Мария Фомальгаут - Время неместное
– Там, там…
Я сказал, что там. Мне не поверили. Опять началось: парень, ты чего, боевиков обсмотрелся, тебе делать нечего, иди, играй…
– Я серьёзно.
– Вы хоть понимаете, что за дачу ложных показаний полагается…
– Понимаю.
– Здесь распишитесь… что с ваших слов записано верно…
Хочу сказать, что пока с моих слов записывать будут, от плато рожки да ножки останутся. Не говорю. И так понятно.
А что понятно…
Даже странно, как они до этого раньше не додумались…
Они…
Кто…
Все… там. На склонах. Голодные, сирые, обездоленные, истерзанные войнами, революциями, переворотами, недоворотами… люди там, на склонах, которые все века смотрели на плато…
На наш лучший из миров…
Так и представляю себе каких-нибудь отчаянных мечтателей, которые смотрят на плато, шепчутся между собой в бессонные ночи, полные вдохновения: когда-нибудь мы поднимемся на плато, когда-нибудь… ну не мы… наши дети… внуки…
И там тоже, в будущем, в тёмных веках, измученные войнами смотрели на плато, мечтали: вот, было же когда-то, жили же когда-то, там, в мире, в лучшем из миров…
Тогда ещё ничего не произошло.
Произошло пару дней спустя, когда объявили комендантский час: под страхом смерти не выходить на улицы, сидите по домам, запаситесь продуктами, х-ха, легко сказать, запаситесь продуктами, если из дома выходить нельзя.
Через пару дней.
Когда плато уже штурмовали и с той, и с другой стороны, люди – истерзанные войнами, изголодавшиеся, измёрзшиеся. С теми, из прошлого, ещё можно было как-то справиться, всё-таки у нас оружие помощнее, а вот отражать атаки из будущего оказалось трудновато…
– Чой-то хлипенький вы… не ходил бы ты, Ванёк… во солдаты…
Врач недоверчиво смотрит на меня: где тебе, дохляк, сидел бы дома, а то туда же…
– Ничего, сгожусь…
– Ещё скажите, одной левой всех врагов переколотите…
– Ага, вы всех отфутбольте, кто тогда воевать пойдёт?
– О-ох, все бы так в бой рвались… а то как призыв, так не дозовёшься, все по деревням прячутся…
Настоящий кошмар начался, когда кто-то догадался грохнуть ракетами по войскам из прошлого. Да, теми самыми, которые много лет прятались в подземных шахтах, ждали своего часа. Наутро от одного из мегаполисов Плато остались дымящиеся руины. Сначала грешили на повстанцев из двадцатого века, они тоже ядерным оружием не обделены, потом, когда в тот же день увидели на пепелище двухголовых крыс, спохватились…
…дение войн против прошлого недопустимо, так как любое воздействие на вчерашний день вызывает аналогичное воздействие на день завтрашний, соответственно…
Головорезы из будущего быстро смекнули, что к чему, атаки прекратились как-то сами собой, а вот из прошлого рвались и рвались на плато новые голодные орды. Правые, левые, красные, синие, зелёные, бывшие враги и бывшие друзья, с винтовками, с саблями, с копьями…
Солдатом представлял себя только во сне, никак не думал, что придётся вот так, на самом деле, вживую… прут и прут на нас, куда прёшь, куда прёшь, думаешь, здесь лучше, что ли… Ты в своём времени сделай лучше, в другие-то времена чего лезешь, да тебя в другое время пустишь, ты и там какую-нибудь заварушку устроишь, будешь жить в разрухе и нищете….
Солдат рядом со мной стреляет в толпу нападающих, ай, молодца, попал, подбил… Мучительно сглатывает, бледнеет, чего с тобой…
Во, блин…
…растворяется в воздухе, падает к моим ногам пустая одежда, винтовка бряцает по камням…
– Что за чёрт…
Кто это сказал… я это сказал… слышу свой голос как со стороны…
– Отца своего грохнул… там, в прошлом… – подсказывает сержант.
Ёкает сердце: как мы можем стрелять, так и самого себя хлопнуть недолго, вот здесь я хлопну самого себя окончательно, что там сержант орёт, куда наступать, зачем наступать, пошли вы все, куда они бегут на нас, мы дети ихние, дети…
Дрожит земля.
Падаем все, как подкошенные, плато дрожит, ворочается, мягко оседает вниз…
Кто-то падает на колени, молится непонятно кому, кто-то отступает, ур-ра-а, йес-с-с, знай наших…
Снова дёргается плато. Раскачивается туда-сюда, будто выдернули из-под него опору…
– Пошли вниз, – генерал толкает меня в плечо, – похоже, через низ они на плато полезли…
Хочу сказать, что чёрта с два они через низ полезли, не говорю, мне и самому не терпится узнать, что там…
Осторожно подбираемся к краю плато, к краю нашей оси времён. Думаю, как мы будем заглядывать за плато, и позволит ли нам плато заглянуть за него, и…
Смотрю.
