Уитли Страйбер - Оборотни
– Волку?
– Естественно, те ведь намного смышленее и чувствительнее собак. У хорошей ищейки обоняние развито в сто миллионов раз сильнее, чем у человека. А у волка – в двести миллионов. Соответственно они лучше используют элементы получаемой информации. И даже, несмотря на это, их мозг наверняка не в состоянии воспринять все многообразие поступающих сигналов.
Уилсон отделился от косяка двери и взял муляж лапы в руки.
– А это ближе к собаке или к волку?
– Я бы сказал, к волку. Точнее: это похоже на лапу гигантского волка, если не считать дополнительного сустава. Замечательный вариант эволюции. Эти существа намного превосходят собак, если мои предположения в отношении этого вида правильны. Именно поэтому я прошу вас добыть мне голову одного из них. Пока я не увижу какую-нибудь другую часть их тела, я ничего больше сказать о них не в состоянии. Это слишком новое, слишком из ряда вон выходящее явление. До сегодняшнего дня наука ничего о них не знает.
– Что-нибудь сверх того, что уже есть, мы достать вам не сможем,– повторила Бекки, наверное, в сотый раз.– Вы знаете, как они нас изводят. Нам бы очень крупно повезло, если бы удалось хотя бы их сфотографировать.
– Если мы сделаем это, то не выживем. Эти твари слишком порочны,– вмешался Уилсон.
Он сделал Бекки знак глазами. Пора уходить. С наступлением ночи Уилсон держался начеку.
– Надо идти,– сказала Бекки Фергюсону,– мы думали, что самое лучшее для нас как можно больше передвигаться.
– Не исключено, что вы и правы.
– Еще раз извините за необычный способ проникновения сюда,– добавил Уилсон,– но другого варианта организовать с вами встречу у нас не было. Музей был закрыт.
Фергюсон улыбнулся.
– А если бы меня не было на месте?
– Исключено. Это уже стало для вас наваждением. Эта история взяла вас за душу, как и нас. Я знал, что вы здесь.
Фергюсон проводил их темными коридорами до боковой двери. Один-единственный сторож клевал носом при тусклом свете лампы.
– Я тоже ухожу,– сказал им ученый,– у меня с ленча не было ни крошки во рту, и я не очень-то вижу, что я могу высидеть еще, продолжая созерцать эту лапу.
Они вышли в дышавший спокойствием музейный парк; снег похрустывал под ногами. Бекки нашла взглядом их машину, припаркованную на 77-й улице; ее накрыло толстой белой шапкой. Им предстояло пройти порядка двадцати метров по заброшенной аллее, чтобы оказаться в надежном укрытии внутри машины. Все казалось тихим и мирным в тени деревьев, окружавших здание, и на свежем снегу не было видно ни единого следа. Дул легкий ветерок, и поскрипывание голых веток смешивалось с пришептыванием падающих снежинок. Огни города, отражаясь от низко нависших облаков, заливали пейзаж зеленым светом, перебивая сияние луны. Но даже в таких условиях путь до машины показался им очень долгим. Бекки заметила, что и Уилсон был в таком же, как и она, состоянии духа: засунув руку под пиджак, он сжимал рукоятку револьвера.
Дойдя вместе с ними до тротуара, Фергюсон заявил, что теперь он доберется домой сам на автобусе 10-го маршрута до западной части Сентрал Парка.
Они проследили, как он отъехал.
– Я беспокоюсь, правильно ли мы поступили,– сказала Бекки, включая зажигание.
– В чем ты сомневаешься?
– Стоило ли его отпускать одного. Мы совершенно не знаем, в какой степени он тоже подвергается опасности. Если они наблюдали за нами, то видели нас вместе. Какой вывод они могут сделать? Возможно, такой, что следовало бы убрать и его. Я думаю, что он далеко не в такой безопасности, как думает.
– Поехали. И включи это радио, будь оно проклято. Послушаем, как там с движением сегодня.
– Сегодня на улицах будет болтаться не так уж много наркоманов. Слишком холодно. Ночь пройдет спокойно.
Они услышали сигнал № 13 от новоиспеченного копа с угла улиц № 172 и Амстердамской, который был тут же аннулирован. Нельзя было так отменять вызов начинающего коллеги. Все равно парни сейчас рванут к нему на помощь, а потом намнут ему бока.
– Как считаешь, что с ним случилось? – спросил Уилсон.
Судя по всему, ответа он и не ждал, и Бекки промолчала. Кого в самом деле мог заинтересовать молодой коп, который по ошибке выдал сигнал № 13? Бекки повернула на восток, пересекая по 79-й улице Сентрал Парк. Ей захотелось в китайский ресторан, что недалеко от ее дома. Не то что она была очень голодна, но поесть было надо. А что потом – как проведут они ночь? А последующие дни?
