Павел Комарницкий - Прошедшая сквозь небеса
«…Армия сухокожих двигалась тремя плотными колоннами, и шести зарядов оказалось достаточно, чтобы покончить с ними. Джунгли, никогда не знавшие огня, корчились и умирали, и небо плакало ядовитыми слезами. Этот яд добил тех, кто не умер сразу. После того Демоны неба оставили нас в покое — а точнее, они просто ждут».
Пауза. Долгая, долгая пауза.
«Чего ждут?» — не выдержала Дина.
«Победы, конечно же».
«Чьей?»
Они смотрят на неё, двадцать пар глаз.
«Неужели не понимаешь? Или сухокожие, коих Демоны держат в железном ошейнике, рано или поздно найдут способ уничтожить Народ Дождя. Или мы, не выдержав, сумеем уничтожить всех сухокожих, всех до последнего — но для этого нам придётся стать такими же чудовищами, как Те, о Ком Не Говорят… В обоих случаях победа будет за Демонами неба. Останется прийти и сесть на вершину уже готовой гигантской пирамиды рабов».
Сорок глаз смотрят пронзительно, с отчаянной надеждой.
«Ты можешь спасти всех, Прошедшая сквозь небеса. Себя, раханов, чьё и Народ Дождя. Это твоя судьба, как видно — стать Спасительницей. От судьбы не уйти живым, только мёртвым. Или — или».
Дина бледно улыбнулась. Можно спорить о деталях, но в этом они правы, похоже.
«Мне нужно дать знать своим, что случилось. Во что бы то ни стало. Одна я ничего не смогу против этих демонов».
«Да. И мы уже думали об этом».
Один из Знающих встал, шагнул к накрытому тёмной скользкой плёнкой округлому предмету на постаменте. Сдернул плёнку, и перед глазами девушки предстал… глобус. Обыкновенный большой глобус, раскрашенный в два цвета — яркие оранжево-красные тона освещённой стороны и серые ночной.
«Смотри сюда…»
Глава 17
Бездонное чёрное небо сверкало мириадами острых немигающих звёзд, безжалостно подавляющих своим сиянием слабое свечение туманностей и далёких галактик. Небесный свод пересекала мутная белёсая полоса — именно так выглядит блин спиральной галактики изнутри. Масса звёзд, неразличимых глазом… И только одно небесное тело выделялось среди прочих — ослепительно белый крохотный диск, будто вбитая в небесный свод раскалённая шляпка гвоздя.
Коротко полыхнула фиолетовая вспышка, и там, где мгновение назад не было ничего, возник циклопический шар, будто гигантская капля зелёной ртути, окутанная призрачной огненной оболочкой с протуберанцами. Ещё миг, и явление вновь исчезло — включилась система маскировки.
«Выход из гиперпространства штатный» — сидевшая в рубке, глубоко в недрах звездолёта ангел рассматривала картину на объёмном голографическом экране. — «Маневр ухода».
«Да, мой командир!» — ангел-мужчина, сидевший в соседнем кресле, уже развернул пульт со светящимися, будто висящими в воздухе виртуальными значками-клавишами.
«Фииа, цель. Твоя верхняя полусфера».
«Да ищу уже, ищу!» — вторая девушка-ангел также трудилась вовсю. Никто из экипажа не пытался сейчас говорить голосом, мысль быстрее. Вся дискуссия заняла не более секунды.
«Есть цель!»
На обзорном экране образовалось круглое окошко, в котором обозначилось размытое тепловое пятно.
«Дальность два миллиона, скорость по тангажу восемьсот, продольная к нам сто десять».
«Удачно. Идём на сближение».
«Сразу „полёт бабочки?“».
«Ну разумеется, не парадным ходом!»
Звездолёт рванул с места, как артиллерийский снаряд, с ускорением двести «же». При этом он всё время хаотически изменял траекторию, отклоняясь от средней линии. Сидевшая у экрана внимательно разглядывала тепловое пятно, пока не проявлявшее признаков беспокойства. Впрочем, даже если гипотетической противник и в состоянии обнаружить ангельский боевой звездолёт на таком расстоянии, то поразить движущуюся в режиме «полёта бабочки» цель с такой дистанции невозможно.
Время шло, размытое пятно на экране по-прежнему висело среди звёзд — полный покой и неподвижность царили в бескрайнем космосе…
Значки-цифры в окошечке, менявшиеся лениво и неспешно, вдруг бешено замельтешили.
«Нас обнаружили. Объект маневрирует».
«Спокойно, Лао. Готовим мезонную пушку».
«Аннигилятор?»
«Тоже. Только он не подпустит нас так близко».
Круглое окошко на экране начало медленно смещаться — расстояние сокращалось, и относительное движение становилось заметным.
«Объект в прицеле».
«Не выпусти».
