Нил Шустерман - Неизведанные земли
— Проигрываешь!
— Еще не финиш! — отозвалась Элли, хлопая, в свою очередь, по плечу мужчину.
Они одновременно покинули тела ошеломленных поклонников музыки кантри, оставив их наедине с удивленным билетером. Элли мгновенно переместилась к нижнему ряду балкона, выскочила через выход и оказалась на лестнице. Вниз, как тут же выяснилось, двигаться было трудней, чем вверх, так как большая часть людей торопилась подняться на балкон, чтобы занять места. Элли вспомнились попытки сбежать вниз по эскалатору, движущемуся в обратную сторону. Пришлось непрерывно перемещаться из тела в тело, борясь со встречным течением. Не задерживаясь ни в ком дольше, чем нужно, Элли проскочила сквозь несколько десятков человек, спустилась в фойе и ринулась в центральный проход партера.
Она приучила себя перепрыгивать из тела в тело, повинуясь однажды взятому ритму, и продвигалась прямо по рядам, поскольку большая часть кресел уже была либо занята, либо возле них стояли люди, пытаясь понять, нашли они свое место или нет. Оказавшись у сцены, Элли поспешила наверх и на ходу увидела Дмитрия. Он появился возле сцены в тот же момент, что и она.
— Я выиграла! — воскликнула Элли.
— Нет, я выиграл! — отозвался юноша.
— Ладно, ничья.
Дмитрий рассмеялся.
— Отлично! По рукам!
Элли стояла и вспоминала захватывающие подробности гонки. Ей хотелось повторять ее снова и снова.
Дмитрий, вероятно, прочитал ее мысли по лицу.
— Видишь? Вот как много приятного в нашем искусстве!
В зале медленно погас свет. Публика возбужденно гудела в предвкушении концерта, а Элли смотрела в зал, и ей казалось, что все собрались, чтобы приветствовать ее.
— Давай сыграем в другую игру! — сказала она Дмитрию. — В прятки. Я запрыгну в кого-нибудь, а ты должен меня найти!
Дмитрий скрестил руки на груди:
— А как я могу это сделать? Здесь же тысячи людей!
Элли хитро улыбнулась:
— Когда будет играть Тревис Дикс, я ему «нос» покажу!
Прежде чем Дмитрий успел ответить, Элли испарилась, помчавшись на другой конец театра.
Тревис Дикс вышел на сцену в сопровождении оркестра; раздались аплодисменты и одобрительные возгласы. Через секунду оркестр заиграл главный хит сезона — «Растопчи мое сердце». Публика запела вместе с Тревисом:
Растопчи мое сердце и сбрей любимый кок,
Твоя ложь прожгла душу насквозь,
Ни гроша в кармане,
И ты ушла,
Но я знаю, чем заглушить эту боль.
Элли выбрала девушку, по виду студентку колледжа, стоявшую в проходе бельэтажа с друзьями. Ребята повскакивали с кресел, чтобы потанцевать под любимую музыку. Элли постаралась овладеть телом девушки, но усыплять сознание не стала. Так будет интересней, подумала она. Балансировать на грани полного контроля было трудно, но Элли удалось найти в сознании девушки «слепое пятно» и спрятаться в нем, чтобы хозяйка тела не могла ее обнаружить. Когда Элли вселилась в девушку, тело ее перестало производить вращательные танцевальные движения. Элли подняла правую руку и приставила к носу большой палец, распрямив при этом остальные четыре.
— Что ты делаешь? — спросила одна из подруг девушки.
Поскольку хозяйка тела была в полном сознании и могла владеть ртом, она сама ответила за Элли.
— Я… не понимаю. Большой палец к носу прирос!
— Боже, Сюзи, — взмолилась подруга. — Тревис может тебя увидеть, и тогда мы никогда не попадем за сцену!
Элли тихонько усмехнулась и заставила пальцы двигаться.
— Сюзи!
— Да поняла я! Пытаюсь прекратить!
Бедняга Сюзи определенно понятия не имела, что или кто вселился в нее и заставляет делать такие странные вещи. Да ей, наверное, и в голову не пришло, что кто-то мог в нее вселиться.
На сцене продолжал заливаться Тревис Дикс. Когда песня уже подходила к концу, в проходе появился мясистый мужчина в форме охранника и направил на Сюзи луч карманного фонарика.
Отлично, подумала Элли, теперь у девочки будут проблемы из-за меня.
Но охранник только улыбнулся.
— Поймал, — громко крикнул он, стараясь заглушить музыку. — Теперь моя очередь!
Это был Дмитрий.
Элли выбралась из тела Сюзи, та встряхнула головой, удивленно посмотрела на руки, но, решив, видимо, забыть о странном инциденте, через несколько секунд снова пустилась в пляс.
