Дорис Лессинг - Бен среди людей
Альфредо ушел, а Тереза с Беном сидели за столом, Тереза приготовила ему бифштекс, потом еще один — он очень хотел есть.
Девушка сильно волновалась и плохо спала, так как знала, что замышляется что-то нехорошее. Она слышала, как Бен ходит у себя в комнате, но он хотя бы не стучал головой по стене.
На следующее утро позвонили по телефону: Луис Мачадо собирался прийти поговорить о Бене. Тереза рассказала об этом Бену и теперь услышала удары в стену. Какое-то время она неподвижно сидела за столом, неглубоко и испуганно дыша, потом начала приглаживать свои длинные черные волосы, словно пытаясь привести в порядок саму жизнь; Тереза ждала, убеждая себя, что сейчас надо быть сильной и защитить Бена — и себя. Она чувствовала, что от одной мысли об этих влиятельных людях можно потерять сознание и хочется сбежать; а ей приходилось противостоять тому, перед чем она преклонялась всю свою жизнь: миру современной науки, образованным всезнающим людям. Кто этого требовал? Она сама. Альфредо. И несчастный Бен.
Луис Мачадо пришел не один, с ним был еще и Стивен, тоже американец, профессор Стивен Какой-то — она не разобрала имени: Гумлак или Гунлах, — высокий, худой, костлявый мужчина, с крупными лицевыми костями, большим ртом, выпирающими зубами. Глаза прятались во впадинах, и когда этот человек моргал, казалось, что глазные яблоки вот-вот вывалятся. Он приехал из какого-то известного института в Штатах: Тереза поняла это, потому что, произнося название, Стивен ожидал, что девушка его узнает, а также поняла, что ее сочли невеждой, раз она не отреагировала.
В комнату вошел Бен, и Тереза догадалась — гости надеются, что она попросит его уйти, тогда они смогут все обсудить и сказать ей, что делать. Тереза объявила Бену громко, так как боялась, что сорвется голос:
— Бен, это Луис Мачадо, его ты уже видел, а это профессор Стивен… Гумлак…
— Гомлах, — быстро поправил он, демонстрируя свое раздражение.
— Профессор Гомлах, — осторожно повторила Тереза. — Он из Америки, как и Алекс. — А им она сказала: — Алекс привез Бена, чтобы снимать его в кино, — и потом Бену: — Садись Бен, все в порядке.
Она заметила, что гости смутились. Тереза ликовала: она не выгонит Бена, как в свое время выгоняли ее, словно служанку.
После недолгого молчания профессор Стивен Гомлах чуть наклонился вперед и сказал:
— Это очень важно, по-настоящему важно. — Его губы произносили слова, вылепливая каждое по отдельности, выкатывая их, словно холодные мраморные шарики. Глаза холодные, фанатичные, одержимые. Мало кто не нравился девушке так сильно. — Вы должны это понимать, Тереза…
— Меня зовут Тереза Альвес, — отрезала она.
Это его срезало. Он сидел и моргал. Придя в себя, Стивен продолжил:
— Мисс Альвес, возможно, это самое большое открытие всей моей жизни. Вы просто должны понять. Это уникальный шанс. Этот… Бен, он уникален.
— Бен Ловатт, его зовут Бен Ловатт.
Тут профессор замолчал по-настоящему. Огромный выступающий рот раздраженно тыкался в ее сторону, Стивен, прося о помощи, смотрел на Луиса Мачадо, а тот слушал — невозмутимо, спокойно и вежливо.
А Бен слушал, оскалившись, бросая взгляды из стороны в сторону, будто в каком-нибудь углу могла появиться дорога к отступлению — может, в лес, где все повороты и пути к спасению известны только ему. Он думал: «Ведь есть же люди, как я, Альфредо сказал мне, что есть». Бен произнес бы это вслух, если бы не был так напуган. Тереза сказала спокойно:
— Если Бен согласится, хорошо. Если нет, вам не стоит его заставлять.
Ораторский рот профессора открылся — он хотел возразить, энергично наклонился вперед, поднял руку, но Луис мило улыбнулся и сказал, что никто не будет никого заставлять. Это он сказал Терезе по-португальски; а на английском, для своего коллеги, добавил:
— Надо заставить его понять, что происходит, — потом снова Терезе, на португальском: — Вы не осознаете, насколько это важно. Это область исследований профессора Гомлаха. Он мировой авторитет. Это важно для всего мира.
— Вы все время это повторяете, — ответила она на португальском. Потом произнесла громко, по-английски: — Но я в ответе за Бена. Алекс Бейл оставил Бена Ловатта под мою ответственность.
