Брайан Герберт - Ветры Дюны
– Конечно! Но имперский закон запрещает применение моей силы. – Пауль не мог понять, говорит тот серьезно или шутит. – Много веков назад дом Жонглеров основал древнюю школу выступления на сцене, умения развлечь публику и демонстрировать исполнительское искусство… но некоторые из нас владеют дополнительным мастерством и умственными способностями, которые позволяют нам вызывать эмоции – строго для развлечения, понятно? – усиливать страх, увлеченность, возбуждение.
Он гулко рассмеялся.
– Так говорится в легендах. Мой народ с планеты Жонглер всегда поставлял лучших трубадуров империи. Мы путешествовали от дома к дому, развлекали знатные семьи, но нашлись мастера-жонглеры, которые опрометчиво вмешались в интриги и борьбу между домами, шпионя и тому подобное… с тех пор ландсраад нас недолюбливает. – Глаза Рейнвара лукаво блеснули. – О нас распространяют слухи, что мастеров-жонглеров вообще не осталось.
– Но ты только сейчас сказал, что ты один из них, – заметил Пауль.
– Ты веришь каждому моему слову? Отлично! По правде сказать, я думаю, зрители приходят на наши представления, в надежде, что я покажу какие-нибудь сверхъестественные способности.
– А ты можешь? – спросил Бронсо.
Рейнвар погрозил ему пальцем.
– Вам необходимо усвоить главное правило: шоумен никогда не раскрывает свои секреты. – Остальные члены труппы уже шли по полю Чусука, и Рейнвар подтолкнул мальчиков. – Довольно болтать. Надеюсь, вы способны на большее, чем просто занимать место и дышать. Ухаживайте за птицами и ящерицами, таскайте ящики, разбирайте, убирайте, исполняйте поручения и выполняйте всю грязную работу, которую больше никто не хочет делать.
– Мы будем работать, сэр, – сказал Пауль. – Мы не ленивы.
– Докажите. Если не сумеете найти занятие, значит, вы слепы, беспомощны или глупы. – Он начал спускаться по пандусу, уже выглядя как исполнитель. – Пойду поищу место для представления. Завтра начнем.
С поразительной скоростью труппа воздвигла, оборудовала, обеспечила энергией и украсила сцену в самом большом театре Сонанса, столицы Чусука. Актеры и рабочие сцены – Паулю трудно было их различать – работали вместе, как колесики и шестеренки знаменитых иксианских часов. Они с Бронсо старались помогать, но при этом не путаться под ногами.
Рейнвар Великолепный отправился в город на встречу с представителями Лиги семейств; он взял с собой нескольких танцоров, которые показали сложные номера.
Пауль и Бронсо работали, не жалуясь, кормили животных, чистили реквизит, помогали передвигать тяжести в нужные места. Но при любой возможности поглядывали на город: им не терпелось его осмотреть. Когда лихорадочная работа завершилась, к мальчикам подошел один из исполнителей, гибкий молодой человек в черных брюках и блузе.
– У меня дело в Сонансе, а вы, если хотите, можете пойти со мной. – Он улыбнулся мальчикам. – Меня зовут Сиелто, и часть моей работы – наблюдать за местными, чтобы придумать специфические детали для шоу.
Бронсо и Паулю не потребовалось совещаться, чтобы дать согласие. Покинув лагерь жонглеров, трое отправились исследовать Соланс. Они бродили по узким улицам, изобиловавшими магазинами и мастерскими, где ремесленники работали с тонкими полосками древесины хармони: слоистое дерево они превращали в изящные математически точные дуги и совершенные шары. Спутник мальчиков коротко объяснял:
– Хармони – это древесина особых изогнутых деревьев, которые растут на продуваемых ветром плоскогорьях. Именно эта древесина – главное свойство балисетов Чусука.
Они переходили от лавки к лавке, мастера поглядывали на них от своих верстаков. Запахи лаков, краски и опилок наполняли воздух. Убедившись, что это просто зеваки, а не покупатели, ремесленники возвращались к работе.
– Деревья хармони, – продолжал Сиелто, – заражены маленькими жуками-короедами, которые проделывают ходы в древесине. Нет абсолютно одинаковых деревьев, поэтому нет и двух одинаковых инструментов. Эта древесина дает чусукским инструментам их богатый звук и сложный резонанс. – Он показал на многочисленные гербы разных цветов и форм на дверях мастерских. – Каждая семья в лиге выращивает свою разновидность деревьев.
– Они не очень любят новое, – заметил Бронсо. – Каждая семья снова и снова использует старые методы.