Дмитрий исчез — отправился прятаться. Сосчитав до десяти, Элли отправилась его искать.
Оказалось, одного серфинга для этой игры мало. Элли пришлось перепрыгивать из одного человека в другого с увеличенным интервалом, чтобы как следует оглядеть ту часть зала, где она в тот момент находилась. Она старалась смотреть на толпу глазами человека, в теле которого оказывалась, так как в те моменты, когда она была в Стране, лица сливались в одно подвижное пятно.
Элли начала поиски с балкона, затем спустилась в бельэтаж, потом в партер. Дмитрия нигде не было видно, и Элли начала подозревать, что он жульничает.
Тревис Дикс допел песню; разгоряченная публика взревела.
— Привет, Нашвилл! — воскликнул Тревис, и, дождавшись момента, когда восторженная толпа затихла, продолжил: — Эта песня посвящается одной замечательной девушке.
Тревис выдержал театральную паузу.
— Эта песня звучит для… Элли Отверженной.
Элли выпучила глаза и посмотрела на сцену в полнейшем изумлении. А Тревис Дикс поднял руку, приставил к носу большой палец и задвигал остальными. К пущему удивлению Элли, публика восприняла неприличный жест и единодушно ответила Тревису тем же!
Элли засмеялась. Это был не просто смех — скорее гомерический хохот, идущий из самого живота, потому что в тот момент девушка находилась в теле здорового, крепкого мужчины, обладавшего к тому же глубоким низким голосом. Насмеявшись, она выскочила из здоровяка и помчалась на сцену.
Когда Элли поднялась по боковой лестнице, Дмитрий как раз вылезал из тела Тревиса. Певец с некоторым ужасом посмотрел на публику, не понимая, почему все до единого показывают ему носы! Тревис оглянулся на музыкантов, пожал плечами и запел следующую песню.
Элли опять разобрал хохот.
— Ты выиграл! — сказала она Дмитрию. — Здорово было! Мне еще никто песен не посвящал!
— Теперь давай послушаем концерт, — предложил Дмитрий. — По крайней мере, у нас есть возможность посидеть в первом ряду.
Элли не согласилась. Ей казалось, что усыплять тех, кто пришел на концерт любимого исполнителя, неправильно, а оставлять их сознание бодрствующим — слишком сложно. Элли заметила, что сбоку, за кулисами, стоят рабочие сцены, которым, видимо, в тот момент делать было нечего.
— Эти техники, наверное, ездят вместе с группой, — сказал Элли. — Они не слишком расстроятся, если мы их усыпим. Они, наверное, эту программу уже не раз видели.
— Прекрасно, но не забывай, иногда нужно меняться телами. Оставаться слишком долго внутри одного и того же человека — не очень здорово, — сказал Дмитрий.
Так они и сделали — вселились в рабочих сцены и прослушали концерт до конца, стоя за кулисами. Когда отзвучал последний аккорд, Элли и Дмитрий переселились в парочку поклонников Тревиса Дикса, чтобы выйти из зала вместе с толпой, смешаться с довольной публикой и почувствовать, хотя бы на несколько минут, лихорадочное возбуждение, царившее вокруг.
Элли чуть было не вскрикнула, когда они вышли из фойе, где было тепло, на улицу. На город опустился вечер, и воздух заметно охладился. Конечно, перемена температуры была почти незаметной, но для призрака, привыкшего к тому, что погода в мире живых для него ничего не значит, она оказалась достаточно резкой. По автомобильной стоянке гулял нежный ветерок, ласкавший руки. Элли могла бы поклясться, что почувствовала каждый пупырышек образовавшейся на руках «гусиной кожи». До чего же приятным было это ощущение!
— Думаю, тебе понравилось, не так ли? — спросил Дмитрий.
Она обернулась и увидела, что девушка, в которую он вселился, находится совсем рядом. Дмитрий поднял руку и нежно погладил Элли по щеке.
Это оказалось для нее полной неожиданностью.
— Не надо, — сказала она предостерегающе, отступая на шаг.
— Почему?
— Да хотя бы потому, что ты в теле девушки!
Дмитрий пожал плечами.
— И что? Ты-то в теле мужчины.
Элли посмотрела на руки и увидела, что они покрыты густыми волосами. Вот почему она ощутила, как ветер щекочет их.
— Все это слишком странно, — сказала она и выбралась из тела мужчины.
Мир живых принял привычные расплывчатые очертания, и ветер уже не ласкал руки Элли, а дул прямо сквозь ее призрачное тело. Она больше не чувствовала ни жары, ни холода.
Дмитрий также выбрался из тела девушки.
— Я ни разу еще не играл в прятки, — сказал он Элли. — Я пришел сюда, чтобы поучить тебя, а вышло, что урок мне дала ты!
