Дмитрий Барчук - Новый старый год. Антиутопия
– Нет. Я так не могу.
– А вдовой быть хочешь? По килограмму сахара по карточкам получать в месяц хочешь?
Когда начались первые аресты предпринимателей, он снова завел разговор от отъезде за границу. Но Наталья вновь не захотела его слушать. Он поехал в «Интурист» и заказал себе индивидуальный двухнедельный тур Новая Зеландия – Австралия.
Через три месяца он дозвонился до Натальи, сказал, что получил вид на жительство в Австралии и попросил ее приехать с сыном к нему. Но она вновь ответила ему отказом.
– Я думала, что ты перебесишься, отведешь душу и вернешься, – призналась жена, прижимаясь плотнее к его большому волосатому телу. – А когда поняла, что это серьезно, было уже поздно. К власти пришел Фронт.
Муж продолжал молчать. Он боялся, что с первыми же его словами эта идиллия исчезнет, как робкий утренний туман. Господи, ему же ничего больше в этом мире не нужно. Только бы ощущать на себе прикосновение этих нежных маленьких пальцев, чувствовать рядом ее ровное дыхание. Нет. Еще нужен Алеша. И нужно обеспечить ему будущее. А может быть, кому-нибудь еще, размечтался глава семьи.
На улице заскулил Дан и начал когтями царапаться в дверь. Наталья осторожно освободилась из-под мускулистой руки мужа, встала с постели, накинула халат и запустила пса в баню. Сенбернар тут же затряс головой, стряхивая с себя снег и разбрызгивая всюду свою слюну. Потом подскочил к разнежившемуся хозяину и от избытка чувств уткнулся влажным и холодным носом ему в шею. Кузнецов невольно вздрогнул и отогнал собаку от себя рукой. Жена присела у печки и подкладывала в нее свежие дрова, чтобы тепло сохранилось до самого утра.
Часть вторая
Новый год
6. Родня пожаловала
Константин Евгеньевич Веселый сидел в кожаном кресле за огромным письменным столом из благородного дерева в своем просторном кабинете в Доме правительства на набережной и, глядя на замерзшую реку, по ледяному панцирю которой мела поземка, нервно постукивал металлическим колпачком перьевой ручки Parker по полированной столешнице. Несколько минут назад он положил телефонную трубку после разговора с тестем и сейчас переваривал содержание беседы. Юрий Иванович неожиданно принял приглашение областной организации Фронта принять участие в торжественном заседании, посвященном очередной годовщине образования Союза ССР, и завтра он с дочерью прилетает в Обск. Секретарь обкома по идеологии недоумевал, зачем второму человеку в партии тащиться за три тысячи километров в заштатный городишко? Чтобы посидеть в почетном президиуме в качестве свадебного генерала? Так это и в Москве можно сделать. Обские товарищи, наоборот, стремятся попасть на торжества в Кремлевский Дворец съездов, а тут секретарь ЦК рвется в провинцию. Татьяна, понятно, она – его законная жена, у них традиция встречать Новый год вместе. Но обычно он прилетал к ней в столицу и до самого Рождества устраивал себе маленькие каникулы. Они с женой шатались по театрам, концертным залам, ресторанам. Чтобы все видели, что дочь Селина – не какая-то там никому не нужная старая дева, а вполне благополучная замужняя женщина. Правда, Танька еще больше растолстела, и без виагры Костя больше не мог заниматься с ней любовью. Сильно уж его раздражали складки на ее желеобразном животе.
Но зачем тестю встречать Новый год в этой глуши? Он намекнул на предстоящий важный разговор. Неужели его скоро попросят из ЦК? Тогда и Костиной карьере хана. Но нет, он еще поборется. У него теперь и без тестя хватает друзей на самом верху. Зря, что ли, он столько поил и ублажал московских гостей.
Этот Кузнецов еще свалился на его голову. После гибели Анатольича он даже хлопотал, чтобы его австралийского друга пустили в расход. Ведь наверняка же он был причастен к убийству. Так не бывает, чтобы партизаны, взяв заложника, через сутки сами выпустили его на свободу, не выдвинув властям никаких предварительных условий.
