Стив Эриксон - Врата Мёртвого Дома
– Какое утешение. Кажется, ты сказал, что и сам столкнулся с серьезными трудностями? Вискиджак? Дуджек?
– Да нет, ты слишком далеко зашел в своих предположениях. Как дела Скрипача?
– Не имею ни малейшего понятия. Мы решили пойти разными дорогами...
– Только не это. Калам.
– Да-да, ты верно догадался: Треморлор. Дыханье Худа, это же была твоя идея, Быстрый!
– При условии, что Гончие... окажутся в настроении. В принципе, этот план может сработать. Однако каждый Путь начал неистово светиться – это свидетельствует о том, что их дела пошли не совсем хорошо. Ты, случайно, не пытал счастья на Раскладе Дракона?
– Нет.
– Счастливец...
Внезапно Каламу пришло озарение, которое словно обухом ударило его по голове.
– Тропа Рук...
– Тропа... о нет! – голос мага чуть ли не закричал. – Калам! Ты знал...
– Мы даже не подозревали об этой проклятой затее, Быстрый!
Помолчав. Быстрый Бен пробормотал:
– Знаешь, возможно, у них и есть шанс с Горечью...
– Имеешь в виду, Апсала...
– Да какая разница. Дай подумать, черт бы тебя побрал.
– Как ужасно, – проворчал Калам. – Новые интриги...
– К сожалению, я теряю связь, друг... Слишком устал... Думаю, потерял вчера слишком много крови... Хотя Маллет сказал...
На этом голос оборвался. Холодный туман вновь сомкнулся вокруг убийцы. «Вот и все. Я узнал практически все, что хотел. Но вот Скрипач... Ах ты ублюдок, мы должны были догадаться, вывести тебя на чистую воду. Древние врата... Треморлор».
Калам замер и долго не двигался. Наконец он вздохнул, стряхнул каменную пыль с влажной поверхности крышки ящика и поднялся на ноги.
Капитан пребывал в ясном сознании, кроме того, подле него находился гость. Как только Калам вошел в тесную комнату, Салк Елан обернулся к нему с широкой улыбкой.
– Мы только что говорили о тебе, партнер, – произнес Салк. – Размышляли, как твое самочувствие, и пытались предугадать реакцию на свежие новости...
– Ну хорошо-хорошо, вы меня заинтриговали. Что за новости?
– Все дело в шторме – он порядочно сбил нас с курса.
– И что это значит?
– По всей видимости, наше конечное место назначение меняется.
– Ага, значит, в Унту мы не попадем.
– Попадем, но не сразу.
Убийца посмотрел на капитана. Он выглядел довольно несчастным, но старался бодриться. Калам восстановил в памяти карту Квон Тали, поразмыслил некоторое время, а затем, вздохнув, произнес:
– Нас ждет островной город Малаз.
– Никогда не приходилось ранее видеть эту выгребную яму, – произнес Елан. – Даже не терпится. Надеюсь, Калам, ты будешь настолько добр, что проведешь меня там по всем злачным местам.
Убийца опешил, однако затем тряхнул головой и улыбнулся.
– Можешь рассчитывать на меня, Салк Елан.
Они решили остановиться на отдых. Леденящие душу крики, доносящиеся с других троп лабиринта, практически перестали их тревожить. Маппо опустил на землю своего бессознательного друга, а затем сам присел рядом на колени. Треморлор – страстная цель Ягута – был уже осязаем. Трелл закрыл глаза. «Нас сопровождали Безымянные Герои... Они привели к Азасу Икариума словно овцу, мечтающую о встрече с богом холмов. Однако их руки не окропятся кровью: я приложу к тому максимум усилий».
Маппо попытался воссоздать в памяти изображение разрушенного города – своей родины, – но призраки не позволили это сделать. Сомнения сменились твердым убеждением: больше не стоит доверять своим собственным воспоминаниям. «Безрассудство! Икариум прервал бесчисленное количество жизней. И какая бы правда ни скрывалась за гибелью города...»
Руки Трелла сжались в кулаки.
«Родное племя никогда бы меня не предало. Интересно, насколько можно доверять снам Икариума? Ведь Ягут не помнит ничего, что произошло на самом деле. Его хладнокровие смягчает правду, сглаживает острые углы, растворяет цвета... до тех пор, пока в сознании не возникает совсем другая картина. Именно благодаря доброте Икариума я попал в такую западню...»
Кулаки Маппо начали пульсировать болью. Опустив глаза, он взглянул на безмятежное лицо своего друга, покрытое каплями крови.
«Треморлор не сможет тебя поработить. Я этого не позволю. Если Безымянные Герои захотят с тобой пообщаться, им придется приблизиться самим. А здесь появлюсь я».
Подняв взгляд, он посмотрел в самое сердце лабиринта. «Треморлор. Мы шли по его корням, и каждый из них ощущал ярость Треллского воина. Да, он мечтает о битве: древние духи повелевают его телом в танце смерти. Мои обещания остаются в силе навечно. Итак, я вас предупредил».
