Уильям Гибсон - Идору
Панели разъехались в стороны, они с Мицуко проплыли внутрь, сидя в позе лотос, аккуратно остановились и зависли дюймах в трех над циновкой (на которую Кья старалась не смотреть, заметив, что она соткана из телефильмов, снятых на концертах группы, – не хотелось отвлекаться). Хороший получился вход, да и выглядели они вполне достойно, не придерешься. Мицуко была в кимоно с этим, как положено, широким поясом, традиционный японский костюм, но только сплошь сотканный из приглушенных, не лезущих в глаза анимаций. Кья загрузила для такого раза костюм от Силке-Мари Колб из блузона с плотно облегающими рейтузами, хотя ей было в лом платить за виртуальный прикид, который они не разрешали даже тебе скопировать. Правда, платила она опять с той, от Келси, карточки, хоть какое-то утешение.
Все семь девушек, ждавшие их в виртуальной хижине, тоже парили, поджав под себя ноги, в нескольких дюймах над циновкой; все они были в кимоно, но при этом одна из них, расположившаяся чуть поодаль, словно во главе воображаемого стола, выглядела несколько необычно. Робот, но совсем не такой, как настоящие роботы, а гибкий, изящный, сверкающий полированным металлом. Нечто вроде огромной ртутной капли, отлитой в безупречную женскую фигуру. Не было никаких сомнений, что это Хироми Огава и что, как язвительно подумала Кья, у этой девушки действительно есть проблемы с излишним весом.
Ее тускло-бежевое, как старые фотоснимки, кимоно было соткано из совместных интервью Ло и Реза.
Для начала “нашей уважаемой американской гостье” были последовательно представлены все присутствующие, все они действительно имели свои должности и звания, так что процедура знакомства растянулась на какое-то немыслимое время; Кья быстро перестала вникать в происходящее и только вежливо кивала в нужные моменты. Ей не нравилось, что Хироми явилась на встречу в таком виде. Это нахальство, думала она, и нахальство намеренное, а то, что они вложили в свой сайт столько сил, только подчеркивает это нахальство.
– Встреча с тобой, Кья Маккензи, представляет для нас высочайшую честь. Наше отделение с нетерпением ждет возможности оказать тебе всяческую помощь. Мы горды своей причастностью к неудержимо разрастающемуся движению, цель которого – всемирное, всемерное признание группы “Ло/Рез”, ее музыки и ее искусства.
– Спасибо, – сказала Кья.
Все молчали. Через несколько невыносимо долгих секунд Мицуко негромко откашлялась. Вот оно что, догадалась Кья. Речугу нужно толкать.
– Я не нахожу слов, чтобы поблагодарить вас за ваше предложение помощи, за ваше сердечное гостеприимство, – сказала она. – Вы можете быть уверены, что любую из вас ждет в Сиэтле столь же радушный, прием. И мне действительно нужна ваша помощь, потому что мы там крайне обеспокоены дошедшими до нас известиями, что Рез публично изъявил намерение жениться на некоем программном продукте, а так как он, согласно тем же слухам, сказал это во время своего пребывания в вашей стране, мы решили…
Кья чувствовала, что делает ошибку, что не надо было так уж сразу…
Мицуко снова кашлянула.
– Да, – сказала Хироми Огава, – мы рады видеть тебя здесь, с нами, а сейчас Томо Осима, наш историк, порадует нас подробным и точным изложением истории нашего отделения, истории того, как из горстки неискушенных, но преданных почитателей талантов Ло и Реза взросло самое деятельное, самое уважаемое из японских отделений нашего клуба.
Кья прибалдела.
Девушка, сидевшая между ней и Хироми, поклонилась и начала рассказывать историю токийского отделения клуба поклонников (вернее сказать – поклонниц) группы “Ло/Рез” во всех ее скучнейших, выматывающих силы подробностях. Как две девочки, вместе учившиеся в школе-интернате, две вернейшие, неразлучнейшие подруги нашли, гуляя по Акихабара, “сучий-супный” альбом, выброшенный кем-то в мусорную урну, как они принесли его в школу, проиграли и это сразу изменило их жизни. Как смеялась над ними вся школа, как стойко держались они, когда кто-то из одноклассников украл и спрятал от них драгоценный альбом… И так далее, и так далее, и конца этому не было видно, а Кья должна была сидеть и слушать всю эту тягомотину. Еле сдерживая желание в голос завыть, она прилепила на зеркальную физиономию робота часы, на то примерно место, где полагалось бы быть глазам. Никто их, конечно же, не видел, но ей самой стало как-то поприятнее.
