Гарри Гаррисон - Стальная Крыса на манеже
Мощный и продолжительный импульс радиоэнергии с длиной волны точно 46,8 метра превратил краску в тончайшую пыль. Она развеялась, и фургон обрел прежний грязно-потечно-розовый цвет. Полицейские обнаружат пустой броневик. Со временем они увидят на кадрах, снятых со спутников, как от места преступления отъехал желтый фургон. Если и сумеют проследить его путь аж до платной трассы, выяснится, что он бесследно исчез в туннеле. Идеальное преступление. Успокоив себя этими мыслями, я крепко уснул.
И проснулся незадолго до того, как мы въехали на феторрвилъский склад Там я вымыл и напоил накладное лицо, этим же бодрящим процедурам подверг и себя. Потом на негнущихся ногах добрался до койки. Погружаясь в сон, чувствовал на губах улыбочку. И правда, чистая работа...
– Преступление века – вот как это назвали.
Я открыл воспаленные глаза и увидел отвратительный силуэт Кайзи. Он бросил мне на грудь охапку распечаток. Я вяло порылся в них. На самом верху лежало фото мясистой чиновничьей пятерни, державшей металлическую крысу. Во всех до единого заголовках сквозила истерика.
“Преступная Крыса наносит удар в чертоге богачей!”
“Украдены миллионы!”
“Паника на финансовых рынках!”
“Повышаются страховые взносы!”
Еще бы не повышались. Но это – не моя проблема. Я торопливо просмотрел остальные бумаги и на последней обнаружил нечто интересное. “Профсоюз организовал локаут на сталелитейном .заводе”. Гару Гуйлю удалось-таки сдвинуться с мертвой точки. Эго навело меня на мысль, что Боливар все играет роль Человека-Мегалита. Что, в свою очередь, заставило глянуть на часы. В полночь надо позвонить ему. Я сбросил листы и не без усилий поднялся на ноги. Вся эта суета не потревожила Игоря, который сладко посапывал на своей койке.
– Ужасно выглядите, – сказал Кайзи.
– А чувствую себя еще гаже.
– Если вас увидят на улице в этом грязном спортивном тряпье, сразу заподозрят.
– И что прикажете делать?
– Наденьте. – Он вручил мне темно-зеленую спецовку. – Ступайте и приобретите что-нибудь рабочее. И тяжелые ботинки. Потом возвращайтесь сюда и ждите. Скоро получите новое задание. Отдайте карточку.
– Что? – Голова все еще была тяжелая. Однако от взбадривающих пилюль следовало временно воздержаться.
– Кредитную карточку, по которой расплачивались за фургон. Я не хочу, чтобы она и здесь засветилась. – Взамен он дал пачку банкнот. – Теперь будете платить наличными.
– Куда же мне идти? Я в этом городе впервые.
– Тут неподалеку механомаркет.
– Может, подвезете?
Он окинул меня брезгливым взором.
– Не думаю. Выйдя из склада, сразу поверните направо. И не слишком задерживайтесь.
– Ладно, ладно. Но разве дверь не запрется?
– Конечно, запрется. Игорь вас впустит. Я сорвал надоевшую спортивную одежду, облачился в пролетарское, затем отмылся, насколько удалось, холодной водой над грязным обшарпанным умывальником, вытер накладное лицо, скормил ему остатки бульона из банки. Надо бы еще купить. Спецовка была поношенная, по чистая. К тому времени, когда я вышел, Кайзи уже удалился. Не видно было и его машины. Движение чуток оживилось по сравнению с ночью, но все машины проезжали мимо. Видать, ничто не соблазняло водителей в этих трущобах. На ближайшем углу светофор горел красным, на тротуаре топталось несколько пешеходов. Когда я к ним присоединился, ко мне повернулся молодой человек и сунул в руку карточку. Рекламный агент? Попрошайка? Я опустил глаза и прочитал: “Молчи”. И ниже: “Переверни”. Я послушался и на другой стороне прочитал очень странное требование: “Дай телефон”.
Это что, уличный грабеж? Впервые я внимательно посмотрел на незнакомца. Одет хорошо. Густой загар. Темная борода. Усы. Глубоко посаженные голубые глаза. Эти глаза я уже где-то видел...
Я задавил в горле возглас: “Боливар!” Он кивнул и протянул руку. Я отдал ему телефон и с превеликим интересом наблюдал, как он прижимает к нему двустороннюю присоску. Светофор переключился, машины поехали. Боливар прилепил телефон к заднему бамперу ближайшей. Мы провожали ее глазами, пока она не скрылась из виду. Я повернулся, открыл было рот, но снова прочитал на карточке: “Молчи”. Боливар поманил меня в ближайший переулок. Там он достал индикатор шпионских устройств и обыскал меня. Выудил из моего кармана монету в пять кредитов, срезал пуговицу со спецовки и аккуратно поместил их в экранированный мешочек. И не произнес ни слова, пока его не завязал.
