Скотт Вестерфельд - Особенная
Эти изменения — структура лица, цвет кожи, дань моде — были почти невообразимыми.
Почти. Возможно, она смогла бы привыкнуть к одежде из волосатого меха, кольцам в виде змей на пальцах и даже к разному цвету волос.
Но у некоторых кожа была темнее, чем у других, или некоторые продолжали жить в семье красавчиков, а некоторые — в семье уродцев.
И это напомнило Тэлли о днях в резервации. Там люди объединялись в кланы и создавали свои устои, из-за чего казалось, что все члены племени похожи друг на друга. Вот только они ненавидели всех, кто отличался от них.
В середине Диего Тэлли с облегчением увидела, что все больше людей похожи на ее маму с папой. Те с раздражением говорили о «новых стандартах», как о клейме позора.
Тэлли не сомневалась — у этих людей не было мозговых травм.
Правда, создавалось впечатление, что все они пользовались помощью хирурга. Одни лица были мудрыми и спокойными, а другие были на удивление молодыми.
Тэлли не могла сказать точный возраст каждого, но казалось, будто хирурги решили соединить все стадии взросления воедино.
Она даже услышала голоса болванов. Было ли это осознанное решение или нет, но они решили остаться такими.
Как будто Тэлли попала в беспорядочный город. Здесь все настолько отличались друг от друга, что ее собственное особенное лицо стало… ничем. Когда это произошло? — Как только Тэлли очутилась в этом городе. Однако, она до сих пор чувствовала что-то волнующее, как будто кто-то кинул камень в реку, и на этом месте в разные стороны расходилась рябь.
Тэлли решила подключить наушник к сети. Настроившись на ленту новостей, она услышала доводы некоторых людей. Там шли дискуссии о правильности решения укрытия беглецов, о стандартах красоты, но больше всего внимания уделялось обсуждению строительства нового здания на краю города — не всем нравилась его планировка и стиль.
Тэлли никогда прежде не слышала таких оживленных споров между взрослыми. Было похоже, что сейчас в эфире куча уродцев. Ведь без мозговых травм они могли говорить и делать что захотят, поэтому сейчас они перебивали друг друга, ругались и предлагали все более новые идеи, не считаясь с чужим мнением.
Таким же способом пользовались Ржавники: они публично обсуждали каждую проблему, вместо того чтобы дать Правительству выполнять свою работу.
«И эти изменения здесь, в Диего, лишь только начало» — поняла Тэлли. Уже сейчас город вокруг нее словно кипел, бурлил. Здесь каждый высказывал свою точку зрения, казалось, словно мнения отскакивают друг от друга, и город вскоре взорвется.
Той ночью городская интерактивная карта привела Тэлли к самой высокой точке в городе. Перед ней располагался центр города. Те первые люди, которых она встретила, были нормальными: половина уродцев, половина красавцев. У большинства из них те лица, которые были, когда они сбежали из своих городов, однако они уже были готовы погрузиться в городскую моду.
Теперь Тэлли понимала, почему новички болтаются вместе: после старого стиля, разработанного Комитетом Красоты, видеть новые совершенствования лица было облегчением.
Тэлли надеялась, что Зейн был здесь. Сегодняшний день был очень длинным, а Тэлли не следила за ним с момента их приземления, поэтому не была уверена, что ему сделали в городской больнице. Может, ему удалили повреждения? Как тогда это отразится на нем, станет ли он более скоординированным? В этом городе он может стать кем угодно, ведь здесь все сами решают, как хотят выглядеть.
Возможно, здешние врачи смогут исправить то, что не смогли городские. При всей их практике в сумасшедшей хирургии, они могли быть такими же профессионалами, как доктор Кэйбл например.
Возможно, в следующий раз, когда они будут целоваться, все будет по-другому. И даже если Зейн так и останется калекой, она смогла бы показать ему, насколько изменилась. Ведь даже путешествие по дикой местности и ее пребывание в Диего сыграли свою роль.
Тэлли шла по темным улицам города вне досягаемости летающих прожекторов и слушала голоса. Музыка играла негромко, поэтому ей удалось распознать акценты самых разных видов, некоторые принадлежали даже Дальнему Югу. Многие беглецы рассказывали истории — комичные, трудные или ужасающие, — о том, как шли к этому месту. Некоторые из них долетели на скайбордах, кто-то шел пешком, а кто-то сказал, что их якобы забрал аэромобиль с вентиляторами, летящий через дикую местность.
В Диего было множество беглецов, которые всё время прибывали и прибывали.
Вскоре Тэлли увидела Пэриса и других «кримов» — они стояли на краю утеса.
