Дэн Уеллс - Фрагменты
Группа удвоила усилия. По мере бега они оставляли за собой гранаты, надеясь, что беспорядочные взрывы смогут достаточно задержать погоню, чтобы подарить им несколько бесценных секунд. Маркус увидел указатель поля для гольфа и подивился трезвости сознания Грант: сам он был слишком напуган и взволнован, чтобы не то что узнавать местность, но и даже обращать на нее внимание.
Из-за деревьев раздался голос, приказывающий группе остановиться, но солдаты продолжали движение, а Грант прокричала:
— За нами Партиалы! Не покидать позиции! Стрелять!
Маркус следовал за остальными мимо линии машин, которые обозначали границу парковки, и бросился на землю за самым большим грузовиком из тех, что смог найти.
Мужчина в потрепанной фермерской одежде пригнулся рядом с ними, сжимая в руках пистолет.
— Мы слышали сообщения по радио. Это правда? — Его глаза были дикими от ужаса. — Они начали наступление?
Грант ответила, готовя свой автомат к бою: она проверила обойму и вернула ее на место.
— Полномасштабное. База Армии в Квинсе пала, а наблюдательные посты с Северного Побережья сообщают, что Партиалы высаживают на берег по линии от самих постов и до Вайлдвуда.
— Мать милосердная, — пробормотал фермер.
— Идут! — прокричал еще один солдат, и Грант, Гару и остальные подскочили, опершись о линию машин, и начали яростно палить по деревьям. Около десяти фермеров, которые были созваны радиосообщениями, с мрачным видом присоединились к солдатам. Маркус поднес руки к голове и пригнулся еще ниже, зная, что должен помочь, но оказался парализован ужасом.
Партиалы начали ответный огонь, и машины стали сотрясаться от ритмичных ударов пуль. Грант продолжала выкрикивать приказы, но внезапно с гортанным бульканьем замолкла и упала на землю в красном облачке крови. Маркус пододвинулся к ней, чтобы помочь, но женщина умерла еще до того, как завершила падение.
— Назад, — прошипел Гару.
— Она мертва, — сказал Маркус.
— Я знаю, что она мертва, отступай! — Гару опустошил обойму, затем отступил назад, чтобы перезарядить винтовку. Он яростно поглядел на Маркуса. — Ферма где-то за нашими спинами, и там не осталось бойцов. Все, кто мог держать оружие, находятся здесь. Найди их и выведи в безопасное место.
— Куда? — спросил Маркус. — Грант сказала, что Партиалы везде.
— Идите на юг, — сказал Гару. — Мы попытаемся догнать вас, но ты должен уходить с гражданскими прямо сейчас. Вам понадобится все время, какое только возможно выиграть.
— Идти «на юг» недостаточно, — сказал Маркус. — Это не приграничная стычка, это вторжение. Даже если мы доберемся до Ист-Мидоу, они продолжат наступать нам на пятки.
— Значит, хочешь остаться? — спросил Гару. — Не знаю, зачем они здесь: чтобы захватить нас в плен или убить, но ни один вариант не кажется мне особенно приятным.
— Знаю, — сказал Маркус. — Я знаю.
Он оглянулся на ферму, пытаясь набраться мужества, чтобы бежать. Гару поднялся, повернулся и снова открыл огонь по деревьям.
— Вот что выходит, когда записываешься добровольцем, — произнес Маркус и бросился бежать к ферме.
Глава 11
Афа спал на королевских размеров постели, размещавшейся на седьмом этаже здания, в помещении, которое когда-то, похоже, было гардеробом. Кира подоткнула мужчине одеяло с боков, как ребенку, и пошла поискать комнату себе самой. В конце концов она обнаружила просторную темную студию, с одной стороны которой были кресла, подобные сидениям на стадионе, а с другой — стилизованная гостиная. Кира предположила, что это было помещение для ток-шоу, хоть логотип на стене и не вызвал из глубин ее памяти никаких воспоминаний.
Она знала, что существовали ток-шоу, потому что кто-то раньше смотрел одно из них в ее доме — возможно, ее сиделка — но Кира сомневалась, что смогла бы узнать даже то название. Афа заставил стулья коробками, к каждой из которых была аккуратно прикреплена бирка, но диванчик студии был пустым. Кира проверила, не завились ли на нем пауки, затем развернула спальный мешок и легла спать. Ей приснился Маркус, затем Сэмм, и девушка гадала, увидит ли их еще когда-нибудь.
