Вячеслав Рыбаков - Доверие
— Что вы говорите, Мэлор? — спросил он и сам испугался того, что назвал вдруг затравленного, забившегося в экспериментальный зал мальчишку на «вы».
— Я говорю, вы слушаете, — ответил Мэлор. — Не прослушайте, это может обернуться трагедией. Вас, как и уважаемого Ринальдо, подвела некомпетентность. Меня услали сюда, чтобы я делал связь и не смел мутить воду и мешать карты Ринальдо и его команде. Не возражайте, я все понял, пес вас возьми. Можно подумать, надпространственной связи не все равно — полтораста миллионов километров или полтораста парсеков. Дело лишь в энергии, ее действительно нужно очень много. Я просчитал. Так вот слушайте. Я не хочу, чтобы Солнце стало сверхновой. Или даже просто новой. Светило Терры несравненно ближе, и тот, кто может прекратить процессы, ведущие к вспышке, тот может их и начать. Начать мгновенно. При попытке ворваться ко мне я нажимаю кнопку. При попытке отключить мой воздух, пищу или что-то еще я нажимаю кнопку. Одним словом, при любой попытке каким-либо образом оторвать меня от пульта я взорву здешнее солнце. Я знаю, как это делать, я профессионал, а не дилетант, как те несчастные нейтроноскописты, между нажатием кнопки и взрывом пройдет не больше получаса. Двадцать семь минут с секундами, как видно из моих расчетов. Вы хорошо меня слышите и понимаете?
— Да… — шевельнул посеревшими губами Чжу-эр, а Мэриэн лишь кивнула, ее щеки пылали, она восхищенным, завороженным, сияющим взглядом смотрела на отблескивающую сталь двери, за которой находился узурпатор.
— Рад, — зло и весело сказал микрофон. — Вы будете строить энергостанции и подключать их мне. Если будет сбой в сроках против тех, что я укажу, я тоже нажимаю кнопку. Времени в обрез. Тогда мы спасем Землю. Правда, вся эта заваруха с эвакуацией окажется пустым номером, и мне по-человечески жаль Ринальдо. Но из двух зол я выбираю наименьшее. Вы меня поняли?
— Так точно… — вырвалось у Чжу-эра. Он испуганно встряхнулся, будто отгоняя наваждение, будто пытаясь проснуться.
Но проснуться не удалось. Там, в экспериментальном зале, залитом холодными огнями светильников, с режуще отблескивающими гранями пультов, с зеркальным полом, пребывала Власть. Она повелевала. Проклятая сталь на двери мешала прийти, дать ей кофе и укрыть ноги пледом.
— Я понимаю, — проговорил он медленно, осторожно подбирая слова. — Мне вы не доверяете, еще бы… Но Мэриэн. Она же любит вас, вам было хорошо…
— Голубчик, — сказал микрофон, и Чжу-эр автоматически прижал руки к бедрам, а потом со злобой встряхнул ими. — Пропади она пропадом, ваша шлюха…
Мэриэн содрогнулась, вздернув прекрасной головой, но улыбка не пропала с ее губ.
— Мэлор… Вы серьезно думаете, что сможете просидеть над этой вашей кнопкой три года?
— Должен, — ответил Мэлор, словно в древнем, не очень талантливом фильме.
— Но… это же чушь. Когда вы заснете…
— Я не засну. У меня большой запас стимуляторов, я не буду спать эти три года.
— Ты отравишься! — крикнула Мэриэн.
— А что прикажешь делать?
— Мэлор… — голос Чжу-эра дрогнул. — Я клятвенно обещаю вам, что мы не… не сделаем ни одной попытки насильственно прекратить ваше предприятие. Вы убедили меня. Клятвенно обещаю. Откройте люк, не губите себя. Будем работать вместе. Вы же умный человек, вы знаете, что переиграли Ринальдо. Сила у вас, значит, будущее за вами…
Как только язык повернулся сказать такое… Двадцать лет вместе, двадцать лет… как верный пес…
Но язык повернулся. Потому что ход истории необратим.
— Вы понимаете, Мэлор? Товарищ руководитель…
Руководитель чего? Как подобрать слово, какой титул того, кто держит сейчас руку на самом страшном оружии в истории человечества и лечит подобное подобным? Руководитель…
— Раз будущее за вами… Служба Спокойствия всегда была с теми, за кем будущее…
Мэлор долго не отвечал.
— Я верю вам, Чжу-эр. И я почти верю этой женщине, и мне очень трудно отказаться от ее тепла, каким бы морозным оно ни было. Но я уже не человек, вы поймите. Я взвалил на себя ответственность за исход великого предприятия и не могу ставить этот исход в зависимость от такого ненадежного детектора, как человеческое доверие. Я верю, но как руководитель обязан исходить из худшего.
И это решило дело. По-настоящему решило. Если бы дверь открылась, и Власть сказала бы: «Хорошо, я верю», Чжу-эр без колебаний низложил бы ее и старался бы не вспоминать потом о своей минутной слабости, ибо это оказалась бы не настоящая Власть. Настоящая Власть должна опираться лишь на себя и зависеть лишь от себя.