«Да не выпущу».
Противники стремительно сближались, но на столь огромном расстоянии движение по-прежнему казалось неспешным. Капитан вдруг усмехнулась, вспомнив технические данные человечьего аппарата, подлежащего боевому прикрытию. Пять тысяч километров дальность эффективного огня, надо же… просто какой-то рукопашный бой. И ещё вопрос, эффективного ли — там стоят слабенькие противометеорные лазеры. Против боевого звездолёта в броне ерунда, так, ожоги… Плюс полное отсутствие маскировки, это же немыслимо… Не знают они, ни малейшего представления не имеют, что такое реальный космический бой. Вот сейчас человеческий глаз ничего не увидел бы, кроме безмятежной пустоты. И невдомёк было бы наблюдателю, что в этой пустоте разворачивается сражение.
«Дистанция возможного поражения».
«Огонь!»
Свет в рубке мигнул — сработала мезонная пушка. Экипаж затаив дыхание всматривался в экран. Секунды тянулись, как густая смола.
«Ну… ну же…»
«Промах. Всё, промах. Траекторию вправо вверх один».
«Сделано».
Коротко рявкнула сирена.
«Ответный выстрел мимо».
«Огонь!»
Свет вновь мигнул, и тут же повторно рявкнула сирена. Командир оскалилась, словно разъярённая кошка. В абсолютной пустоте пролетевший мимо заряд релятивистских мезонов обнаружить невозможно, только вот реальный космос не совсем пустота… Отдельные атомы, оказавшиеся на пути тех мезонов, вступают с ними в реакцию, давая знать заинтересованным лицам, какой чудовищный шквал энергии пронёсся у них над головой.
«Дальность уверенного поражения!»
«Огонь!»
Свет снова мигнул.
«Уход вниз форсажем!»
«Сделано!»
Секунды теперь не просто тянулись — казалось, они бесконечны…
Рявканье сирены.
«Мажет, тварь. С такой-то дистанции».
Экран рубки словно взорвался огнём, и на фоне звёзд стремительно развернулась сияющая всеми цветами радуги новорожденная туманность.
— Готов! — командир ангельского звездолёта откинулась в кресле. — Уфф…
— Как хочешь, Илайя, но вводная составлена фантастами, — бортстрелок-оператор мезонной пушки также перешёл на звуковую речь. — Нелепостей масса. Маскировка на уровне тазика «зелёных», и в то же время нас он вот так спокойненько обнаружил… на такой дистанции, ага…
— Эта вводная не так уж нелепа, Лао, — Илайя разглядывала экран, на котором уже угасали последние отсветы космического взрыва, уступая место всегдашней черноте. — Точно тебе говорю.
— Скажи, Илайя… — заговорила девушка, тоже всматриваясь в экран. — А если бы этот гад в нас попал? Такая мощь заряда…
— Положим, заряд у него всё-таки был ослаблен. Но да, нашему «Голубому свету» пришлось бы жарковато.
— Наш «Голубчик» встал бы на регенерацию, мы отправились бы на лечение, и кто пошёл бы в паре с «Добрым»?
Командир помолчала.
— Иначе никак нельзя, Фииа. Мы слишком долго не воевали. На имитаторе можно играться бесконечно, но игра — она и есть игра… Если дойдёт до дела… не знаю, как насчёт маскировки, но уверяю тебя — заряды у врагов уж точно ослаблены не будут.
— … Нет, я не верю. Этого просто не может быть. Это всё наведённые мороки Водяных… не может, ну не может всего этого быть!!!
Последние слова Джанго уже не говорил — исторг из горла с надрывом.
— И тем не менее это правда, — Дина грустно улыбнулась.
Молодой жрец выглядел ужасно. Наверное, так выглядят люди, потерявшие всё, что было им дорого, мелькнула у девушки мысль.
— Кёркир… Клик-Клак… ну скажите… ну не может же этого быть? — теперь голос был тихим и жалобным. — Если бы у Водяных было такое оружие… разве они не пустили бы его в ход, когда на берег высаживались войска Кацла Великолепного?
— В анналах Храма есть книга, — медленно заговорил Кёркир. — В ней описано всё в точности так, как нам поведала сейчас Ди-на. Я прочёл её случайно, доступ к секретному архиву открывают ровно настолько, чтобы ты мог выполнить свою работу… Но я тогда не поверил. Просто не поверил и всё. Думал, отчего же им не пустить в ход столь замечательное оружие?
— Я тоже не поверил, — столь же медленно заговорил Клик-Клак. — Собственному брату не поверил… всегда верил как себе, а тут… Он ведь был на том месте, где под слоем наносов и мха земля как стекло, и ни зелень, ни ливни не могут её размыть. Он поверил тогда Водяным, а я нет…
Воцарилось долгое молчание.