В здание не проникал естественный свет: Афа вполне логично настоял на плотных шторах. В студии света было еще меньше, но Кира уже давно научилась сама о себе заботиться и проснулась в то же время, как и всегда. Она пробралась к окну и выглянула наружу, увидев тот же знакомый пейзаж, что встречал ее каждым утром: разрушенные здания, оплетенные зеленым кружевом и подернутые синеватым светом — темное небо бледнело к рассвету.
Тишина говорила ей, что Афа еще не встал, и Кира воспользовалась возможностью просмотреть кое-какие из его документов, начав коробками в студии. На них стояли номера от 138 до 427, на каждом стуле стояло по коробке, остальные (большинство) подпирали стены по периметру комнаты. Кира начала с ближайшей к ней коробки под номером 221 и достала оттуда верхний лист бумаги, который оказался сложенной распечаткой военного бланка.
— «Всем, кого это касается, — прочитала девушка. — Я мастер-сержант Кори Черч, и я был членом Семнадцатой Вооруженной кавалерии во время Второго Нигонского вторжения».
Первое Нигонское вторжение было одним из первых поражений войск САОИ в Изоляционную войну, провалившейся попыткой объединенных армий отвоевать у внезапно проявившего агрессию Китая Японию. Кира помнила, как учила это в школе Ист-Мидоу, но не смогла воскресить в памяти детали.
Второе Нигонское вторжение сработало: армия из двухсот тысяч Партиалов пошла в наступление и оттеснила изоляционистов обратно на материк, закончив эту затянувшуюся кампанию и завершив войну. Это и было причиной, по которой создали остальных Партиалов.
Кира продолжила читать письмо, которое было чем-то вроде рапорта с поля боя, описывающего воспоминания мужчины, сражавшегося бок о бок с Партиалами. Солдат называл их «новым оружием» и замечал, что они были «отлично обучены и точны».
Пока Кира росла, она знала Партиалов только как страшилищ, монстров, которые разрушили весь мир, и даже встретив Сэмма — даже зная, что сама она была одной из разновидностей Партиалов, — она считала странным, как к ним можно было относится так положительно. И с такого клинического аспекта, будто бы они были лишь новой моделью джипа, присланной снабжением. Мастер-сержант упоминал, что они казались «сдержанными», что держались своих и игнорировали солдат-людей, но подобное отношение нельзя было назвать негативным — только немного зловещим, учитывая их последующее восстание, — и ни в коей мере не угрожающим или пугающим.
— Вот как оно начиналось, — сказала Кира вслух, откладывая бумагу и беря в руки другой листок из той же коробки. Это был еще один отчет с поля боя от сержант-майора Симуса Огдена.
Он говорил о Партиалах так же: не как о монстрах, а как об орудии.
Кира прочла еще один документ, затем следующий, и отношение было в каждом одинаковым: солдаты не думали, что Партиалы были безобидными, они вообще почти о них не думали. Это было оружие, как пули в обойме, которые можно было истратить и забыть.
Кира перешла к другой коробке, 302-й, и вытащила вырезку из газеты, называемой «Los Angeles Times». «Партиалы борются за свои права: протест действиям администрации». Внизу в коробке была такая же вырезка из «Seattle Times», а под ней — еще одна из «Chicago Sun». Статьи датировались концом 2064 года, когда лишь несколько месяцев оставалось до Войны с Партиалами. Кире скоро должно было исполниться пять лет.
Очевидно, все новости тогда были о Партиалах, но Кира не помнила, чтобы ее отец когда-нибудь говорил о них. Теперь, когда она узнала, что он работал в ПараДжен, это показалось ей более понятным. Если он работал с ними или даже помогал создавать Партиалов, то его отношение могло отличаться от мнения остальных и, возможно, быть весьма непопулярным. «По крайней мере я надеюсь, что его отношение отличалось, — подумала она. — Иначе с чего бы ему воспитывать Партиала как свою дочь?» Кира неясно припоминала и свою сиделку, и домработницу, но они тоже никогда не говорили о Партиалах. Они не делали этого по просьбе ее отца?
Знали ли они, кем на самом деле была Кира?
Кира обратилась к коробкам с меньшими номерами, нашла 138-ю и достала из нее верхний лист бумаги. Это была еще одна газетная вырезка, на этот раз из финансового раздела издания под названием «Уолл-стрит-джорнел», где в неопределенных тонах описывалось заключение крупного военного контракта: «В марте 2051 года правительство Соединенных Штатов связалось с ПараДжен, процветающей компанией, специализирующейся в биотехнологиях, и заказало производство армии «биосинтетических солдат»«. Главное место в статье занимали стоимость проекта, его последствия для акционеров и влияние, которое проект окажет на остальные сферы биосинтетической промышленности.
