Стивен Джонс - Монстры
— О да, вы правы, — охотно согласилась Кэролайн, обеими руками стискивая его руку. — У вас, что называется, «зеленые руки».
Марвин нахмурился, и молодая женщина вздрогнула. Неужели она сказала не то, что надо?
— Вовсе нет. Зеленые руки только у давно умерших. У тех, кто созрел для посадки.
Она выпустила его руку и замотала головой, отрицая очевидное, переполненная отчаянием и страхом. Благодаря его красоте и броской внешности она сочла его обычным, несколько застенчивым юношей, из которого может выйти замечательный любовник. Теперь она знала наверняка, что он не менее, если не более ужасный монстр, чем его старшие родственнички, но самое ужасное заключалось в том, что это ее не только не оттолкнуло, но, наоборот, еще больше притягивало к нему. По крайней мере, притягивала эта мальчишеская увлеченность.
— За последние пятнадцать лет здесь появлялось трое новых владельцев, но они не вполне подходили. Они не созревали до нужной кондиции, а именно это и важно. А отец с дедом такие противные. Их интересует только эссенция, которая дает нам жизненные силы, да еще как дренировать их, и никто не слушает меня, и выдают мне только всякое барахло — старых, больных, пересушенных…
Тут с глаз Кэролайн словно упала пелена, и она увидела ужасную правду. Она повернулась и побежала к дому, а вслед ей звенел юношеский голос:
— Пожалуйста, не уходите. Не переношу, когда от меня уходят, это меня серди-и-и-и-и…
Последнее слово перешло в некое подобие протяжного свиста. То был не настоящий свист, а так, распад гласных, намек на то, что может последовать. Кэролайн помчалась еще быстрее.
Вначале Шеридан не захотел ее впускать.
— Ты на их стороне! — прокричал он из-за перегороженной двери. — Не пытайся убедить меня в обратном. Я видел, как ты пялилась на этого молодчика и ничего не сделала, чтобы их остановить. Ничегошеньки!
— Пожалуйста, Шеридан. Впусти меня. Мы должны помочь друг другу. Господи, если бы ты только знал.
— Я могу чем-нибудь помочь, мадам?
Кэролайн чуть не вскрикнула, когда сзади раздался тихий голос, — Грантли собственной персоной, важный, почтительный, стоял в нескольких футах от двери.
— Дверь. — Она прислонилась к стене и выпалила первое, что пришло в голову: — Дверь… заклинило.
— Позвольте, мадам.
Он уперся своей огромной ладонью в левую половинку двери и, помедлив несколько мгновений, сильно надавил. Дверь распахнулась, и раздался грохот гардероба, отлетевшего к боковой стене. Шеридан сидел на кровати, трясясь от страха. Грантли поклонился:
— Простите за вторжение, сэр. Но должен вам сообщить, что миссис Грантли через полчаса будет готова и придет зевать. Полагаю, что здесь будет удобнее.
Шеридан издал какой-то странный звук, нечто среднее между визгом и криком, и Грантли предпочел принять это за согласие и снова поклонился:
— Благодарю вас, сэр. Весьма обязан.
Он удалился, и откуда-то снизу донеслось приглушенное рычание — низкий, нетерпеливый звук, не то угроза, не то вопрос. Кэролайн подбежала к мужу и стиснула его руку:
— Надо попытаться сбежать отсюда. Шеридан, послушай меня, я пока еще в своем уме, но, помоги мне бог, если я опять увижу Марвина, я потеряю опору. Пожалуйста, сделай что-нибудь.
Он стряхнул ее руку и только злобно оскалился, словно один из тех. Кэролайн закрыла глаза и рухнула на постель. Муж сначала разглядывал ее, а потом скривил губы и стукнул кулаками по прикроватной тумбочке:
— Я не побегу. Слышишь? Я не собираюсь бежать от шайки дегенератов. Если бы я сбегал от таких, я бы никогда не достиг того, чего достиг. Все это сплошное надувательству. Грантли не первый, кто умеет плеваться огнем или кислотой, а старик не последний, кто умеет прикрепить к языку проволоку. Тебе приходилось бывать на ярмарке? Но второй раз я не попадусь. За битого двух…
Кэролайн подняла голову и закричала на него:
— Прекрати морочить голову самому себе! Это монстры. МОНСТРЫ! Другая порода — отбросы эволюции — существа, о которых мы знаем, но в которых боимся поверить. Помни об этом и не притворяйся, что тебе не страшно. Вспомни, как, бывало, мелькнет в толпе какое-нибудь этакое лицо; как внезапно войдешь в странное помещение; как заслышишь вой в ночи; как какая-нибудь жуткая тварь выглянет из-за угла. Разум старается подавить все эти воспоминания. Ну, скажи теперь, если осмелишься, конечно, что ты не веришь в них.
