Фёдор Крашенинников - После России
Когда потом, уже в самый разгар мятежа, Михайлов смотрел запись казни Юркевича - ему неожиданно стало жалко генерала и страшно за себя. Вот генерал щурясь выходит из фургона и по булыжникам Красной площади идет на Лобное место, украшенное по случаю торжества виселицами. Ему тогда подумалось, что эта вот нарочитая театральность и опереточная пафосность сближала павший режим Юркевича и новую пироговскую власть.
На фоне Кремля и Василия Блаженного, казавшихся декорацией для мрачноватого спектакля («Хованщина какая-то! Утро стрелецкой казни!», - мрачно прокомментировал эту картинку начальник Михайлова, полковник Жихов) и опереточный мундир со следами сорванных погон и орденов уже не казался таким смешным, более того - показался даже и трагичным.
Лицо у генерала было опавшим, мёртвым… На ногах какие-то нелепые стоптанные тапки с помпонами. Сзади вели экс-премьера Розенгольца и бывшего министра полиции Денисенко. Виселица, приговор, площадь выдыхает… Юркевич всё время вёл себя тихо, даже отстранённо. И повис на верёвке сразу, почти не дёргаясь. А вот Розенгольц плакал и о чем-то умолял конвой, палачей и стоявшего рядом Денисенко. Его буквально вдели в петлю и, уже повиснув, он так отчаянно и жалко дёргался, что и без того тошнотворное зрелище стало просто непереносимым. Денисенко был зол и, похоже, обещал окружающим возмездие в разнообразных и изощрённых формах. На записи было видно, как он плюнул в лицо суетившемуся рядом попу, и, по утверждению некоего анонимного очевидца, последними его словами было: «Скоро американцы натянут вам глаза на жопу!».
Всё это могло бы показаться отвратительным или смешным, когда б не задело Михайлова за весьма чувствительную струну. Он вспомнил жену, сына, своих друзей - и отчётливо понял: их тоже убьют, всех. Просто потому, что сейчас они носят эту форму, служат этому государству, сидят в этом здании… И уже неважно будет, кто во что верил, кто на что надеялся, почему оказался именно на этой стороне очередных баррикад и кто какое будущее для себя и России хотел изначально. Все русские люди - точнее те, кто ещё о чем-то думал в эти сумрачные годы - всегда надеялись, что рано или поздно позорный режим Юркевича падёт и вместо него будет что-то светлое и чистое, все русские люди снова договорятся обо всём между собой, Россия объединится, станет единой, сильной, прекрасной… И что вместо этого? Мерзавца Юркевича сменили какие-то уж совершенно свинорожие скоты из Рязанского ОПОНа, и что - это и есть долгожданные спасители России? Те самые, о которых мечталось и грезилось? Вот этот вот полковник Пирогов? Эта вот его команда тупых провинциальных дуболомов и есть альтернатива бабнику и выпивохе Юркевичу и его подручному, садисту и открытому гомосексуалисту Денисенко? Даже служа в КОКУРе Михайлов думал, что, в конечном счёте, всё равно служить своей Родине. Была у него такая внутренняя мифология: мол, как только появится на горизонте «Спаситель России» - так всё бросить и под его знамёна. Но спаситель пришёл не вовремя и вовсе не такой, каким его себе представлял Василий Михайлов, и потому он посчитал себя свободным от ранее данных себе же обещаний.
* * *
От осознания всего этого Михайлову стало невыразимо обидно и он вскочил:
– Да пойми же ты, мы катимся к гражданской войне! Мы будем убивать друг друга на радость всем этим скотам, понимаешь? Ну вот ответь, что делать-то мне?
– Переходить на нашу сторону… На сторону России… - парень вдруг с надеждой посмотрел на Михайлова.
«Идиот, просто идиот… он ещё и надеется!», - подумал Василий Георгиевич и расстроился окончательно.
– На сторону кого? Тебя? Или этого убийцы, который тебе токсинчики передал? Ну на твою сторону я ещё может и готов, но не на сторону же Пирогова и его убийц!!! Он же тупой полицай, понимаешь? Он служил у Юркевича и по его приказу расстреливал ребята из НОРТа, всего два года назад!
…Кровавая история с разгромом Национальной организации русских террористов всколыхнула тихую муть построссийского пространства, хотя власти и пытались минимизировать неприятную информацию.
Началось всё с того, что несколько студентов Рязанского Русско-Британского Педагогического Университета Короля Уильяма, отличников и активистов различных разрешённых молодежных организаций, решили бороться за возрождение России, для чего и создали свою подпольную организацию. Маскировалось все под вывеской мормонского «Студенческого Союза имени Брайема Янга». Ребята создали многочисленную сеть молодых русских националистов, мечтающих отомстить за унижения своей страны. Довольно долго удавалось держать ситуацию под контролем, а наивные мормоны исправно слали нужные деньги и ненужную литературу.
Триумфом организации стала фантаcтическая карьера её лидера, Ярослава Липинцева: его пригласили на стажировку в Юту, а по возвращению он стал руководителем филиала Bank of Utah. Перспектива всеобщего вооруженного восстания, которым бредили нортовцы, казалась такой близкой, что ребята потеряли бдительность.
Конец организации был печален. В какой-то необъяснимой эйфории ЦК НОРТ принял решение о немедленном вооруженном восстании. С самого начала пошли сбои и накладки, и в итоге манифест был широко распубликован раньше, чем начались активные действия. Начальник Тайной Полиции Русской Республики Пётр Заостровский вовремя спохватился, срочно был введён комендантский час и начались массовые аресты. В отчаянии, нортовцы заняли здание Университета Короля Уильяма. После кровавого штурма никаких официальных сообщений о судьбе Липинцева и его соратников не последовало. Впрочем, Михайлов читал секретные отчёты Тайной Полиции Русской Республики: было арестовано несколько сот человек, их долго и страшно пытали, а расстрелом Липицкого и командира Боевой Организации Шанникова руководил Денисенко. Вроде как лично сам стрелял из именного пистолета. Между прочим, было довольно странно, что раскрытое Тайной Полицией дело доводил до кровавого конца министр внутренних дел Денисенко. Впрочем, интриги при дворе Юркевича канули в историю вместе с ним, да и кому это сейчас важно?
Между прочим, во время мятежа Пирогова господин Заостровский куда-то делся, хотя уже его-то по общему мнению обязательно стоило вздёрнуть рядом с Денисенко. Но злые языки поговаривали, что именно он и стоял за спинами Пирогова и компании. Языки эти, а точнее их обладатели, многозначительно указывали на странную фигуру «человека из ниоткуда» Ильи Фадеева, премьера пироговского правительства. Но это были слухи, как и активно раскручиваемая информация о том, что верхушку НОРТ добивал Отряд Полиции Особого Назначения, которым и командовал тогда Владимир Пирогов…
– Это всё ложь… Ну и что! - студент покраснел и говорил, нелепо подергивая руками в наручниках - Это не важно, поймите, важна одна Россия, её единство! А чем ваш этот говённый Полухин лучше? И весь этот ваш сброд, все эти корейцы и казахи? Все эти китайские наблюдатели и американские инструкторы? Чем? Да и какая разница, Пирогов или кто, важно, что вы - враги. Враги России!!!
«Чёрте что!», - подумал Михайлов и мысленно сплюнул на ковер.
– Ладно, закроем дискуссионный клуб. Ты ведь действовал не один, у вас же организация? - стараясь говорить без эмоций, протокольным тоном спросил Михайлов, хотя вопрос был совершенно ненужным: все материалы по Егорушкину и его группе уже давно были собраны и распечатанные лежали в столе, в красивой папке. Если говорить прямо, то цель всего этого странного разговора сводилась к простому желанию посмотреть в лицо врагу и попытаться вытянуть из парня что-то про московского гостя.
– Нас - миллионы! - прокричал студент вдруг уж совсем фальшиво, но неожиданно убежденно.
– Не надо визжать вот только, - Михайлов окончательно смирился с тем ужасом, который начал происходить вокруг него. Перед ним был враг. Жалкий, маленький, злобный. Готовый убить и его, и всех других. Враг, ещё утром готовивший массовое убийство. На том самом банкете, на который, кстати, Михайлов тоже был приглашён.
Из подсознания всплыло воспоминания юности, когда он, участник «антипикета» азартно нападал на затравленных «лимоновцев» и в какой-то момент реально возненавидел их - таких никчемных, глупых, противящихся очевидному и несомненному торжеству «энергетической империи». Впрочем, потом у него было время раскаяться в своей тогдашней горячности.
– Не надо на меня тут визжать, понял!? - сказал он как-то особенно громко и сам чуть не сорвался на визг. - Всё я про тебя знаю и про твои ёбаные миллионы, понял! Рассказать тебе, гандон, кто ты такой и сколько вас?
Михайлов достал из стола папку и театральным жестом бросил её перед собой. На самом деле он и без всякой папки мог рассказать о современном русском движении.
* * *
…После первых известий о разгроме НОРТа, название, ставшей легендарной, организации пошло в народ. На фоне волны анонимного гнева и проклятий палачам, стремительно формировалась мифология: мол, все годы существовал в подполье могучий союз патриотов, НОРТ. И что рязанские казни - это частности, что за спиной Липинцева и его друзей стояла огромная структура, которую они не выдали и которая продолжает существовать и бороться, готовя возмездие предателям Родины.