Зейна с ними не было.
Она отступила еще глубже в тень, пытаясь отыскать его глазами.
Скорее всего, он думал, что она не смогла догнать вертолет и все еще находится в дикой местности. И был рад избавиться от нее…
— Привет, я Джон, — раздался голос сзади.
Тэлли повернулась и столкнулась лицом к лицу с «новым стандартом красоты». При виде ее жесткой красоты и татуировок на лице, брови незнакомца поползли вверх. Но на этом все и ограничилось. Он уже привык к ненормальным вещам в Диего.
— Тэлли, — ответила она.
— Смешное имя.
Тэлли нахмурилась. Для нее имя «Джон» вообще показалось ненормальным. Хотя акцент был не слишком незнакомым.
— Вы беглянка, да? — спросил он. — Я имею ввиду, это — новая мода?
Тэлли дотронулась до лица. Проснувшись Особенной в штаб квартире по Чрезвычайным Обстоятельствам, она поняла, кто она такая и для чего живет — она нашла свое место в жизни. А тут какой-то «средний» человек говорит, что ВСЁ ЭТО — всего лишь мода?!
Но смысла в агрессии не было.
— Да, я думаю. Нравится?
Джон пожал плечами.
— Мои друзья говорят, что лучше подождать, пока мода установится. Не хочу выглядеть как придурок.
Тэлли медленно вдохнула, стараясь сохранять спокойствие.
— Ты думаешь, что я выгляжу как придурок? — спросила она.
— А я знаю?! Я здесь совсем недавно! — он засмеялся. — Не знаю, что я тут еще увижу, но надеюсь, что-то менее страшное.
Страшное? Тэлли вполне могла показать этому высокомерному чурбану, что такое «страшное».
— На вашем месте, я бы не стал сохранять эти шрамы, — добавил он. — Это выглядит… мрачновато.
Тэлли молниеносно вскинула руки и схватила этого наглого незнакомца за воротник его желтого жакета. Послышался треск, и Тэлли подняла его над землей, при этом улыбаясь самой жесткой улыбкой, на какую только была способна.
— Слушай, ты, «без пяти минут болван», эти шрамы — не дань моде, это…
Мягкий звон зазвучал у нее в голове.
«Тэлли-ва, — раздался знакомый голос, — отпусти этого ребенка»
Тэлли моргнула, поставив человека на землю.
Кто-то соединился с ней по наушнику.
— О! Крутая уловка! Я таких зубов прежде не видел!
— Тихо!!!
Тэлли ослабила хватку.
— Эй, тот парень выглядит также, как и ты! — Джон указал пальцем в толпу.
Тэлли проследила за направлением его пальца и увидела знакомое лицо в татуировках.
Это был Фаусто, улыбающийся и Особенный.
22. Воссоединение
— Фаусто! — выкрикнула Тэлли, но потом поняла, что это было не нужно. Ее наушник был подключен к сети, и Фаусто ее прекрасно слышал.
— Ты еще помнишь меня? — пошутил он. Шепот в наушнике заставил Тэлли вздрогнуть.
Внезапно она почувствовала острое одиночество и осознала, что все эти дни не видела рядом с собой никого похожего на нее. Плюнув на все рамки приличия, она кинулась к Фаусто в объятия.
— Ты в порядке!
— Даже лучше чем «в порядке»!
Тэлли отстранилась. Она была в шоке. За этот день на нее навалилось столько всего! А теперь еще и Фаусто стоял здесь перед ней живой и здоровый.
— Что с тобой случилось? Как тебе удалось сбежать?
— Это долгая история.
Тэлли кивнула и покачала головой.
— Я в растерянности, Фаусто. Этот город такой беспорядочный. Что происходит?
— Здесь, в Диего?
— Да. Это невозможно.
— Это правда, Тэлли.
— Но как? Кто стоит за всем этим?
Он посмотрел вдаль, всматриваясь в городские огни.
— Насколько я знаю, это началось давно. Диего никогда не походил на наш город. Здесь с самого начала не было разграничений между уродцами и красавчиками.
Тэлли кивнула.
— Нет реки.
Фаусто рассмеялся.
— Может быть, причина и в этом. Но у них всегда было мало болванов.
— Так же как рейнджеры, которых я встретила в прошлом году. У них не было повреждений.
— Даже у учителей их нет. Все, кто здесь родились — не-болваны.
Тэлли заморгала. Неудивительно, что правительство Диего посочувствовал Дыму. Небольшая группка повстанцев не казалась им особо опасной.
Фаусто наклонился ближе.