– Что же они все-таки могут сделать с нами?
– «Сделать», Бекки? Ни малейшего представления. Они будут продолжать морочить нам голову. Эй! Куда это ты едешь? Ты ведь здесь живешь?
– Уилсон, не заблуждайся. К себе домой я тебя не повезу. Мы просто перекусим. Вспомни, что это необходимо.
– О, проклятье, Бекки, но ведь это же сечуаньский ресторан. Я не могу здесь ужинать.
Она поставила «Понтиак» во втором ряду и вытащила ключи из зажигания.
– Ты вполне сможешь это сделать. Стоит всего лишь попросить их не добавлять в пищу этот остро-пикантный соус.
– Нет, в подобном заведении я вообще не способен ничего съесть,– угрюмо заявил он.
Она вышла из машины, и он скрепя сердце все же последовал за ней. Ресторан был освещен приглушенным светом ламп. Они отряхнулись при входе от снега.
– Ну и сыплет сегодня,– приветствовала их девушка в гардеробе.
– Да уж, хватает, – ответил Уилсон. – Бекки, мы разоримся в этой забегаловке. Опять же девицы кругом. Я никогда не обедал в ресторанах, где они промышляют.
Он лавировал вслед за ней между столиками, продолжая ныть, но, взглянув на меню, онемел. Она ясно представила себе, как в этот момент в его голове крутятся колесики счетной машинки.
– Поскольку я здесь не раз бывала, то заказ для нас обоих сделаю я,– решительно заявила Бекки, отбирая у него меню.– Это тебе обойдется максимум в пять зелененьких.
– Пять!
– Может, и в шесть. Надеюсь, ты не очень проголодался, потому что за такие деньги больше одного блюда не получишь.
– Ну ты даешь!
Подошел официант. Она выбрала Уилсону креветки в чесночном соусе, а себе цыпленка танг. По крайней мере, если это будет последний в ее жизни ужин, то она хоть попиршествует. Но Бекки вынудила себя переключить мысли на другое, не следовало искушать дьявола. Она заказала и выпивку. Уилсон предпочел пиво.
– Надо же, за пиво целую бумажку дерут, эти китайцы не теряются,– пробрюзжал он.
– А ну, расслабься. Увидишь, тебе здесь понравится. Давай лучше подведем итоги,– сказала Бекки.
– Относительно сказанного Фергюсоном?
– Да, и тех идей, на которые эти сведения могли тебя натолкнуть.
– Нам следовало бы спрятаться в бак для хранения мяса в холодильнике Эванса.
– У меня идея получше…Мы могли бы кое-что предпринять… пока мы живы. Не вызывает сомнений, что наши приятели в конце концов нас прикончат, это всего лишь вопрос времени. Рано или поздно, но мы разделим участь Ди Фалько и Хоулигена. И только тогда департамент понастоящему ВСТРЯХНЕТСЯ. Но нам-то это будет уже до лампочки.
– У нас нет доказательств. Именно это стопорит все. Мы разводим теории, собираем слухи, делаем предположения. И у нас уморительный муляжик из парижского гипса, приготовленный неким чудаковатым доктором.
– Кстати, а почему бы еще не сфотографировать их? Я понимаю, что это, конечно, не труп, а всего лишь картинка, но это нас, несомненно, далеко продвинет.
– Интересно, как это ты сделаешь фото того, чего никак не можешь увидеть? Если будет хватать света для съемки, то для этих бестий будет слишком светло. Они никогда не приближались к нам днем. Конечно, можно было бы воспользоваться аппаратурой с инфракрасным диапазоном. Спецслужбы охотно нам помогут, но это чертовски громоздкая штука, с которой нелегко работать.
– У меня мелькнула мысль получше. В бригаде по наркотикам как-то испытывали аппарат, который дает изображение с компьютерным усилением. Его применяли во Вьетнаме. Ты можешь сделать фото суперкласса даже в полнейшей темноте. У Дика в подразделении есть один экспериментальный образец.
– А не понадобится ли грузовик для его перевозки?
– Вовсе нет. Аппарат напоминает большой бинокль. Само устройство скрыто внутри. Ты просто смотришь в окуляры и можешь фотографировать все, что видишь.
– М-да. Но вот в чем закавыка: для этого надо подобраться к ним достаточно близко.
– Не обязательно. У него 500-миллиметровый телеобъектив.
– Дьявол, это как раз то, что нам нужно. С такой техникой можно находиться от них по крайней мере метров на четыреста.
– Вот именно. Устроив, например, засаду на крыше моего дома, мы могли бы наблюдать за проходом.
– Кажется, это вполне реально. Можно будет отснять фото и смыться раньше, чем они начнут карабкаться по балконам.
– Еще одна небольшая проблема: надо убедить Дика помочь нам. Прибор придется доставать ему, поскольку тот считается сверхсекретным.