Пускай этот бандит Крутой когда-то работал с Кузнецовым в одной фирме и, узнав его, отпустил восвояси. Но ведь это свидетельствует о связи австралийца с российской организованной преступностью. Самого факта общения с партизанским авторитетом достаточно, чтобы поставить к стенке кого угодно. Вдобавок совершено покушение на секретаря обкома Фронта, убит его телохранитель. Здесь и доказывать ничего не надо. Все и так уже доказано. Других за меньшие грехи отправляли на расстрел. Но и прокуратура, и даже КГБ не усматривают в действиях господина Джорджа Смита состава преступления и с поразительной доверчивостью принимают на веру каждое его слово. Интересно, кто ему так усердно покровительствует в Москве? Сизов говорил, что визу ему подписал какой-то заместитель министра внутренних дел. Надо будет поинтересоваться у тестя, каковы его позиции в Президиуме ЦК. Может быть, стоит потягаться?
А пока он распорядился установить за Смитом круглосуточную слежку. Все равно на чем-нибудь этот подонок да проколется.
Раздался звонок внутреннего телефона. Секретарша поинтересовалась, сможет ли Константин Евгеньевич принять офицера КГБ по интересующему его вопросу. Веселый буркнул утвердительно. Дверь робко приоткрылась, и в нее, как тень, проскользнул молодой человек, которого идеолог видел вместе с Сизовым в «Золотом драконе», когда встретился в первый раз с австралийцем.
– Присаживайтесь, – лениво указал на стул секретарь обкома.
Молодой человек аккуратно присел на краешек.
– Запамятовал ваше имя…
– Сергей. Смердов Сергей. Старший лейтенант Комитета государственной безопасности.
– Хочешь через неделю стать капитаном, Сережа?
– Кто же от такого откажется, Константин Евгеньевич.
– Я могу походатайствовать пред твоим руководством о присвоении тебе досрочно очередного звания. Только мне надо прижать одного субъекта. Ты знаешь, о ком идет речь.
– Догадываюсь. Только у меня пока другой приказ: охрана и всяческое содействие деятельности этого субъекта на территории Российской Федерации.
– И что же полезного сотворила эта важная персона для нашего отечества за время своего пребывания здесь?
– У него очень насыщенная программа, Константин Евгеньевич. За те три недели, что мы его ведем, посетил Нефтеград, Нижневартовск, Москву, Новокузнецк, Кемерово, Находку. У него на руках целая кипа контрактов, и некоторые из них уже работают. Во Владивосток прибыли первые контейнеры с медикаментами, в пути сухогруз с рисом и пшеницей. А с Кузнецкого металлургического комбината отгружаются на экспорт вагоны с металлопрокатом. Только в декабре по его контракту уйдет 30 тысяч тонн заготовки, а в будущем году – ежемесячно по 50 тысяч тонн. И все в обмен на медикаменты и продовольствие!
– Я что-то ничего не пойму: лекарства поступают в Приморье, металл отгружается из Кузбасса, а как же интересы нашей области?
– В том-то и дело, что в итоге выигрывает Обская область. Все продовольствие и медикаменты будут поступать к нам, мы расплачиваемся со Смитом нефтью и газом. Это он уже сам превращает наше сырье в необходимые ему товары. Нефть он перерабатывает в Красноярском крае, нефтепродукты – мазут, дизельное топливо, бензин – у него с руками отрывают в Кузбассе, а взамен отдают экспортный металл. Все равно сами с ним ничего сделать не могут.
– А ваш Смит, он что, всемогущий? Как он просовывает российскую продукцию на мировой рынок?
– Он пропускает металл через Китай, а там его маркируют, будто он выпущен на заводах КНР. Затем прокат поступает в Камбоджу. После открытия уникальных нефтяных запасов в этой стране развернуто гигантское их освоение.
– И у нищей Камбоджи есть на это деньги?
– Их дает Международный валютный фонд. А с премьер-министром этой страны Смита связывает тесная дружба. Он когда-то спас его от смерти. И сейчас глава камбоджийского правительства и слышать не хочет о других посредниках, кроме мистера Джорджа Смита.
– А… гм… насколько прибыльна вся эта операция?
Партийного трибуна вдруг одолело косноязычие.
– Я точно не могу сказать вам, Константин Евгеньевич. Потому что не знаю, сколько с него берут китайцы за транзит и маркировку металла. И он наверняка делится со своим камбоджийским другом. Но разница между той ценой, по которой ему обходится прокат в России, и той, которую ему дают в Пномпене, составляет, по скромным подсчетам, 300–350 процентов с учетом всех официальных затрат. А рис в Камбодже стоит сущие гроши. Но и их, я думаю, Смит не платит. Наверняка практически всю валюту от МВФ они делят с премьером пополам.
– Ого-го, – невольно присвистнул секретарь обкома и неожиданно даже для самого себя признался: – При рыночной экономике такая прибыль никому и не снилась.