Теперь описывался первый всеяпонский съезд почитательниц “Ло/Рез”, на белых бумажных стенах замелькали фотоснимки маленьких девочек в джинсах и футболках, пьющих кока-колу в каком-то подсобном помещении гостиницы Осакского аэропорта, на заднем плане маячат фигуры бдительных родителей.
Через сорок пять минут по все тем же часам, заметно оживлявшим бессмысленное лицо Хироми Огава, Томо Осима подобралась к заключительной фазе.
– Что переносит нас к настоящему моменту, к историческому визиту Кья Маккензи, достойнейшей представительницы сиэтлского, штата Вашингтон, отделения нашего общества. И теперь мы все надеемся, что она почтит нас изложением истории своего отделения, расскажет нам, как оно зародилось, о его многогранной деятельности, способствующей всемерной популяризации музыки “Ло/Рез”…
– К сожалению, я должна вас разочаровать, – сказала Кья, когда отзвучал шелест аплодисментов, адресованных то ли Томо Осима, то ли ей самой. – Наш историк подготовил все нужные материалы, но они совершенно перекорежились, когда мою сумку пропускали в аэропорту через этот большой сканер.
– Нам очень жаль, – вздохнула роботоподобная Хироми. – До чего же неудачно!
– Да, – согласилась Кья, но, с другой стороны, так у нас будет больше времени на обсуждение вопроса, который привел меня к вам.
– Мы надеялись…
– Помочь нам разобраться во всей этой истории с Резом, да? Мы так и знали. И мы заранее благодарны вам за вашу помощь. Потому что этот слух нас крайне обеспокоил. И ведь он, похоже, возник здесь, у вас, и эта Рэи Тоэи, она тоже местный продукт, так что вы должны понимать происходящее лучше, чем кто-либо другой.
Хироми молчала. Трудно было ожидать, чтобы на гладком металлическом овале ее лица появилось какое-нибудь выражение, но Кья все равно убрала свои часы – на всякий случай.
– Вот за этим я сюда и приехала, – заключила она. – Чтобы узнать, неужели он действительно хочет на ней жениться?
В виртуальной хижине повисло неловкое молчание. Шестеро девочек усердно рассматривали циновку, словно впервые заметив пробегающие по ней картинки. Кья не видела Мицуко и не решалась на нее взглянуть – это было не совсем вежливо.
– У нас официальное отделение, – сказала в конце концов Хироми. – Мы имеем честь работать в непосредственном контакте с представителями группы. Их агенты по связям с общественностью обратились к нам с просьбой помочь им сдержать дальнейшее распространение этого неприятного слуха.
– Дальнейшее распространение? Да он уже неделю висит в сети, куда уж там дальше!
– Это не более чем слух.
– Так пусть они опубликуют опровержение.
– Опровержение не погасит слух, а лишь укрепит его.
– Если верить первоначальному сообщению, Рез публично объявил, что любит эту Рэи Тоэи и хочет на ней жениться. Там была длинная цитата.
Кья все сильнее чувствовала, что что-то здесь не так. И разве стоила эта беседа того, чтобы лететь на другой конец света? С тем же успехом она могла бы сидеть сейчас в Сиэтле в своей собственной комнате.
– Мы думаем, что это первоначальное сообщение было чьей-то грубой шуткой. Такое уже случалось.
– Вы думаете ? Иначе говоря, вы и сами ничего точно не знаете?
– Наши источники заверили нас, что нет никаких причин для беспокойства.
– Ну да, конечно, – усмехнулась Кья. – “Положение нормальное, идем ко дну”.
– Так это что же, ты думаешь, что сотрудники группы “Ло/Рез” нам врут?
– Послушай, – сказала Кья, – я торчу на этой команде не меньше кого угодно. А то чего бы я, собственно, сюда прилетела? Но ведь ребята, работающие на “Ло/Рез”, – это не ангелы, а просто ребята, работающие на “Ло/Рез”. И если Рез забредет однажды вечером в клуб, возьмет микрофон и заявит во всеуслышание, что любит эту самую идору, а для полноты комплекта еще и даст клятву на ней жениться, его ребята будут потом говорить ровно то, что они, по ихнему мнению, должны говорить, абсолютно не заботясь, правда это или нет.
– Но у тебя нет никаких доказательств, что все это было. Только какое-то там анонимное сообщение, какая-то там якобы транскрипция записи, сделанной в каком-то там клубе.
– “Обезьяний бой”. Мы проверили, этот клуб находится здесь, в Синдзюку.
– Проверили? А ты вот сходи и посмотри сама.
– Зачем?
– А затем, что такого клуба больше нет.
– Как это – нет? Ведь был же.
– Был, да весь вышел, в Синдзюку это дело обычное. – Злорадное торжество Хироми пробивалось даже сквозь тусклый фильтр машинного перевода.
