Евгений Енин - Случайностей не бывает
— А часто они так… Ну, стоят здесь, — слегка нервно спросила Яна.
— Никогда такого не было, — признал Боб. — И чую я своим хвостом, что без вас бы и сейчас не было.
— Это почему это?
— А ты сама подумай. Мозг же у тебя не съели.
Подумать Яна не успела, гравий захрустел, зомби шагнули снова. Паузы между их шагами быстро сокращались.
— Никому не кажется, что они скоро побегут? — спросил Артём.
Боб и Беня наклонились и со скрежетом вытянули из телеги железные прутья, которые до этого момента казались деталями конструкции. Джо подтянул к себе крыс и начал отвязывать постромки от их ошейников. Артём передвинулся так, чтобы встать между Яной и зомби.
Хруст. Хруст. Хруст.
Зомби пошли вперёд, как вымуштрованная манипула древнеримского легиона.
— Отступаем, пока отступаем, — скомандовал Боб.
Хрусть, дзынь, скрип: зомби прошли по телеге. Скорость их передвижения увеличивалась. Те, у кого ломались ноги, падали, следующие ряды это не задерживало. Они ещё не бежали, но спортивной ходьбой это уже можно было назвать. Крысы шипели и прыгали на строй мертвецов, отхватывая то пальцы, то целую руку, но рук было слишком много, чтобы их кто-то считал. Черти, отступая, прикрывали собой Артёма и Яну.
— Джо, возьми обоих на плечи, мы этих задержим, — крикнул Боб.
Только Яна с Артёмом, которые собирались принять полноценное участие в битве, начали отпихиваться от Джо, как сквозь непрерывный хруст гравия послышались звон и скрип.
— К стенам, прижались! — дал другую команду Боб.
Джо схватил Яну и Артёма за рюкзаки, как котят за шкирки, и, несмотря на всё их сопротивление, впечатал во влажную шершавую бетонную стену тоннеля. Скрип и звон усилились, по тёмным стенам запрыгал жёлтый свет, послышалось жужжание.
— Внимание! — закричал Боб.
— Взять их! — услышали Яна и Артём высокий женский чуть треснутый голос.
Было в нём что-то такое, отчего им искренне захотелось, чтобы это «взять» относилось не к ним.
— Чтобы ни одна сволочь не ушла! — яростно крикнул тот же голос. — Всякая мразь смеет мои мальчикам дорогу перегораживать!
Оба, и Артём, и Яна, изо всех отталкивали себя от стены, чтобы повернуть головы в сторону сражения, но только исцарапали руки и лица, Джо держал их, как прибитых, приговаривая:
— Ребятушки, ну не надо вам смотреть, молодые вы ещё такое видеть, потом спать не будете, кошмары до старости будут сниться.
И как ни обещала ему Яна немедленную смерть, если он их не отпустит, или немедленную смерть, как только отпустит, Джо их держал, пока Роберт не позвал:
— Брат, ты это, шеи им не свернул? Давайте это, поедем дальше. Только вы по сторонам сильно не смотрите.
Разумеется, они тут же принялись смотреть по сторонам.
Насколько хватало света, они видели сидящих на корточках существ, которые держали в лапах кто полусгнившую ногу, кто заплесневелую руку, и обгладывали их с кошачьим урчанием. Яну и Артёма гули провожали чёрными, без белков глазами. Одеты они были, как типичные гастарбайтеры, ну или как черти: в треники, футболки и резиновые тапки. Видимо, это было модно среди московской нечисти. Но если у чертей кожа была вполне человеческой, открытые руки и ступни этих существ покрывала сине-серая шкура, с которой капала слизь. Пальцы ног и рук оканчивались когтями, морды напоминали морды гиен, с мощными челюстями, позволявшими с хрустом прожёвывать кости покойников. И если от толпы зомби несло тленом, то эти просто воняли мертвечиной.
Участок тоннеля, ставший полем боя, усеивали куски плоти, которые подбирали и доедали гули, передвигавшиеся на четвереньках. Но не было ни одной капли крови.
Джо вёл Яну и Артёма за плечи, иначе они бы падали на каждом шагу, спотыкаясь: они не могли оторвать глаз от оборотней-трупоедов и шпалы под ногами не замечали.
— Да вот же они, птенчики, — вдруг услышали они тот же женский голос, с интонациями уже не яростными, а ласковыми, но почему-то столь же пугающими. Руки, крепче, чем у Джо, развернули их вокруг оси. Перед ними стояла бабулька. Юбка, кофта, платочек. Полная, ростом метра полтора. Из-под платочка торчали седые кудри. И рога. Не рудиментарные. Не менее двух метров длиной. Почти прямые, изогнутые только у самых острых концов. Покрытые ошмётками гнилой плоти. Кончик левого рога украшал мутный глаз с пучком сосудов.
— Мама, — представил старушку с рогами Джо, в лице которого мгновенно появилось что-то детское.