Он сел рядом с ней на кровати и внезапно превратился в усталого пожилого человека, забывшего, что значит расслабиться.
— Может, ты и права, не знаю. Я встречал многих монстров, но вряд ли смог бы отличить их друг от друга. Но если все обстоит так, как ты говоришь, какой смысл бежать? Они обитают повсюду. Тайное общество клыка и когтя, шерсти и зубов. Некуда бежать.
Так они сидели, глядя, как утро переходит в день, и впервые за четыре гида мирно беседовали. Отчаяние сломало бастионы раздоров, заполнило рвы насмешек и освободило равнину терпимости.
— Я не могу бороться с собой, — прошептала Кэролайн. — Он, ты знаешь, о ком я… в нем что-то есть, что так и притягивает меня.
Они замолчали и хранили молчание до тех пор, пока легкий стук в дверь не вернул их к пережитому ужасу и заставил Кэролайн приглушенно вскрикнуть. Дверь открылась, и вошел Грантли:
— Прошу прощения, сэр, мадам. Миссис Грантли готова зевнуть.
Шеридан Кроксли вскочил на ноги и, заметив в дверях за плечом дворецкого бородатую личину, попятился к окну.
— Я вас предупреждал, — спокойно сказал он. — Я буду защищаться.
— Это было бы нежелательно, — учтиво заметил Грантли. — Мы отнюдь не хотим причинять вам неудобства, да и в любом случае сопротивление бесполезно. Пожалуйста, сэр, постарайтесь понять, мы ведь только хотим помочь вам. Помочь проявить свои возможности.
Миссис Грантли вошла в комнату — никогда еще она не выглядела более гротескно. Она шла странной, скованной походкой. Глаза ее сверкали, с холодной сосредоточенностью ядовитой змеи уставившись на испуганного человека. Так она и приближалась к нему неестественной походкой, а он не делал ни малейшей попытки защищаться, просто стоял и ждал, как загипнотизированный кролик. Нижняя губа у него отвисла, глаза вылезали из орбит, на бледном лице, словно полосы на мраморе, проступили кровеносные сосуды. И вот они уже стояли лицом к лицу, плечом к плечу, бедром к бедру, словно любовники, готовые к объятиям. И тогда мэдди зевнула.
Рот у нее раскрылся так широко, что нижняя челюсть уперлась в шею, а верхняя губа завернулась вокруг кончика носа; рот ее превратился в зияющую пещеру, где потемневшие зубы мерцали, как два ряда изъеденных непогодой надгробных камней. Зевок — грохочущий раскат — начался где-то ниже ее пышного бюста, затем поднялся выше и превратился в сотрясающий тело рев. Ее плечи содрогались, ягодицы и ноги дергались, руки молотили воздух, словно ветви на ветру, — и только голова сохраняла неподвижность. Потом рев смолк. Прекратился резко, словно сработал потайной выключатель, и тотчас же остановились все телодвижения. Обе фигуры стояли неподвижно, как статуи. Кроксли представлял собой воплощение застывшего ужаса. Мэдди стояла, как жуткий автомат, готовый выполнить заданную программу. Затем она резко наклонилась и прижала разинутый рот ко рту Шеридана Кроксли. Кэролайн услышала шипение выдоха, и Шеридан весь затрясся, прежде чем рухнуть без сознания. Миссис Грантли подняла его, словно младенца, и положила бесчувственное тело на кровать.
Дворецкий вздохнул с облегчением:
— Умоляю вас, мадам, не расстраивайтесь. Мистер Кроксли недолго пробудет в бессознательном состоянии. Когда он снова придет в себя, вы сразу же обнаружите, как он изменился. Моя жена извлекла из него то, что вы называете душой, и этот джентльмен сможет развиваться далее так, как позволяют ему природные наклонности, — без малейшего препятствия в виде угрызений совести.
Супруги задумчиво смотрели на всхлипывающую Кэролайн, и Грантли укоризненно покачал головой:
— Вам не о чем беспокоиться, мадам. В наши намерения не входит — как бы это сказать? — обездушивание вас. Обычно мы и не прибегаем к этому. Но мистер Кроксли может оказать нам неоценимую услугу — если мне позволено высказать такое дерзкое утверждение. Нам давно уже хотелось иметь своего представителя в сфере высшего бизнеса. Когда ваш муж полностью созреет — а я напомню вам, мадам, что его лизнул шедди, на него дунул мок и зевнула мэдди, — он станет одним из нас и сможет представлять наши интересы, ко всеобщему удовлетворению. Мы сумеем даже продвинуть его в парламент. Было бы неплохо иметь нашего представителя среди членов кабинета министров. У нас есть несколько заднескамеечников, но это совсем не одно и то же.
— Что… что вы собираетесь сделать со мной? — спросила Кэролайн.