Он наклонился, разглядывая заготовки для балисетов. Хозяин лавки внимательно, с подозрением наблюдал за ними.
По-прежнему довольно улыбаясь, Сиелто осмотрел ряды мастерских.
– Возможно, вы не заметили, но в этом ремесле сейчас большие перемены. Лига Оллик недавно разработала синтетический вариант древесины хармони, что нанесло страшное оскорбление сторонникам традиций. Почти все новые посадки сгорели дотла.
Он осторожно огляделся, будто опасаясь, что на улицах и в переулках появится толпа.
– Но что особенного в этих деревьях? Зачем их сжигать? – спросил Пауль.
– Всего несколько лет назад семья Оллик была мелким игроком среди тех, кто выращивает хармони. Семья испытывала затруднения, пока патриарх Омбар Оллик не сделал решительный шаг, оскорбив этим все остальные лиги Чусука. С помощью инженеров-тлейлаксу он генетически модифицировал деревья. То, что росло десять лет, сейчас вырастает за год. Благодаря модификации древесина имеет природную пористую структуру, так что нет необходимости тратить время на жуков.
Заметив, что хозяин чересчур внимательно прислушивается к его словам, Сиелто увел мальчиков на улицу.
– Многие объективные критики утверждают, что балисет из модифицированной древесины звучит лучше настоящего, и это приводит в ужас чусукских пуристов. Поэтому другие семьи хотят уничтожить лигу Оллик.
Несмотря на врожденную антипатию к тлейлаксам, причинившим большой ущерб Иксу, Бронсо был удивлен и даже оскорблен.
– Но всякий, кто разрабатывает более эффективный метод, заслуживает развития своего дела.
– Ты рассуждаешь как иксианин. По твоей речи я заключаю, что ты с Икса, верно? – Сиелто как будто пытался разузнать больше, но Бронсо уклонился от ответа. Тогда Сиелто повернулся к Паулю. – А ты? Я еще не определил, откуда ты, хотя есть несколько возможностей.
Пауль спокойно улыбнулся.
– Мы космические цыгане, как вайку или жонглеры. – Годами учителя объясняли ему сложности коммерции, управления, союзов и торговли – все, что необходимо было знать будущему герцогу; объясняли и то, какими могут быть последствия его слов. – Если модернизированная древесина Оллика звучит так же и растет быстрей, прибыли этой семьи должны вырасти за счет прибыли остальных семей. Неудивительно, что соперничающие семьи ненавидят их и поджигают посадки.
– Прогресс не остановить несколькими поджогами. – Ноздри Бронсо раздулись. – Если искусственная древесина лучше, созревает быстрей и ее дешевле производить, почему бы остальным семьям не перенять этот способ на своих плантациях, чтобы они снова могли конкурировать?
– Может, и так… но они этого не делают. Слишком гордые.
На следующий день перед самым полуднем Пауль и Бронсо стояли рядом с Рейнваром под куполом раззолоченного театра в ожидании первой репетиции. Над головой величественные многоцветные фрески изображали танцоров, актеров и просто исполнителей в масках.
Руководитель труппы назначил для представления удачное время, но перед большим событием труппе нужны были репетиции. Все планеты различались тяготением, освещенностью и составом атмосферы.
Рейнвар скептически наблюдал за танцорами, совершавшими на сцене свои изящные атлетические движения. Музыка была быстрая, веселящая, со своеобразной гармонией. Наверху, над танцорами, пара гигантских горунских птиц, широко расправив мощные крылья, цеплялась за пруты на генераторах силового поля.
Хотя это была обычная репетиция, Рейнвар допустил на нее толпу зевак и любопытных.
– Их рассказы – реклама лучше той, что я могу разместить, – сказал он Паулю.
Глаза Бронсо сверкали, когда он наблюдал за действиями танцоров в светло-синем трико и плотно сидящих крылатых шапочках разных цветов. Двенадцать танцоров: десять мужчин и две женщины – исполнили обратное сальто и высоко взлетели в воздух; точно в нужный момент птицы расправили крылья, и танцоры приземлились на них. В тот же миг огромные птицы поднялись в воздух, медленно, мощно взмахивая крыльями; на каждой птице стояло по шесть танцоров; облетев цирк по кругу, птицы опустились на сцену. Танцоры спрыгнули и поклонились под гром аплодисментов.
Танцоры поклонились и исчезли за кулисами, а Рейнвар подозвал к себе их руководителя, гибкого, в шапочке с красными перьями, и тот торопливо подошел.
