Глен Кук - Злая судьба
– Засевший в нем дьявол изгнан, – сказала Мгла.
Изумленный Браги поднял глаза на сотканную из дыма колонну.
– Ничего не понимаю, – пробормотал он.
– Победа! – объявила ему Мгла. – Мы смогли превозмочь овладевшего им Избавителя.
– Я все-таки не понимаю. Ты утверждала, что…
– Ничего я не утверждала.
Земля под их ногами вздрогнула. Может быть, Браги понимал не все, но он чувствовал, что здесь столкнулись какие-то могущественные силы, и ему не оставалось ничего, кроме как принять на веру слова Мглы о всемирном значении этой битвы.
– Все кончено, – сказала Мгла. – Пусть Непанта некоторое время побудет одна. У неё были шансы спасти сына, но шансы эти, увы, не реализовались. Будь все проклято! – бросила она и направилась в сторону города.
Тервола же почти бежал к воротам, видимо, для того, чтобы как можно скорее выяснить, кто выпустил едва не убившую его стрелу. Браги шел рядом со Мглой, и та не оставляла попыток ему все объяснить.
Вартлоккур, который никак не мог решиться, оставаться ли с супругой или до конца следовать за Мглой, пройдя ярдов двести, все же остановился. Браги, оглянувшись, увидел, что женщина в белом постепенно растворяется в воздухе, а Непанта, превозмогая страх, все ещё стоит рядом со светящимся куполом.
– Надеюсь, что это событие пойдет на пользу как чародею, так и его жене, – сказал он.
– Кто знает. Колдун чудовищно твердолоб для того, чтобы извлечь из чего-то урок. И ей тоже многому придется учиться…
До них вдруг долетел визг Непанты. Браги обернулся. Купол исчез. Непанта стояла на коленях, теребя тело и громко подзывая к себе Вартлоккура. Чародей поспешил к супруге.
– Великие боги, – пробормотала Мгла. – Он жив. Не могу поверить. Этриан смог пережить экзорцизм.
– Какой ещё экзорцизм?
– Женщина-призрак изгоняла из него злого духа, пока мы…
– Но она же ни звука не произнесла!
– Значит, ты её не слышал, – со слабой усмешкой произнесла Мгла. – Если так, то в тебе гораздо меньше колдовской крови, чем ты утверждаешь. Пошли. Им надо побыть одним.
– Тебе известно, что ты можешь вести себя более или менее прилично, когда того хочешь?
– Это что – комплимент? Только не повторяй этого в присутствии тервола. Ведь я теперь как-никак правительница Империи Ужаса.
– Коль скоро речь зашла о тервола… мне было обещано вернуть моих караванщиков. Помнишь? Хсунг не сдержал слова. Майкл утверждает, что лорд вернулся к своим прежним штучкам. А ведь мы, насколько мне помнится, договорились жить в мире и согласии.
– Лорд Хсунг у меня вроде бельма в глазу. Видимо, придется призвать его к порядку. А может быть, и совсем избавиться… Смотри, – сказала она, показывая на участок стены рядом с городскими воротами, где находился лорд Ссу-ма. – Какой-то мертвяк по команде Избавителя выстрелил в командующего из баллисты. Но мне надо срочно возвращаться на южный фронт, где идет война с Матаянгой. Ты же постарайся не отходить от лорда Ссу-ма. Здесь найдется масса желающих воткнуть в тебя нож. Скоро увидимся.
Но увидеться с Мглой Рагнарсону больше не пришлось. Принцесса стала правительницей Империи Ужаса, а он остался королем Кавелина.
Новость о его разрыве с Вартлоккуром распространилась мгновенно. Да, нелегко управлять государством, похожим на вечно кипящий котел ведьм.
Браги так никогда и не понял, что произошло тогда под стенами Лиаонтунга. Но он прекрасно знал, в какую цену ему это обошлось.
Устранение угрозы, в которую он до конца не верил, стоило ему дружбы Вартлоккура. Рагнарсон вовсе не был уверен в том, что сделка с Мглой пошла на пользу ему и Кавелину.
ГЛАВА 17
1016 ГОД ОТ ОСНОВАНИЯ ИМПЕРИИ ИЛЬКАЗАРА
РЕШАЮЩИЙ МАТЧ ВЕКА
Дантис откинулся на плюшевую спинку кресла. Ноги его покоились на столе. Сидящий справа от него, похожий на мышку силуро суммировал колонки цифр. Напротив Арала расположился мужчина, туша которого тянула, наверное, не меньше чем на три сотни фунтов.
– Король не может покрыть дополнительные ставки, – сказал Дантис.
– Я без труда соберу ещё тысяч пятьдесят. С того момента, как ты пустил слух о том, что он делает большие ставки, Нордмены принялись изыскивать бабки. Каждый из них хочет оторвать от него кусок. Будь погода получше, они выстроились бы в очередь у ворот букмекеров, – пророкотал толстяк.
За окном раздался такой раскат грома, что дом слегка вздрогнул.