Сначала не понимаю, что вижу.
Чем больше смотрю, тем больше не понимаю.
Пустота, облепленная чем-то чёрным, маслянистым, тягучим. То же самое чёрное и тягучее плещется где-то там, бесконечно далеко внизу, вижу, как в него впиваются буры…
– Во, блин… – шепчет сержант.
Смотрю на него. Ты хоть объясни, что блин, то есть я и сам вижу, что такой блин, что блиннее некуда, а почему…
– Видал, а?
– А что?
– Ты чё, смотришь, не видишь?
– Похоже на то.
– Нефть… видал, нефть всю, с-суки, выкачали, а на нефти вся эта хрень, считай, держалась…
– Плато?
– Ну…
– Так это сказать надо… чтобы не качали…
– Сказа-ать… раньше надо было сказать, а сейчас-то что… доигрались уже…
Плато дёргается. Ещё. Ещё. Оседает. Медленно, но верно. Пусть теперь хоть кто-нибудь вякнет, что солнце у меня поднимается, оно не у меня, оно у всех поднимается, ч-ч-ч-ч-ч-ёр-р-р-р-р-т…
Ищу сержанта, а сержанта нет, ищу армию нашу, армии нет, ищу наш город, города нет, город сложился всмятку, всё наше плато сложилось всмятку, оседает, проваливается в самоё себя…
Кто-то бросается мне на плечи, закрывает мне глаза ладонями, пш-шёл вон, это ещё что, куда вы на плато прёте, нет никакого плато уже, что вы тут забыли… что мы все тут забыли…
– Тви-и-и-т!
Вздрагиваю, вот, блин, чуть чирикалку свою не пришиб… да что я, её сейчас плато пришибёт, оно сейчас всех пришибёт, оно у нас такое…
Не уходит, тащит меня за рукав, ну что, что такое, чего тебе, чего, что ты там мне показать хочешь, лю-юк, лю-юк… люк, что ли, никогда не видела…
Вон она уже, прыгает на продавленном пуфике, айда сюда, давай, давай, попрыгаем вместе…
Ага, щас-с… я ещё не сошёл с ума… мне так кажется….
Плато вздрагивает, покачивается, оседает…
Чирикалка тащит меня на пуфик, ну тебя совсем, пропади оно всё пропадом…
Земля раскачивается под нами, вот, блин, крепко затрясло, чирикалка держит меня, ок, ок, да уж, такой ок, что дальше некуда…
Оглядываюсь, а где земля под нами, а земли под нами нет, пуфик покачивается, летит, над погибающим плато, над взлётами и падениями истории. Башка кружится, прижимаю ладони к лицу, только бы не стошниться тут…
…на историю…
Вон они под нами, взлёты и падения, глубокие провалы, где клокочут войны, недолгие подъёмы, на одном из таких возвышений человек на чем-то летающем пытается подняться в небо, выше, выше, взлетает, ч-чёр-р-т, подбили его откуда-то из ниоткуда, расшибся…
Бывает.
Как бы нас не подбили, низко летим, безобразно низко, делаю знаки чирикалке, ты бы, голуба, выше взяла… чувствую, не может взять выше, не может, это всё равно как из жигулишки моего покойного выжимать вторую космическую скорость…
Между строк…5.1. В этом параграфе, дорогие ребята, мы рассмотрим варианты взаимодействия трёхмерного времени и трёхмерных событий. Более подробно эту тему вы будете изучать в шестом классе, сейчас же нас интересуют только самые азы.
Итак, первый вариант: мир, обнаруженный Г. Кроггом в 2343 году. Время и события полностью совпадают друг с другом:
14Каждая частица мира, каждый вариант наполнен временем, события плавно переходят одно в другое, герои Истории сами решают, какой вариант событий им выбрать.
Ермак, застигнутый врагами врасплох, бросается в Иртыш, идёт ко дну, увлекаемый тяжёлыми доспехами. Огромным усилием воли перемещается во времени назад, выставляет на ночь караул, принимает бой – гибнет в бою. Снова отматывает время назад, вечером снимает доспех, приказывает своим солдатам бежать от врага, переплыть Иртыш….
Цезарь восклицает: и ты, Брут, отматывает время назад, чтобы помешать заговору. Заговорщики точно так же идут назад по оси времени, чтобы устроить заговор по-инакому…
…метеорит падает на Землю, сбивает земную ось, холод охватывает планету, ящеры гибнут. Королевские тираннозавры отматывают время назад, перетаскивают мир туда, где метеорит проходит мимо земли. Теплокровные звери так и остаются ничтожными грызунами в джунглях, живёт земля, не знающая человека…
…рыба, выброшенная на берег, отчаянно барахтается в песке, неуклюже ползёт на плавниках. Ну, уж нет, рыбе это не нравится, она ползёт по времени назад, до начала отлива, уплывает поглубже, в океан…