Тереза знала, что Луис наверняка слышал об Алексе от Инес; но очень боялась, как бы Луис не узнал, что Алекс уже не собирается снимать Бена. Одно дело, если Бен числится в платежной ведомости кинокомпании, пусть даже лишь в проектах, другое — если он несчастный изгой, которому некуда пойти.
Вслух она сказала:
— Бен должен решать сам.
Мужчины посмотрели друг на друга, и девушка поняла, что они молча принимают решения. Неожиданно воодушевившись, Тереза добавила:
— У Бена есть паспорт.
Удивительно, как она раньше об этом не подумала. Ученых поразило это заявление: такого они точно не ожидали.
Тереза продолжала:
— Он житель Великобритании. — Она не знала слова «гражданин». — Вы не можете заставлять его что-либо делать.
Короткое молчание: гости разговаривали без слов, они не отказались от принятых решений, услышав о правовом статусе Бена. Луис поднялся, американец тоже. Они попрощались с Терезой формально: Луис назвал ее «донья Тереза», профессор Гомлах — «мисс Альвес». И ушли, не взглянув на Бена.
Позже позвонил Альфредо — сказать, что дела плохи. Ему приказали отправиться в Рио, поговорить с Беном, и если тот откажется поехать в институт, использовать силу.
— Они не могут этого сделать! — сказала Тереза. — Как они могут?
— Я отказался, — ответил Альфредо, — я сказал им нет. И теперь остался без работы.
— Тогда приходи сюда, если тебе некуда пойти, — предложила девушка. Она пыталась понять, женат ли Альфредо, или, может, у него есть женщина, есть куда пойти, Альфредо сказал:
— К счастью, у меня жилье не от института. Я живу у друга. — Альфредо знал, что ее это интересует. — Но я зайду завтра, Тереза.
Когда он приехал на следующее утро, дверь квартиры была выломана — ни Терезы, ни Бена там не было.
Случилось вот что. После того как они с Беном позавтракали, нервничая, беспокоясь, ожидая сами не зная чего, Тереза сказала, что ей надо сходить в магазин. Она велела Бену оставаться дома, не подходить к двери, если позвонит кто-нибудь кроме Альфредо. Бен покорно уселся за стол, и когда в дверь позвонили, он прокричал:
— Это Альфредо? — Потом послышался стук, стучали долго, настойчиво и громко. Бен молчал, понимая, что не следовало вообще ничего говорить. Резкий удар в дверь, ворвались двое мужчин, схватили его с двух сторон за руки, пока он пытался вырваться, заткнули ему рот, бегом потащили его к лифту, из лифта — в машину. Закрыли окна, связали Бену руки, колени, лодыжки и, оставив его метаться на заднем сиденье, быстро покатили в горы. Один раз пришлось остановиться, потому что Бена тошнило, и из-за кляпа он мог задохнуться рвотой. Кляп вынули, ополоснули ему рот дешевым вином, — другой жидкости не было, снова заткнули рот той же тряпкой и, доехав до института, сразу же повезли Бена не туда, где он был вчера, а в «другое» место, которое Альфредо не должен был ему показывать. На такую работу людей можно найти где угодно, и в Рио это не сложнее, чем в других частях света.
Когда Тереза вернулась из магазина, она увидела, что дверь распахнута и выломана, а Бена нет. Это было словно удар под дых, она еле могла дышать. Тереза повалилась на стол, раскинув руки, уронив на них голову. Первая мысль — Альфредо приедет и поможет. Она не знала, что он уже приезжал и помчался в институт, чтобы выяснить, что происходит. Потом Тереза подумала: может, приедет Алекс. Но он звонил два дня назад и сказал, что снова едет посмотреть на племя. Он называл их «мои индейцы».
Ей и в голову не пришло, что можно позвонить в британское посольство и сказать, что похитили гражданина Великобритании. Она не знала, что у гражданина любой страны есть права, знала лишь, что паспорт — это такой документ, который уважают власти. Девушка часто листала паспорт Алекса, там было много виз, и Тереза думала: «Возможно, когда-нибудь и у меня появится такой. Я тоже поеду в эти страны».
Какое-то время ясно мыслить не получалось, но потом Тереза вспомнила, что Альфредо не приехал, значит, он позвонит ей и объяснит, почему. Она слишком нервничала и не могла спокойно ждать, поэтому расхаживала по комнате, ничего не видя, один раз даже наткнулась на стул. Открыла пошире окно, чтобы впустить тяжелый теплый воздух. Постепенно в голове возник образ Инес. Да, Инес: Тереза позвонила и, услышав ее голос, сказала:
— Послушай, это Тереза, — а потом быстро и решительно добавила: — Не клади трубку, Инес, не делай этого. — Тереза услышала дыхание Инес и поняла, что той страшно. — Где Бен? — требовательно спросила она. — Его увезли. Где он?
Она услышала слабое:
