот, кто поест мяса гусениц, станет смелым и сильным!
Согласные вопли воинов стали ему ответом.
Виш не помнил, как добрался до дома. Конечно, это Лил помогла ему.
Но наутро ни о какой второй экспедиции за гусеницами не могло быть и речи: на деревню напали огромные жуки!
Едва рассвело, прибежали запыхавшиеся рыбаки, ходившие охотиться с острогами на речном мелководье, и закричали, что приближаются орды жуков.
По деревне забегали люрасы. Они тащили огромные вязанки сухих веток и горшки с раскалёнными углями.
Виш ахнул: он понял, как деревенские собираются бороться с врагом! И поспешил за бежавшими, прихватив по пути охапку лежащих у дома сухих Неподвижных Собратьев.
Все торопились на поле перед селением.
Жуки приближались. Они надвигались на люрасов хитиновой лавиной. Казалось, ничто не может её остановить. Но на пути быстро возникала неровная линия разгорающихся костров. За неимением времени костры разжигали прямо на зелени травы. Виша вновь покоробило, но он вынужденно признал, что иначе нельзя.
Воины замерли у костров, держа большие сухие ветви наготове. И когда до жуков оставалось всего несколько шагов, они разом опустили ветви в костры, и вынули их ярко полыхающими!
Размахивая ветками, воины двинулись навстречу жукам. Те, немного сбавившие темп при виде костров, шарахнулись от огня в руках воинов, обтекая деревню с двух сторон.