Но дверь не открылась, и Руководитель доказал, что он достоин Власти. Достоин посылать на смерть. Достоин преданности. Доказал, что будущее действительно за ним.
Чжу-эр сказал:
— Я очень боюсь, что вы один сойдете с ума.
— Постараюсь дождаться дня победы, — ответил Мэлор. — Если вы и впрямь хотите мне помочь, давите поактивнее на Временный совет Терры. Энергостанции! Не жилье, не заводы, не сельхозцентры — энергостанции! — голос, летевший из микрофонов, звенел яростным фанатизмом и силой. — Вы меня понимаете?
— Так точно! — ответил Чжу-эр с уже забытым, казалось, удовольствием. Сердце его пело, и жар бил в мозг. Он будет давить! Он оправдает доверие.
…двадцать три, двадцать четыре, двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь… двадцать восемь шагов, теперь налево, вдоль пульта, как там пульт? Все огоньки горят нормально, голова кружится, в глазах слегка рябит, девять, десять, одиннадцать, все-таки в зале много не нагуляешь, я выйду отсюда совсем стариком. Так, переведем дух… Заснуть бы. Надо принять еще таблетку, где они у меня… я что, забыл, где они у меня? нет, еще не время приема, нельзя так часто, можно отравиться, а может, я уже отравился, потому так плохо — где график приемов, где часы? Вот часы. Вот график приемов. Все правильно. Покамест можно поесть, хоть и не лезет, и думать про еду омерзительно, а надо, пососу чего-нибудь солененького, колбаски там, или корнюшончик сделаю… Огонь!! Красный огонь!! Как медленно палец летит к кнопке… Все!!! Все!!! Конец, всем, всему конец! Палец завяз в воздухе… Ох, померещилось… Все спокойно, везде зелень… Аж пот прошиб, надо сесть, а где кресло — вот кресло. Хорошо, что вовремя разобрался, а то как тиснул бы ее… Меня сто лет потом от наркомании будут лечить, я и сейчас уже не человек, а когда выйду, это еще не скоро, но ты не трусь, Бом, все еще будет, и сон, и зелень на Терре, и зелень на Земле, лес, поле, море, Бекки, на лыжах поеду с ней, купаться поеду с ней, только бы не сойти с ума, только бы эти идиоты не наделали глупостей, Бекки, Бекки, ласонька моя, девочка, как же мне тут одиноко одному, а кто это, кто сквозь дверь сочится, дым! Удавить меня вздумали! Где пульт? Почему я так далеко от пульта?! А, померещилось, это Мэриэн сочится… Надо проверить запоры люка. Ну? Все правильно, все в порядке. Давай гулять. Раз, два, три… Спать… я совсем же не хочу спать, я только скучаю по подушке и покою… по ее голове на подушке, по волосам, расплесканным на белой материи, при свечах, без свечей, по яркому свету зачарованно приоткрытых губ, надо отвлечься. Почему я взял с собой так мало книг — но я и десятой доли не прочел, по совести говоря, а как там пульт — пульт в порядке, все горит зеленым светом. Ну ладно, надо только отключить экран, а то я не могу больше видеть эту чертову бездну, и этот проклятый шар все висит, того гляди упадет, а я не хочу, чтобы упало, где кнопка отключения, ага, вот она, сейчас будут просто стены, будет хорошо, тепло, уютно… Стой!!! Это ж Та Кнопка!! Подальше от пульта, ничего не трогать, господи, сколько можно; сколько нужно, столько и можно, можно, и можно опять, и нужно опять, и таблетку принять уже можно, и нужно, заложить под язык эту маленькую штучку, достать из кармана, только не помню зачем это нужно, а она такая противная, ей-богу, лучше бы ее не доставать и не класть, но раз уж взялся…
Ф-фу… Как хорошо отступает туман в голове. Ну вот, все хорошо. Надо принимать чуть чаще, раз в пять часов, а не раз в шесть. А то я здесь наворочу. Давай-ка, Бомка, пообедаем, жрать полезно для здоровья. Ты глянь-ка, Бомка, полгода осталось! Во здорово, два с половиной уже отбарабанили! Держись, Мэлоришка, мы им вломим, отрабатывай свое имя роскошное! Ах, Бекки, Бекки… ах, Мэриэн, Мэриэн… ах, длинноногая из Крыма… ах, Ленка из девятого класса, как мне вас всех тут не хватает!.. Вкусно. Очень вкусно. Нагулял аппетит, стервец, ай да я! А что, с утра, верно, километров десять оттопал по залу. Лечебная ходьба, это вам не хухры-мухры. Ай да огурчики, очень вкусно! Наша переважит, Бомка!!
— Товарищ Руководитель, — голос с потолка. Что? Кто? Где кнопка?!
— Как вы себя чувствуете? Мэлор разлепляет губы.
— Хорошо…
— Простите, не слышу… Вы меня слышите? Товарищ Руководитель! — какой страх у него в голосе, никак, и впрямь волнуется, шельма!
