Кэтрин Фишер - Сапфик
Сапиент огляделся.
Он не заметил никаких подсматривающих устройств, но справедливо предполагал, что они здесь имеются. Из внутреннего кармана мантии он извлёк заранее приготовленный диск, сунул под столешницу, и тот сам прилип к дереву.
Джаред коснулся диска, над столом засветился экран, в который превратилась часть стенной панели. На экране появились буквы: «Вы вошли в Эзотерику».
Работал Джаред быстро. Вскоре на экране замерцали, сменяя друг друга, схематические изображения лимфатической и нервной систем. Сапиент внимательно их изучил, сверяясь с данными медицинских исследований, фрагменты которых сохранились в базе данных. Внизу, в читальном зале бюсты древних сапиентов чопорно взирали с мраморных пьедесталов на своих современных последователей. Было тихо, лишь откуда-то издалека доносилось воркование голубей.
Мимо прошаркал библиотекарь, держа в руках стопку пергаментов. Джаред мягко улыбнулся.
А они за ним следят, и довольно пристально.
К назначенному на три часа короткому послеполуденному дождику сапиент успел сделать всё необходимое. Когда в комнате слегка потемнело от набежавших облаков, он опустил руку под стол и коснулся диска.
И сразу же под схемой нервной системы появился текст. Джаред долго искал зашифрованные файлы Инкарцерона; очень устали глаза и нестерпимо хотелось пить.
Но с первыми раскатами грома сапиент увидел то, что разыскивал.
Он уже давно в совершенстве освоил навык чтения текста, который находится под другим текстом. Эта работа требовала сосредоточенности, и после неё болела голова. Ну да ничего, терпимо. Через десять минут Джаред вычислил символ, расшифровывавший другие символы, затем узнал старинный вариант языка сапиентов, который когда-то изучал.
Он начал переводить, и из массы странных иероглифов стали складываться осмысленные слова.
Список первых Узников.
Приговоры и протоколы заседаний суда.
Досье преступников. Фотографии.
Обязанности Смотрителя.
Он коснулся последней строки. Под паутиной нервов появился текст: «Эта информация засекречена. Назовите пароль».
Джаред еле слышно ругнулся.
«Пароль неверный, — сообщил экран. — У вас есть ещё две попытки, прежде чем включится сигнал тревоги».
Джаред еле сдержал стон. Он оглянулся, посмотрел, как стучит по оконным стёклам дождь, потом глянул вниз на горящие на столах в читальном зале лампы, которые едва заметно прибавили мощность.
Он затаил дыхание, чувствуя, как бежит по спине пот. Прошептал:
— Инкарцерон.
«Пароль неверный. У вас есть ещё одна попытка, прежде чем включится сигнал тревоги».
Так, надо остановиться и подумать. Если его поймают, ему уже никогда не удастся забраться так глубоко. Да и время работает против него.
В Королевстве запрещено само Время, но оно всё равно идёт вперёд и мстит за себя.
Джаред наклонился ближе к стене и увидел на экране отражение собственного бледного лица, чернеющих глазниц. Ему пришло в голову одно слово, но правильное ли оно?
Лицо на экране было его собственным и одновременно чьим-то чужим — узкое лицо, обрамлённое тёмными волосами. Джаред открыл рот и прошептал имя.
— Сапфик?
Списки. Графики. Данные.
Всё это, словно вирус, распространилось по экрану, закрывая собой схему нервной системы. Скорость и напор, с которой вываливалась информация, поразили Джареда. Он нажал кнопку на диске, чтобы немедленно всё скопировать.
— Мастер?
Джаред чуть не подпрыгнул.
За его спиной стоял один из привратников Академии — крупный мужчина в лоснящемся от старости камзоле; на ручке его трости сияла белая жемчужина.
— Простите, что прерываю, Мастер, но вам прислали вот это. Из дворца.
Он протянул пергамент, запечатанный печатью Клодии — чёрным лебедем.
— Спасибо.
Джаред взял письмо, протянул привратнику монетку и спокойно улыбнулся. Экран на стене показывал бесконечные медицинские схемы. Привычный к строгим порядкам сапиентов служитель поклонился и отказался от денег.
Джаред вскрыл письмо, сломав красную печать. И всё же он был уверен, что шпионы королевы нашли способ его прочитать.
Мой дорогой мастер Джаред,
Произошло нечто ужасное. В Восточном крыле случился сильный пожар, в результате разрушен первый этаж и подвалы. Никто из нас не пострадал, но вход в Портал погребён под руинами. Её величество уверяет, что будет сделано всё возможное, но я страшно расстроена. Мой отец теперь для нас потерян, а Джайлз переживает за своих друзей. Сегодня он даёт показания инквизиции. Дорогой друг, умоляю тебя, ищи тщательно, ибо наша единственная оставшаяся возможность покоится в тишине и тайне.