– Пятьдесят тысяч?
– Как минимум. Если надо – то все сто.
– Толливер, что там у нас?
Клерк выхватил бумажку из коробки на столе, пробежал её глазами и доложил:
– Сумма короля составляет сто девяносто шесть тысяч двести сорок три. Все остальные вложили сорок три тысячи четыреста семьдесят два.
– И на всю эту сумму мы получим комиссионные?
– Нет. Только на деньги короля.
– Сколько поставил Майкл Требилкок?
– Сорок тысяч.
– Это значит, что все остальные решили рискнуть всего лишь тремя тысячами.
– Ты просчитал соотношение выигрышей?
– Они уже нервничают, но пока ставки идут один к двум.
Дантис побарабанил ногтями по зубам, подумал немного и сказал:
– Как люди оценивают возможный результат?
– Говорят, что случится чудо, если король проиграет меньше трех очков. Я знаю, что боссы «Пантер» нашли подход по меньшей мере к восьми игрокам «Гвардейцев».
– Можем ли мы уравнять шансы?
– Если ты имеешь в виду подкуп, то никаких шансов у нас нет. На кону так много денег, что хозяева «Пантер» не могут позволить себе ни малейшего риска. Все их ребята сидят под замком, и к ним не допускаются даже их матери.
– Значит, если они проиграют, то никто никого обвинить в чем-либо не сможет.
– Да, обвинения доказать будет сложно.
– Как же нам до них добраться?
– Боюсь, что мне это не удастся.
– Хм-м… – Дантис опустил ноги на пол и наклонился вперед, опершись локтями на стол. – Но ведь кто-то входит туда и выходит оттуда? Они же должны как-то кормиться.
– Доступ имеют только самые большие боссы, к которым у нас нет подходов.
– Может быть, кто-то из них нам что-нибудь должен?
– Нет. Я специально проверял.
– Кто готовит еду?
– У тебя возникла идея?
– Так. Небольшое глупое предположение. Обсасываю его пару последних дней. Предположим, что за день до игры они съедят нечто такое, что заставит их всю ночь бегать на двор. Согласись, трудно сосредоточиться на игре, если тебя непрерывно несет и ты весь в жидком дерьме.
Толстяк закудахтал как снесшая кубическое яйцо курица.
– Охо-хо! Ну и красота! Но это будет выглядеть слишком подозрительно. Сорок здоровых парней не могут начать дрестать одновременно. Согласись.
– Хорошо. Пусть не все сорок, всего лишь десять или пятнадцать. Всего один горшок испорченной пищи. Такое случается каждый день.
– У них возникнут подозрения.
– Естественно. Они и так вопят о жульничестве в последних двух играх. Впрочем, как и «Гвардейцы». Сделай все так, чтобы никто позже ничего доказать не смог.
– Я понял так, что ты поручаешь мне это дельце?
– Да. И сделай новые ставки.
– Где раздобыть деньги?
– Воспользуйся теми, которые уже поступили к тебе в качестве ставок.
– Ну и взвоют же они.
– А нам на это плевать. Что они могут сделать?
Толстяк криво ухмыльнулся. Это была очень недобрая улыбка. Он ненавидел владетелей так, как может ненавидеть их бывшая жертва Нордменов.
– Хорошо. Смерть «Пантерам» и всей их банде!
– С тобой все. Скажи, Толливер, кто из наших направился в Тройес?
* * *Десять солдат стояли навытяжку в кабинете Требилкока. На Майкле был мундир, который он надевал крайне редко. Мундир сверкал. Под этой блестящей оболочкой находился холодный, расчетливый, бледный и злой дьявол. Солдаты не имели понятия, почему их сюда вызвали. Требилкок расхаживал по комнате, оттягивая момент объяснения, что только усиливало мучения солдат.
Они были в ужасе, так как до них доходили рассказы о том, как жестоко капитан Требилкок поступает с теми, кто имел несчастье вызвать его неудовольствие. Шум грозы за окнами заставлял их бояться ещё сильнее.
Наконец Майкл остановился, отступил на несколько шагов от строя и произнес:
– Господа!
– Слушаем, сэр! – ответил один из десяти.
– Я плохо слышу вас, капрал!
Им была прекрасно известна эта формула.
– Сэр! – дружно рявкнули десять глоток.
– Так-то лучше. – После этого Требилкок ещё с полминуты читал какие-то бумаги и перекладывал с места на место документы на столе. Затем он обошел строй, глядя каждому из воинов прямо в глаза. Покончив с этой процедурой, капитан начал: – Дворцовая гвардия. Элитная часть. Тщательно подобранные бойцы. Люди бесконечно преданные своему королю и готовые отдать за него жизнь. – Майкл уселся на краешек стола, двумя пальцами он держал какой-то листок бумаги. – Великолепное место службы. Необременительные обязанности. Красивые мундиры. Прекрасное жалованье. Никаких полевых маневров. Объект зависти всей армии. Это так, капрал Никклз?