– Люди говорят, – пробормотал Скрипач, сидящий рядом, – что Азас поработил нескольких богов.
Маппо из-под полуприкрытых глаз уставился на солдата. Скрипач отвел взгляд и принялся рассматривать пышные стены.
– Интересно, что древние боги, чьи имена стерлись в памяти людей за несколько тысячелетий, здесь делают? Когда в последний раз они видели свет, могли пошевелить своими конечностями? Вечность просто не укладывается в моей голове, – подбросив в руках арбалет, он продолжил: – Если Треморлор погибнет... представьте, какой хаос охватит мир.
Трелл в течение некоторого времени молчал, а затем прошептал:
– К чему те стрелы, которые ты бросаешь в меня? Скрипач поднял бровь.
– Стрелы? У меня и в мыслях не было. Просто данное место напоминает мне змеиное гнездо – вот и все.
– Треморлор не причинит тебе зла, солдат. Губы сапера скривились.
– Иногда не стоит доверять чужим словам, особенно если речь идет о собственной жизни.
– Ты смеешь насмехаться над истиной. Улыбка Скрипача улетучилась.
– Да расширь ты свою фантазию и включи здравый смысл, Трелл. Треморлор – это не единственная наша угроза. Понимаешь, каждый заключенный здешних стен ощущает наше присутствие. Возможно, что они не осмелятся поднять руку на вас с Икариумом... Однако сомневаюсь, чтобы такое почтение распространялось на весь наш коллектив.
Маппо посмотрел вдаль.
– Прости меня. Ты правильно заметил: мое сознание явно заужено. Однако не бойся: я не собираюсь медлить ни секунды, если любой из вас окажется под угрозой. Твое присутствие рядом – это честь для меня, поэтому я совсем не хочу, чтобы в наших отношениях появилась хоть какая-то напряженность.
Скрипач коротко кивнул и поднялся на ноги.
– Ощущается солдатский прагматизм. Именно эти слова я и хотел от тебя услышать.
– Естественно.
– Прости, если расстроил.
– Этот укол кончиком ножа явно пошел на пользу – я вышел из забытья.
Искарал Пуст, сидящий в нескольких шагах от них, разразился гневным потоком слов:
– О да, это же грязная лужа! Проверить его преданность так и эдак – великолепно. Молчание – самая лучшая стратегия... А жертва пытается выпутаться, приводя в качестве доводов бесцельные рассуждения. О да, я очень многому научился у Треморлора, поэтому такое поведение мне явно по душе. Молчание и слабая лукавая усмешка, атмосфера тайны, ощущение знания... Я знаю, но молчу – прекрасно. В этом случае ни один человек не заподозрит меня в чем-то неприличном... Обманные иллюзии и иллюзорные обманы! Оболочка из мрамора скрывает внутренность из песчаника. Посмотри, как все уставились на меня... Они удивлены, что мои секреты оказались источником мудрости...
– Давайте убьем его, – как бы невзначай пробормотал Крокус. – Это закончит как его, так и наши страдания.
– А кто же будет нас развлекать? – проворчал Скрипач. – Пора двигаться дальше.
– Болтовня о секретах, – завизжал верховный священник Тени совсем другим голосом. – Неужели она кому-то не нравится?
Спутники, удивившись, как по команде обернулись к старичку.
Искарал Пуст был способен только лишь блаженно улыбаться.
Внезапно над хитросплетением корней, которые образовывали стены, поднялся рой ос. Прожужжав над головами спутников, они скрылись позади, не обратив никакого внимания на гостей. Скрипач почувствовал, как екнуло сердце, и тяжело перевел дыхание. Насколько Д'айверсы пугали его больше всего на свете. «Звери – это, конечно, хорошо, но вот насекомые...»
Сапер обернулся на остальных. Икариум, находясь без сознания, свешивался с рук Маппо. Голова Ягута до сих пор была в крови. Глаза Трелла скользнули по Скрипачу и уткнулись в сооружение, которое их ожидало. Внезапно на лице Маппо отразилась такая тоска, что в мыслях сапера невольно возник маленький ребенок. Казалось, еще чуть-чуть, и он сам упадет без сознания на землю. Скрипач почувствовал, что в горле шевельнулся огромный комок.
Скрипач встряхнулся, отведя взгляд от Маппо и его ноши. Апсала, ее отец и Крокус стояли плечом к плечу перед Треллом, отгораживая его от Искарала Пуста со своими Гончими. С противоположной стороны на них пристально смотрели пять пар звериных и одна – человеческих горящих глаз. «О да, наш арьергард – весьма сомнительные союзники... Не самое лучше время для раскола внутри команды». Кроме того, не следовало забывать, что в данный момент Икариум не мог противопоставить ничего.
