Карен Налбандян - Возвращение в Арканар
Отец Кин просветлел лицом:
— Давно пора!
— Так как? Пускать? Или рубить?
— Но-но, я тебе порублю! Запускай.
Ад начался почти мгновенно.
Тоненькая фигурка, поникшая у входной двери, откинула покрывало. Брат-привратник изменился в лице.
— Святой Мика! Ита-Гу…
Сабина шагала длинными коридорами, стреляя с обеих рук. Разряды выносили дверь за дверью, выжигая всё живое и неживое в кельях. Прогуливались по ровным рядам отдушин под потолком. Время от времени ударяли вдоль коридоров, сметая пытавшихся перегородить ей дорогу.
Второй этаж. Классы. Тут пытались наладить оборону. Стреляли все, но непросто оказалось попасть в маленькую непредсказуемо вёрткую фигуру, будто размытую в пространстве. Фигурка как-то косо и вниз ушла из поля зрения. А потом два-три разряда превратили и импровизированные баррикады, и их защитников в жирную копоть на стенах.
Третий этаж. Кристаллотека. Здесь всё было родным и знакомым — мягкие кресла, стеллажи, проекторы. Оба скорчера вычертили по причудливой восьмёрке, и в зале остались только угли и ядовитая сажа.
Отец Кин, сжавшись, слушал приближающиеся вопли, стрельбу, грохот мебели. Потом всё стихло. Почему-то он точно знал, что Ита стоит по ту сторону этой двери. Торопливо извлёк укороченный восьмидесятизарядный автомат и стрелял, стрелял, стрелял. Когда закончились патроны, единственный разряд превратил и дверь, и его самого, и изрядный кусок наружной стены в облако чёрного дыма.
Здание пылало. Обратного пути не было. Сабина неторопливо подошла к бреши в стене. Постояла. Подняла скорчеры стволами кверху и, не колеблясь, спрыгнула.
Дон Пампа поймал её на лету. Сабина вскочила на вторую лошадь, и они скрылись в ночи.
Пылающее здание за их спиной вдруг перечеркнула огненная трещина, а потом радостно затанцевал на развалинах бес эквивалентом в пару десятков тонн самого современного оружия.
…Когда они остановились, уже светало. Барон как-то смущённо приблизился к Сабине. Сабина удивлённо подняла брови. Смущённый барон Бау — определённо, что-то творилось в этом мире.
— Донна Ита… Не знаю, как сказать вам… Я — всего лишь король в изгнании, но… Будьте моей женой.
Сабина подъехала поближе. Подняла глаза. Огромные, чуть раскосые — в первых лучах нового дня они отливали самым синим льдом.
И молча тронула повод.
Через несколько часов они были на кладбище Проклятых.
Тут каждое второе надгробие было пробито колом, из-под каждого третьего виднелись цепи — от упырей. Мало кто решался заглянуть сюда и днём, не то, что в этот утренний час. Заехали в самый глухой уголок. Остановились перед наполовину ушедшей в землю плитой.
Сабина спешилась. Смахнула ладонью жухлые листья. И долго, очень долго стояла, беззвучно шевеля губами.
— Дон Ка-па-да, — по слогам прочитал барон. — Этот человек был вам близок?
Сабина молча кивнула.
— Я знаю, как это бывает, — барон сделался очень серьёзен.
— Помогите мне, барон, хорошо?
Сабина смахнула листья со второй, почти незаметной плиты с надписью «Донна Ита». Покосилась на дона Пампу.
— Уберите её, пожалуйста, барон.
Плита поддалась неожиданно легко. На свет показалась основательно проржавевшая цепь.
— Надо вытянуть…
Барон чуть побледнел, но ухватился за цепь, рванул. Напряглись мощные бицепсы. Секунду ничего не происходило, а потом на поверхности появился ничуть не истлевший гроб. Сабина откинула крышку, попутно спрятав что-то в рукаве.
В гробу обнаружился тяжёлый овальный эмбриозародыш звездолёта класса «Призрак». Донна Ита отнесла его подальше. Уложила в траву. Активировала. Потом обернулась к дону Пампе.
— Барон, вы всё ещё уверены?
— Да, донна Ита. Уверен. И прошу вас — будьте моей женой.
— Зна-ачит… Хорошо, барон. Я буду вашей женой. Вы вернёте себе Арканар. Но сейчас у меня осталось одно, последнее дело на Земле. Я — вернусь.
В пении просыпающихся птиц вряд ли кто услышал бы щелчок карманного дезинтегратора, возвращаемого на предохранитель.
Дежа Вю
Комната. Скорее келья. Со сводчатыми потолками, узкими окнами-бойницами, сужающимися наружу.
По закопчённым стенам мечется отсвет множества факелов.
Крики за окнами.
— Румата-Искатель! Дьявол!
Человек за грубым неструганным столом, кажется, не слышит криков. Чертит что-то рассеяно на разложенном перед собой листе бумаге.
Крики усиливаются. Похоже, толпа заводит себя сама. Потом — истошный вопль:
— Бей дьявола! Сожжём сатану, как ведьму спалили.
Всё так же неспешно человек протягивает неправдоподобно длинную руку, снимает с гвоздя чахлую лампадку и аккуратно посылает её по диагонали — в противоположный угол.
Пламя озадаченно пригасает, а потом весело подскакивает. В свете начинающегося пожара влажно поблёскивает чёрным длинный предмет в его руке…
— А потом? — спросила Анка.
Пашка отвёл глаза, несколько раз хлопнул себя ладонью по колену, наклонился и потянулся за земляникой у себя под ногами. Анка ждала.
— Потом… — пробормотал он. — В общем-то никто не знает, что было потом, Анка. Передатчик он оставил дома, и когда дом загорелся, на патрульном дирижабле поняли, что дело плохо, и сразу пошли в Арканар. На всякий случай сбросили на город шашки с усыпляющим газом. Дом уже догорал. Сначала растерялись, не знали, где его искать, но потом увидели… — Он замялся. — Словом, видно было, где он шел.
Аркадий и Борис Стругацкие. Трудно быть богомПримечания
1
— Как тебя зовут?
— Ру…
— Руби?
— Нет…
— А! Руди! … Вилли, это Руди! (нем)
2
Работа делает свободными (нем.)
3
И ни птица, ни ива слезы не прольет,
Если сгинет с Земли человеческий род
И весна… и Весна встретит новый рассвет
Не заметив, что нас уже нет
4
Список разыскиваемых
5
Утечка мозгов (англ.)
6
Автор — Сергей Шадрин