— Азалия, можете звать меня бабушка Аза. Только никаких шуток насчёт чёртовой бабушки, — хихикнула она, — надоели они мне ещё полтыщи лет назад. Ой, да что ж вы такие худенькие, птенчики! Бобчик, Бенечка, вы кормили своих клиентов, они же у вас голодные?! Ничего-ничего, у меня с собой прянички есть.
Из висящей на сгибе локтя сумки из зелёного кожзаменителя, местами покрытого чем-то коричневым и тёмно-красным, Азалия извлекла пакет с пряниками и разорвала упаковку. В него тут же упал глаз с её рога.
Артёма и Яну синхронно стошнило.
После того, как случайники были вытерты салфетками, извлечёнными из той же сумки, и ещё раз вытерты после того как не перенесли предложения сгонять кого-нибудь из «этих гулечек» наверх за гамбургерами, им были представлены прочие члены чёртовой семейки, без чего, как бы Бобчик не торопился, уезжать было решительно невозможно.
К ним поочерёдно подошли: Мэлвин, можно Мэл, Верджил, можно Джил, Митчелл, можно Мит, Дэлрой, можно Дэл.
Внешне от уже знакомых трёх чертей братья отличались мало, и в родстве сомневаться не приходилось.
— Бабушка Аз… Азалия, а почему… ну, такие имена? — решилась спросить Яна, но не решилась назвать чертовку Азой. При такой-то разнице в возрасте.
— Так я же работать начинала переводчицей, в Кукуйской слободе ещё, у Ивана Грозного. Ох, Ваня, Ваня, — покачала рогами чёртова мама. — Ну и молодые мы были, до всего иностранного охочие, вот и назвала балбесов моих басурманскими именами. Вроде как модно и красиво. Потом Ваня сам же Кукуй наш спьяну пожёг, когда с Европой через Польшу поссорился и опричнину завёл. Но после Бориски Годунова Немецкую слободу заново отстроили. И Петенька туда часто наезжал, а он страсть как любил всё иноземное.
— Ваня? — начала догадываться Яна. — Петенька? Молодые были? Так вы это? И они что? — показала она на чертей.
— Ну что ж так пугаешься? — игриво пихнула Азалия Яну в бок. — Прав на престол всё равно у них нет, мы с этим никого не беспокоим, а гены, они никуда не денутся. Гены отборные, лучшие из того, что тогда имелось под… Под рукой, в общем. Вишь, какие они у меня красивые да умные!
— Да-а-а, — согласилась ошеломлённая Яна.
— Рогами только не вышли. Ну да никто из нас не аполлон. Бобчик, вы там как, собрались? Пора вам уже, наверное, котятки мои, ой, как же вы работаете много, надо отдыхать вам почаще. Давайте-ка в гости к маме на выходные. У меня как раз ремонта в избушке накопилось. Немножко. Вот и отдохнёте.
Котятки как-то резво расселись по трём телегам. В дальнюю, которую Яна с Артёмом уже считали своей, Джо успел снова запрячь крыс, они оглядывались, облизывались и, наевшись, хотели скорее спать, чем кого-то куда-то тащить.
За ней, развёрнутые передом в обратную сторону, стояли ещё две, примерно той же конструкции. Только одна была на электрическом ходу, с питанием от аккумуляторов, на ней ездила Азалия и самый младший из братьев, Верджил. Это свет от её фар заметили ребята, когда кавалерия приближалась. Вторая была педальная: посередине торчали друг за другом три велосипедных седла и три руля, только чтобы держаться, рулить на рельсах всё равно некуда. По бокам — лавочки для пассажиров, какие бывают у подъездов. И эти, похоже, тоже когда-то были у подъезда. На них уселись довольные гули. Прижимая набитые чем-то пластиковые пакеты. О том, что в пакетах, Яна и Артём старались не думать.
После объятий, избежать которых никому не удалось, Джо два раза свистнул, крысы, не торопясь, встали, оглянулись, уточнить, не передумал ли хозяин, и участники битвы под тремя вокзалами разъехались в разные стороны, две дрезины назад, к Красносельской, одна вперёд, к Комсомольской.
* * *— А эти гули правда строители? — поинтересовалась Яна минут через пять, когда телега набрала крейсерскую скорость.
— Строители, отделочники. Плитку кладут вообще идеально.
Бенедикт развалился на панцирной пружинной сетке, растянувшейся под его весом почти до шпал.
— Они нам гараж для дрезин делали. Это мы бартером за перевозку взяли. Ровненько-ровненько.
— А что это вы говорили перед тем, как зомбаки полезли, что всё это не случайно? — вспомнил Артём.
— У Боба спроси, — Бенедикт пихнул брата в бок.
— А? — Роберт, кажется, задремал. — А, ну я же говорил, что зомби такого никогда не устраивали. Они обычно прячутся по всяким тёмным углам, пока не сгниют. Вонять — воняют, но никого не трогают. И вдруг — на тебе, приехали. Гоп-стоп, могила. — Лежащий на куске металлической ограды Роберт поднял сжатую в кулак руку и разогнул большой палец. — Это раз. И они нас не вчера тормозят, а когда мы по экспресс-тарифу везём вас разбираться со всем этим делом. Вон, смотрите, что творится. Это два.