– Здравствуй, папа, – сказал он наконец. – Сначала я не был уверен, что это ты, но узнал по походке. Я очень рад! Между прочим, тебе идет новое лицо.
– Я тоже рад. Ты и сам неплохо замаскировался.
– Когда ты звонил в последний раз, я пустил по линии сигнал индикатора и обнаружил, что твой телефон на прослушке. Поэтому-то тебе и пришлось иметь дело с автоответчиком.
– Кайзи! Не иначе, подсмотрел, как я говорю по телефону.
– Наверное. Следящее устройство фиксировало все твои передвижения. Я все утро наблюдал за складом. Классическое ограбление, папа.
– Спасибо, я тоже так считаю. К сожалению, никакой прибыли оно нам не принесло. Я таскаю для Кайзи каштаны из огня. От мамы никаких новостей? – Я старался не подавать виду, что глубоко встревожен.
– Никаких. Но это не должно нас обескураживать. С нами Джеймс, и втроем мы горы своротим.
– Джеймс? Ты же должен был его остановить!
– Его остановишь! Ничего, папа, он прилетел под чужим именем. Финансовый ревизор от “Банко Куэрпо Эспесиаль”.
– Это же крыша Специального Корпуса! Сюда. – Мы подошли к механомаркету. Жажда и голод включили у меня под ложечкой сигнальный звонок. – Сначала поедим, – сказал я, ведя сына в заведение с вывеской “Быстро-дешево”.
Боливар не пожелал уничтожить по моему примеру наименее жуткое на вид блюдо – медведьбургер с жареной саранчой, но заказал голубое пиво. Прихлебывая, он рассказывал:
– Джеймс купил мне новую ксиву, и теперь я его помощник. Я ушел из ненадежного шоу-бизнеса, хотя там было весьма забавно. Но от поклонниц – нет отбоя. Был бы я холостяком... Мы неплохо покопались в здешних базах данных и с неоценимой помощью Специального Корпуса составили на твоего работодателя неплохое досье.
– На Кайзи? Он и правда первый богач в галактике?
Я с трудом сжевал медведьбургер и выдернул застрявшую в зубах саранчовую ногу.
– Какое там! Пройти по его следу было легче легкого. Он вовсе не хозяин этих бесчисленных банков. – Умно. Держу пари, вся эта мишура была нужна только для того, чтобы я подрядился работать в цирке.
Я отстукал на клавиатуре заказ еще на два пива – надо было утихомирить запрыгавших в желудке акрид.
– Цирк – тоже приманка. Я нанял на трех разных планетах частных детективов, имеющих прямой доступ к базам данных. Все, что мы накопали, – фикция, шито белыми нитками.
– Но на далекой планете все кажется убедительным, не так ли? И все же, зачем Кайзи взвалил на себя столько хлопот?
Боливар хлебнул пива и нахмурился.
– Ему было нужно, чтобы ты оказался на этой планете. А вот для чего – мы пока не знаем. Но есть кое-какие догадки. Первая: ему понадобилось совершить серьезные преступления, и он решил заручиться содействием профессионала. То есть твоим. И не пожалел труда, чтобы пристроить тебя в “Большой Бигтоп”. Вторая версия: ты нужен в качестве шпиона. Как тебе известно, многие программы этого цирка служат прикрытием для различных межзвездных служб. Возможно, он хочет, чтобы ты за ними присматривал.
У меня шипели и дымились мозги. Заодно с желудком. Неподалеку стоял “Бар Ржавого Роби”. Указав на него, я предложил:
– Давай-ка переберемся туда. Глотнем какого-нибудь противоядия от этого пива, да и саранчу надо утопить.
– Милости просим, милости просим, – услышали мы скрипучий голос, распахнув салунные дверки на пружинных петлях. – Милости просим, если, конечно, вам уже исполнилось восемнадцать.
– Мне уже исполнилось восемнадцать, сказал я, – но иногда чудится, будто у меня мозги пятилетнего. Уму непостижимо, как это я клюнул на удочку Кайзи! Боюсь, я должен с тобой согласиться. Вся афера вместе с моими гонорарами и предполагаемыми ограблениями банков – всего лишь увертка, чтобы заманить меня на этот кошмарный Феторр, а после шантажом толкнуть на грязные делишки.
Я был мрачен, Боливар выглядел подавленным. Он кивнул. Мы расположились у стойки бара.
– Что желают господа? Есть отменная еда, и хмельного бьют ключи – от пивка до птеродактильей мочи, – соблазнял нас Ржавый Роби. Это и правда был древний неухоженный механизм, весь в шляпках заклепок. Я посмотрел на ряды бутылок.
– А что, выбор недурен... Мне бы чего-нибудь от бешенства желудка.
– “Горькая настойка на фарше кольчатых червей”. – Он вскинул растягивающуюся руку. Темная жидкость, ударяясь о стенки бокала, дымилась.
Я глотнул и рыгнул – жару из моего рта позавидовал бы дракон. Но “горькая” помогла. Правда, от депрессии не вылечила.