Твоя любящая и послушная ученица,
Клодия Арлекса.
Он печально улыбнулся, помянув недобрым словом Протокол. У неё не было возможности написать подробнее. К тому же, письмо предназначалось не только ему, но и королеве. Надо же, пожар! Сиа решительно обрубает все концы: сначала удалила Джареда, затем забаррикадировала вход в Портал. Но, скорее всего, ей не было известно то, о чём знали только учитель и ученица: существует ещё один Портал, который находится в кабинете Смотрителя, в его сонном поместье. «Наша единственная оставшаяся возможность покоится в тишине и тайне». Она знала, что он поймёт.
Привратник, маячивший на почтительном расстоянии, спросил:
— Посыльный возвращается во дворец через час. Угодно ли вам отправить с ним ответ?
— Да. Принесите мне, пожалуйста, бумагу и чернила.
Когда служитель удалился, Джаред достал крохотный сканер и провёл им по пергаменту. Поверх аккуратных строчек проявились красные буквы: «Если Финн проиграет, они собираются убить нас обоих. Ты знаешь, где мы будем. Я верю тебе».
Он с усилием выдохнул. Привратник поставил на стол чернильницу и встревоженно спросил:.
— Мастер, у вас что-то болит?
— Да, — ответил Джаред, сминая в руке пергамент.
Ему и в голову не могло прийти, что её собираются убить! И что она хотела сказать этим: «Я верю тебе»?
Королева встала, следом за ней поспешно поднялись все обедающие, даже те, кто не успел доесть. Летнее угощение, состоявшее из холодного мяса, пирога с олениной и лавандового крема со взбитыми сливками, так и осталось на столе, почти нетронутое.
— Пора! — Она утёрла губы платочком. — Запрещено присутствовать всем, кроме Заявителей.
Клодия присела в реверансе.
— Я прошу вашего позволения присутствовать на допросе, Ваше величество.
Сиа надула губки.
— Извини, Клодия. Не в этот раз.
— Мне тоже нельзя? — поинтересовался Каспар, отпивая из бокала.
— Тебе тоже, мой милый. Лучше иди постреляй. — Но королева не отрывала глаз от Клодии и вдруг, с некоторым даже озорством, взяла её за руку. — Ох, Клодия! То, что случилось с Порталом так неприятно! И знаешь, мне очень жаль, что приходится назначить нового Смотрителя. Твой дорогой отец был таким... предприимчивым.
Клодия старательно держала на лице улыбку.
— Как будет угодно Вашему величеству.
Она не станет умолять, ведь именно этого Сиа и ждёт.
— Если бы ты только вышла замуж за Каспара! На самом деле, даже сейчас...
Это становится невыносимым! Клодии хотелось отшатнуться, бежать прочь, но вместо этого она стояла неподвижно.
— Это уже невозможно, Ваше величество.
— Вот именно, — пробормотал Каспар. — Ты профукала свой шанс, Клодия. Да я к тебе теперь и пальцем не прикоснусь...
— Даже за двойное приданое? — спросила его мать.
— Ты что, серьёзно? — он удивлённо воззрился на королеву.
— Тебя так легко поддразнить, мой дорогой, — скривила губы Сиа.
Открылись двери, и в зал вошли члены Тайного совета, они же Суд инквизиции.
Трон королевы был оформлен в виде фигуры огромного орла, чьи распростёртые крылья составляли спинку. Клюв гигантской птицы был разинут в крике. На шее красовалась корона Хаваарна.
Советники расселись полукругом напротив трона, а по обеим сторонам которого стояли два пустых кресла — белое и чёрное. Открылась неприметная дверца в стене, и в зал вошли ещё двое. Клодия ожидала увидеть Финна и Джайлза, но это оказались лорды-инквизиторы: Солнце и Тень.
Лорд Тень был одет в чёрную бархатную мантию, отороченную соболиным мехом, волосы и борода лорда так же глянцевито блестели, как и его наряд. Второй, лорд Солнце, одетый в белую мантию, отделанную жемчугами, был изящен и улыбчив.
Никого из них Клодия прежде не видела.
— Милорд Тень. — Королева прошла к своему трону и церемонно повернулась. — И милорд Солнце. Ваш долг — задавать вопросы и извлечь правду, чтобы мы и наш Совет могли вынести вердикт. Клянётесь ли вы вести это расследование честно?
